Нарушил закон — получи. Нарушил закон и сопротивляешься — получи и, опционально, сдохни. Невиновен, но оказался в центре пекла? Прости, друг, тебе не повезло…
Хотя, конечно, непричастных, по возможности, стараемся щадить.
Я выскочила в ангар корабля, и — через шлюз — открыла стрельбу. Вроде даже попала! Но на том моё везение и кончилось.
Мир потёк, меняясь, закручиваясь спиралями, сползая мутными каплями. За ним открылась очень не приглядная, и, чего там, страшная картина: никакой драки не было, под бортом стояли тишина и безветрие.
И Чивртик.
Я сразу узнала его. Не тот, какого я встретила у Лазурной. Старше, с почти прямыми волосами, лишь на концах скручивающимися в спиральки. Крылья — лиловым шёлковым морем за спиной. А в глазах — смерть.
— Ты!
Он тоже узнал меня. И я восприняла через его злость — отчаяние: опять та же самая человеческая девчонка, что за невезуха, но, с другой стороны, отличный шанс поквитаться за всё. О навигаторе Маршав Сапураншраав он знал теперь всё, что смог узнать. И за его спиной шли к нам те, кого Чивртик объединил вокруг себя мощью своей паранормы. Чёткий слаженный шаг: мужчины, женщины, подростки.
Наверное, в спокойное время они жили или работали в этом посёлке. На одной из девушек была форма горничной. Мальчик лет четырнадцати так и не снял игровые наушники. Женщина в садовых перчатках держала в руке секатор… Абсолютно разные по внешности и социальному статусу, они слились в единое инфополе, подвластное галактическому преступнику. Что давала ему такая коллективная жизнь? Усиление способностей? Эмоциональную подпитку, катастрофически необходимую любому телепату высокого уровня? Всё вместе, и что-то ещё.
— Умри!
Ментальный удар лучше всего пропустить сквозь себя, да, док Санпор? Но сейчас у меня не было мнемонической каверны, где скрывался бы слепок сознания одного из лучших телепатов нашего стационара. Собрать себя в кучку обратно я навряд ли смогу. Всё это доли секунды, поймите, ментальные взаимодействия — штука стремительная, времени на принятие решения практически нет. Всё решают опыт, опыт, ещё раз опыт и — немного интуиции, совсем чуть-чуть — везения.
Я бросилась в подкате Чивртику в ноги.
Он не ожидал этого настолько, что телепатический удар смазался, задел лишь по касательной, а я уже сбила гада с ног и вцепилась ему в глотку — ошибка, ошибка, ошибка, глотки у этой расы — куда крепче человеческих, потому что у них вместо кожи хитин, для начала. Второй ментальный удар прикончил бы меня в два счёта, но его перехватили!
Не могу описать! Во-первых, всё это даже не секунды, а доли секунды. Во-вторых, ощущение упавшей между мной и врагом стены в ментальном исполнении на редкость жуткая штука. Я даже почувствовала свист, с каким в миллиметре от лица пронеслась гранитная поверхность этой стены.
Меня отбросило в сторону, а в воздухе развернулся смертельный танец: двое крылатых выясняли отношения друг с другом в бою на поражение. При этом спаянные сознанием преступника в единое информационное пространство жертвы продолжали идти к нам. Синхронно, как механизмы. Эффекторы, вспомнилось мне нужное слово. Дополнительные руки и ноги того, кто дрался сейчас в воздухе за свою поганую жизнь. Скоро они дойдут сюда и просто задавят количеством; я могу их подстрелить, но это займёт время, отвлечёт меня от собственной защиты, и в конечном счёте погубит.
Я отчаянно старалась разглядеть, в кого мне стрелять. Чёрт, ну почему не прилетел старший Типаэск! У того — золото на шее, легко различить, а тут… чёрт, чёрт, чёрт, чёрт!
Мир взорвало белым огнём — сработала струна хронопрокола!
Мгновение, и мы в каком-то диком безлюдном месте, редкий лесок, за кривыми стволами — отражается луна в гладкой поверхности большого озера. А сверху падает тело, рушится на землю, подминая под себя крылья. Приподнимается на локте и вдруг… начинает яростно плеваться!
Облалдеть, что, так можно было?
