– Фу! Проскочила! – с неописуемым облегчением констатировала она.
– Я так испугался! Арка! Ты себе не представляешь, как я испугался!
– А где это ты научился целоваться? У тебя что, уже была девчонка? Да? – придя в себя, спросила Аврора – мучительное сомнение скользнуло в её душу, подобно только что проскочившему в желудок леденцу.
– Никого у меня не было! Просто я всегда что чувствую, то и делаю, – уверенно проговорил Костик, но отчего-то покраснел.
На следующий день Аврора явилась в школу вся распираемая чувством гордости, собственной значимости и важности. «Я стала взрослым человеком», – думала она, с приятным, возбуждающим ознобом вспоминая вчерашний поцелуй у голубятни. Гаврилова была уверена, что никто ещё из её класса не целовался по-настоящему. И поэтому, осмотрев однокашников несколько презрительным взглядом, она чинно уселась за парту. Но как она ошибалась! Её ровесники не только целовались – они в свои шестнадцать-семнадцать лет делали много чего такого, что позволено лишь взрослым. Единственным исключением была Ненашева – она ни разу в жизни не только не целовалась, но и не держалась за ручку с представителем противоположного пола.
– Чо это с тобой? – спросила Ирка – она не могла не заметить, как подруга, переполненная достоинством и какой-то совершенно непонятной гордостью, молча села на стул, выпрямив спину так, что казалось, палку проглотила.
– Да так, ничего, – загадочно ответила Аврора. Её так и подмывало всё рассказать Ирке, она не могла молчать, она во что бы то ни стало должна была поделиться с подругой вчерашним знаменательным событием.
– Странная ты, Гаврилова, сегодня какая-то! Чо случилось-то?
– Меня вчера Костик поцеловал. По-настоящему. Вот так, – выпалила Аврора, и лицо её зарделось румянцем.
– Ой! Я прямо не могу! Какие нежности! – с нескрываемой завистью протянула Ненашева, вслед за чем последовали упрёки и вразумления: – Ты что, Гаврилова, совсем свихнулась?! Такое парням нормальная девушка не позволяет до свадьбы! Первый поцелуй должен быть только на свадьбе! При свидетелях! Дура! Кто ж тебя теперь замуж-то такую возьмёт?!
– Тёмная, недалёкая ты, Ненашева! – легкомысленно отмахнулась Аврора, повторив слова отца, которые тот обычно адресовал Зинаиде Матвеевне.
– Сама такая! – Ирка обиделась, надув щёки, но ненадолго – всё-таки любопытство пересилило, и она спросила нетерпеливо: – Ну и как, как это с парнем-то целоваться?! Расскажи. Он тебя обнимал? – И Аврора, не таясь, выложила подруге всё как на духу. Не забыла упомянуть даже о застрявшем в её горле леденце.
– От этих поцелуев и в ящик сыграть недолго! – воскликнула Ирка, немного успокоившись (зависть её после эпизода с барбариской сразу поутихла, спрятавшись до поры до времени в тот тёмный, дальний уголок души, где когда-то, ещё в раннем детстве поселилась и, судя по всему, никуда не собиралась переезжать).
* * *
После окончания строительства голубятни Аврорины ожидания не оправдались. Костик не освободился – у него, как и прежде, не было времени на кино, катки и кафе. Теперь каждые выходные он проводил на Птичьем рынке, приценяясь к птицам. Аврора хвостом ходила за ним. Со временем она поняла, что Жаклинский, в отличие от Вадика, который любил её больше себя, никогда не полюбит никого больше, чем своих голубей. Пернатые занимали всё его время, а все деньги, которые Костику удавалось скопить, экономя на завтраках и канцтоварах, уплывали в руки торговцев голубями. То ему надо было утеплить свой курятник, то вдруг внезапно заболевал седьмой или одиннадцатый голубь (по мере прибавления – Костик не давал имена своим любимцам), и вся энергия Аврориного друга была направлена на их лечение. Потом оказывалось, что нужно срочно делать гнёзда, поскольку шестая и десятая голубки вот-вот выведут яйца, и т.д. и т.п.
Однажды нашей героине всё-таки удалось уговорить Костика сходить с ней в кино. Тот купил билеты и, отдав ей, сказал:
– Я приду прямо к кинотеатру. Буду ждать тебя перед началом сеанса.
Аврору такой расклад ничуть не удивил – она приоделась, причесалась и без пятнадцати четыре стояла в назначенном месте. Но ни через пять, ни через десять минут Костик так и не пришёл. Сеанс уже начался, а его всё не было. Гаврилова истоптала нервными шагами всю площадку у входа в кинотеатр – ей так хотелось посмотреть этот фильм! Но как, как она могла войти внутрь, когда Костин билет был у неё в руке? Вдруг он всё-таки придёт, а её нет? В результате фильма она не посмотрела и, прождав любимого час, сорвалась и побежала на голубятню. Жаклинский стоял посреди поля и свистел что было сил, гоняя голубей.
– Ты почему в кино не пошёл? – налетела она на него.
– А сколько времени?
– Полшестого! Я ждала тебя, ждала, как дура!
– Арка, ну извини! Я не знал, сколько времени... Думал, ещё рано... Вот... Так уж получилось... – мямлил он.
Арка, конечно, страшно обиделась, убежала домой, но, как говорится, милые ругаются, только тешатся. Через два дня возлюбленные помирились и снова наслаждались обществом друг друга.
Разрыв их отношений был предопределён – наша героиня, как и любая другая девушка, не смогла бы долго терпеть чрезмерного внимания своего кавалера к голубям и практически полного отсутствия оного по отношению к себе. Однако, несмотря на это, в нашей истории не всё столь однозначно.
Во-первых, Гаврилова в семнадцать лет ясно осознала, что никакая она не уродина, а, напротив, очень привлекательная девушка, на которую засматриваются не только однокашники, но и совершенно посторонние, незнакомые мужчины на улице. И это не преувеличение. Спустя год после получения паспорта переходный возраст нашей героини окончательно завершился – она полностью сформировалась, превратившись из гадкого утёнка в прекрасного лебедя. Все те недостатки, которые так досаждали ей в отрочестве, либо исчезли (как, например, волосы на руках), либо претерпели метаморфозу, превратившись в несомненное достоинство. Большой рот, который всегда почему-то напоминал ей лягушачий, стал выглядеть совсем по-другому – чувственно и привлекательно. В больших, печальных глазах появился необыкновенный блеск (вообще, надо сказать, эти карие с голубыми белками и поволокой глаза свели с ума не один десяток мужчин). Густые пшеничные волосы, стянутые в конский хвост на макушке, выразительные брови вразлёт...
Вот чем недовольна оставалась Аврора всю свою жизнь, которая, в свою очередь, доказывала обратное, так это носом. Нет! Он не был большим, длинным или кривым! Он поразительно гармонировал с Аврориным лицом. А та горбинка, которую наша героиня унаследовала от отца, отнюдь не портила его – наоборот, такой нос только добавлял Авроре шарма.
