выезжать.
Вокруг нее стоял полумрак, однако Алина свет в комнате не зажигала, просто стояла, положив руки на подоконник, и смотрела в окно, как раз выходящее в сторону плаца. Она видела, как выстроились там два взвода. Крепкая женщина ходила перед строем, проверяла экипировку, некоторых бойцов заставляла даже подпрыгнуть несколько раз.
Алина догадалась, что та интересуется, не гремит ли, не звенит ли что-то. Она не знала, стоит ли звонить сейчас подполковнику Речкину, докладывать ему о том, что происходит на базе у фурий. Кроме того, ее сдерживало присутствие в комнате «жучка». А в казарме разговаривать будет вообще невозможно. Там и дневальный стоит у тумбочки, и другие бойцы ходят.
Потом приехала сама Заварзина и подошла к этой женщине. Рядом с ней она смотрелась почти ребенком. Эта особа что-то лихо доложила ей, и Алине стало понятно, что Заварзина там все же главная.
Состоялся короткий разговор, после которого женщина дала какую-то команду. Строй повернулся, рассыпался и бегом двинулся в сторону казармы. Позади всех, вперевалочку, но довольно быстро, двинулась и эта дама. Потом туда же решительным шагом пошла и подполковник Заварзина.
Алина почему-то решила, что нехорошо смотреть в окно. Если ее заметят, то невесть что подумают. Она отошла в глубину комнаты, прямо в одежде легла на кровать, заложила руки за голову, но уснуть никак не могла.
К тому же скоро раздался стук в дверь.
Спрашивать, кто пришел, Алина не стала, просто поднялась, подошла к двери и повернула ключ в замке.
За порогом стояла Афина Яковлевна.
– Разреши навестить?
– Заходите. Я еще не привыкла к этому месту, не могу себя здесь хозяйкой ощущать. Мне уже рассказали, что женщина, которая тут жила, в аварию попала и не скоро вернется. Вроде бы я пока могу здесь жить спокойно. Хотя бы несколько месяцев. Но все равно как-то странно себя ощущаю. Будто в гостинице. Да еще и чужая одежда в шкафу.
– Одежда в шкафу казенная. Можешь примерить. А прежняя хозяйка этой комнаты сюда уже не вернется. Так что привыкай к новому жилью. Оно твое надолго. Если, конечно, сбежать не надумаешь. Не было еще таких мыслей?
– Не было, товарищ подполковник. Да мне и бежать некуда. Родители мои далеко, в Забайкалье. Да им и не до меня. Там лесные пожары были, и вся наша деревня выгорела. Ждут теперь, когда им новый дом построят.
– А как построят – сбежишь?
– Я от них уехала, можно сказать, что сбежала, восемь лет назад. Мне тогда только семнадцать было. Теперь только письменно общаемся, открытками поздравляем друг друга с праздниками. У меня отец суровый, считает, что есть только два таких дня – Новый год и Девятое мая. С ними я его и поздравляю. Он меня тоже. А что с прежней хозяйкой комнаты? Сильно плоха?
– Жутко мучается, бедная. Врачи говорят, все равно не выживет, их изведет, а толку никакого не будет. Я уж думаю, помочь ей, может, надо, прекратить страдания. Только как? Ядами я никогда не пользовалась. Не умею. Да и как-то это совсем не по-спецназовски.
– Да. У меня дядя родной, брат матери, на лесоповале под спиленное дерево попал. Оно ему прямо на голову, дерево, упало. Три месяца в больнице лежал. А он ведь маму вырастил без родителей. Она, помню, извелась вся. На восемнадцать килограммов тогда похудела. А отец у меня охотник. Сходил в больницу, с врачами поговорил, потом залез на дерево против окна и из ружья дядю застрелил, чтобы не мучился. Я тогда с ним ходила. Караулила. Но ни отец, ни я маме ничего не сказали. А папа после того случая еще мрачнее стал, пить начал и как-то по пьянке маме все рассказал. Думал, та в полицию пойдет. Тогда она еще, кажется, милицией назвалась. А мама только на колени перед папой встала и поблагодарила его.
Афина Яковлевна надолго задумалась, потом сказала:
– Ты, наверное, в отца пошла характером. Такая же решительная!
– Я стараюсь, только не всегда получается, – произнесла Алина. – Вы уж извините меня за откровенность. Я как-то сразу по глупости своей такие истории рассказываю.
– Но мысль ты мне тем не менее подала. Думаю, Любаша на меня не обидится. Короче, так. Сейчас примеряй одежу из шкафа. Камуфлированный костюм. Он тебе чуть-чуть великоват будет, но ничего, потом ушьешь или новый получишь. Выходи на улицу, когда увидишь, что на плац выехали грузовик под тентом и три бронетранспортера. Жди меня там. Я скажу, что дальше делать. – Подполковник Заварзина замолчала, сильно нахмурилась, резко встала и быстро вышла из комнаты.
Глава 16
Алина нашла на вешалке в шкафу камуфлированный костюм, примерила его. Он и в самом деле оказался слегка великоватым и длинноватым. Ей пришлось повыше натянуть брюки и туже затянуть ремень, а куртку, не утяжеленную бронежилетом, прижать разгрузкой, размер которой регулировался липучками.
В таком виде она зашла в ванную комнату, осмотрела себя в зеркало и убедилась, что такая одежда была ей к лицу. Только вот все головные уборы, которые Алина перемерила, были откровенно велики и сползали на глаза. Тогда она просто взяла старую камуфлированную майку, скрутила ее в повязку, которую надела на голову, убрала под нее волосы. Получилось и достаточно красиво, и безопасно. Волосы не падали на глаза и не мешали смотреть вперед.
После чего она услышала за окном шум двигателей, подошла к окну, убедилась, что не обманулась, и вышла из казармы в сторону плаца.
Скоро туда же подошла и Афина Яковлевна вместе с той крепкой женщиной, тоже переодетой в камуфляж. Она сразу же построила два взвода, готовые к выезду, и проверила у всех экипировку. После чего подполковник Заварзина позвала Алину в кабину бронеавтомобиля «Тигр», стоявшего здесь же.
– А что на голову? Ничего в шкафу подобрать не смогла? – спросила она.
– Там все слишком большое. На глаза падает.
– Сначала в деревню Долгово с группой съездим, потом по своим делам отправимся.
Подполковник Заварзина опустилась на правое пассажирское сиденье, предназначенное для командира. Алина заняла боковое место в задней части салона.
– А Долгово – это где? Далеко? – Алина сделала вид, что не ориентируется на этой местности и с деревней ее ничто не связывает.
– Нет. Это почти рядом. На нашем транспорте быстро доберемся, – ответила подполковник Заварзина.
– А что там?
Говоря честно, Алина переживала, что два взвода фурий пожелают что-то предпринять против части группы спецназа военной разведки и подполковника ФСБ. Это значило бы, что следует предупредить своих. Такой возможности у нее не было, однако