Младший Типаэск спланировал на землю не очень уверенно. Кажется, с крылом у него возник непорядок: повисло тряпочкой, тогда как второе осталось распрямленным за спиной. Совершенно хладнокровно Типаэск пристрелил поверженного. В лоб. Тот сунулся лицом в землю и затих, теперь уже навсегда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Долетался, паскуда!
— Я вам что говорил? — меня обожгло чужим бешенством. — Из корабля — не выходить! Корабль — не покидать‼! Навигатор-р, вашу мать!
— Но…
Типаэск раздулся чуть ли не вдвое. Иллюзия моего уязвлённого разума, не иначе.
— Вам что говорили: корабль не покидать! Где, по — вашему, мы сейчас оказались?!
Я оглянулась. Редкий заболоченный лесок, тревожно раскричавшиеся птицы, под ногами — сырость. Чёрт! Да где угодно, и как бы не в гостях у динозавров! Куда спозиционировало жерло струны, активированной проклятым Чивртиком?
Да, гаврик помер, но нам-то от этого не легче!
— Надо что-то сделать с трупом, — неуверенно сказала я.
— Да, — кивнул Типаэск, неласково улыбаясь. — Надо. Оставлять его гнить здесь прямо так — чересчур опрометчиво и нарушает ход истории: с моей расой Человечество познакомится гораздо позже…
Он скривился, нашёл взглядом упавший берёзовый ствол, вскарабкался на него, помогая себе здоровым крылом:
— Сырость под ногами… Ненавижу болота!
Как будто я их люблю! Я прошлёпала к бревну, встала рядом. Меня, пожалуй, не выдержит, лезть на бревно не стану, уговорили. Здесь действительно было посуше…
Пахло влагой, мхом, прелыми листьями, хотя на деревьях листва была упругой, зелёной и свежей Не прозрачно-желтоватой, как весной, и не золотой, как осенью, — зелёной. В подлеске я заметила цветы. Из памяти вышибло названия, но я узнала некоторые из них, часто видела такие по обочинам дорог. Дикорастущие травы…
Кажется, сейчас середина лета в этом хронопласте. Птичий гвалт тому подтверждением. Весной зинькают синицы, ни с кем их не спутаешь, а сейчас в лесу их не слышно, зато откуда-то слева донеслось дробное стаккато — дятел. Может быть, краснокнижный белоспинный, видела когда-то, и в памяти тут же возникла картинка…
— А вы уверены, что отнесло нас именно в прошлое от текущего момента? — спросила я у Типаэска.
Потому что выкинуть на самом деле могло где угодно, кроме разве что будущего от базового времени.
— Уверен. Чивртик давал команду на активацию струны хронопрокола в минус от текущего. Я сбил настройку, нас вынесло не по адресу, но в минус от текущего момента, это вне всяких сомнений… Весь вопрос в том, насколько в минус…
Мы посмотрели на мёртвого. В дохлом виде он уже не пугал так, как при жизни, — до дрожи в коленках. Страшные глаза закрылись, из крыльев ушёл шелковистый блеск, тонкие руки подломились в локтях… У крылатых по два локтя на каждой руке, такие дела. Если кто-нибудь наткнётся на останки, будет весело.
— Может, сжечь? — предложила я.
— Вот это, — он постучал себя по лбу кончиком здорового крыла, — горит при очень высоких температурах. Нет, у меня есть идея получше. Возьмите…
Я с подозрением взяла маленькую серую капсулу из трёхпалой ладошки.
— Что это?
— Положите на труп, и увидите… Надеюсь, мертвецов вы не боитесь?
— Абсолютно не боюсь, — заверила я. — Они же не кусаются!
— Правильный настрой. Делайте.
Я положила капсулу, как было велено. По-хорошему, труп Чивртика следовало бы пнуть от души, напоследок. Но что-то удержало меня от справедливого возмездия. Может, то, что сам Чивртик пинка уже не почувствует, а это несчитово…
Капсула подействовала минут через пять: труп испарился прямо на глазах. Заодно вместе с ним испарилась труха, на которой он лежал, гнилые ветви, парочка пеньков и прочий лесной мусор. Обнажившаяся земля неприятно холодила взгляд голым тёмным пятном.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Серый тлен, — пояснил младший Типаэск.
— Штучки спецслужб? — осведомилась я.
— Они самые…
Он как-то так сидел нехорошо, нахохлившись, вцепившись в бревно руками и ногами. Ранен? Безусловно…
