— Вам нужна помощь, — поняла я.
— Чем вы мне поможете, — слабо отмахнулся он.
— И всё же… Кстати, а что вы с ним сделали, — я ткнула пальцем за плечо, в голую землю, оставшуюся от трупа Чивртика после серого тлена. — Плевался как ненормальный, пока промеж глаз не получил…
— Младенческий рефлекс, — неохотно объяснил Типаэск.
— Чего-о?
— Я снял его личностную матрицу, — еще неохотнее рассказал мой спутник. — Так надо было… Дамп… Дамп был бы полумерой… Поэтому я забрал всё. Операция фатальна. Биологический носитель теряет личность полностью, остаются лишь младенческие реакции. В принципе, на этой основе можно воспитать новую личность, но, как бы сказать… не в полевых условиях. Нам с вами надо выжить. Маргарита Александровна. Мне нужно выжить.
— Вы чего-то недоговариваете, — прямо сказала я. — Я тоже телепат, пусть и не училась ничему! Я чувствую!
Он снова пошевелил крылом. Человек бы потёр ладонью подбородок, маресао тронул бы ухо… Младший Типаэск пребывал в замешательстве. Он не знал, как мне объяснить, но объяснить было надо, потому что требовалась моя помощь.
— Личностная матрица Чивртика Сацивиримэска сейчас со мной, — сказал он наконец, прикрывая глаза. — Его очень важно доставить на базу хронопатруля. Я должен это сделать! Передать в инфосферу поганца, чтобы его там разобрали на атомы.
Я собрала на переносице складку: он это о чём? Я верно понимаю, что Чивртик всё ещё жив, и заточён в ментальных барьерах, установленных в его собственном мозгу? Вот же жуть! Неприятно вспомнилась мнемоническая каверна, ради которой — полностью вопреки моей воле! — из моей памяти выкинули дорогие сердцу мгновения. Что выкинул из своей памяти капитан Типаэск ради того, чтобы организовать ментальную тюрьму личностной матрице Чивртика?
Холод прошёл по позвоночнику, прямо антарктический, я бы сказала.
Из тюрьмы можно убежать.
Из любой тюрьмы. Были бы желание, изобретательность и воля к победе.
— Да, всё вы верно понимаете, Маргарита Александровна. Я трачу немало сил, чтобы сдерживать пленника… Но именно поэтому мне нужно как можно быстрее оказаться в базовом времени! Мне помогут. Там — помогут. Больше нигде.
— Но если Чивртик овладеет вами…
— … то вы убьёте меня, навигатор Сапураншраав.
Боже, ужас! Вот они, ментальные битвы во всей красе: смерть биологического тела еще не означает смерти разума, личности. И если драться до последнего, драться без оглядки на методы и средства, а что терять — терять давно нечего, уже всё потерял! — то можно получить бонусом вторую жизнь. В теле спецагента Альфа-Геспина. С его памятью и допуском. Мама!
— Я, — мой голос сорвался, но я взяла себя в руки. — Я могу ведь не успеть…
— Вы успеете. Я снабдил ваше сознание психокодами шат-апа. Как только мой пленник вырвется на свободу, эти психокоды сработают — помимо вашей воли… Простите меня, пожалуйста. Так было надо.
— Вот как?! — осатанела я. — И какими ещё, не нужными с вашей точки зрения, воспоминаниями вы воспользовались по своему усмотрению?
— Не личными, — слабо улыбнулся он. — Об этом можете не беспокоиться…
Хотелось бы мне верить… Впрочем, не время сейчас закатывать истерики. Надо выбираться отсюда!
— Перестаньте звать меня Маргаритой Александровной, — потребовала я. — Я — Маршав!
— Тогда и вы зовите меня просто Брас, — предложил он.
— Отлично, — согласилась я. — А то об ваше имя язык сломать можно. Идти можете? Как ваше крыло?
— Заживёт.
— А если нет?
— Вырастят имплант, — отмахнулся он. — Пойдёмте к воде! Возможно, на берегах этого милого озера стоит какой-нибудь посёлок или город или маленькая наблюдательная станция…
Браконьеры тут стоят, наверняка. Судя по первому впечатлению, место глухое… Рыбаки, охотники, — эти могут встретиться. Подстрелить да прикопать… с некоторых из низ станется. Необязательно погибать от удара ракетой в космическом бою, подумала я внезапно. Хватит пули, обычной огнестрельной пули, которая и оборвёт жизнь великолепного навигатора Маршав Сапураншраав…
А еще тут могут водиться звери. Медведи, как вариант. Медведь — совсем не здорово, несмотря на броню, оружие и вколоченное инструкторами галактического стационара умение правильно драться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы только людям на глаза не показывайтесь, — озабоченно выговорила я.
Сойти за местного подростка такой экзот, как Типаэск, не смог бы ни за что. Если мы угодили во времена Инквизиции или, ещё хуже, не только в эти милые времена, но и на территорию Европы, где святые люди вовсю изничтожали огнём и мечом всякую бесовщину, ведь сожгут как демона! И меня заодно, как ведьму, связавшуюся с чёртом…
Но когда мы продрались через камыши к воде, то я увидела знакомые очертания Лахтинского разлива, а впереди по курсу — закрученную кукурузину башни, которую в народе ласково прозвали газоскрёбом.
— Чему вы так радуетесь, Маршав? — спросил Типаэск настороженно.
— Башня, — объяснила я. — Её достроили в две тысячи восемнадцатом году! Видите, рядом с нею нет строительных кранов! А это значит, что мы провалились в прошлое от текущего момента не дальше восемнадцатого года двадцать первого века. Всё, что нам нужно сейчас, это выбраться к ближайшей базе хронопатруля…
— Логично, — оживился Типаэск.
— Вы ведь знаете, где ближайшая?
— Знаю, — кивнул он. — В горах Кавказа. Башиль!
— О чёрт, — выругалась я.
— Что-то не так?
— Да всё не так! Туда ещё надо добраться, а корабля у нас нет, а билеты на самолёт стоят денег, а… блин!
— Что?
— Тучи за башней видите?
Со стороны залива надвигался чёрный штормовой вал. А я ещё не успела позабыть, какими бывают здешние ветра. Надо было срочно искать убежище… да хотя бы парадную любого панельного дома, по Камышовой улице, — в более поздние новостройки попросту не пустят, там охрана, камеры и прочие атрибуты продвинутой жизни. Не такой продвинутой, как в «Северном Версале», конечно же. Но всё же. Типаэску под камеру только и попадать.
— Пойдёмте. Нам надо переправиться через реку на ту сторону. Там — город…
Глухарка, всплыло в памяти название реки. Сейчас нам нужно вернуться в лесок, потом пройти к берегу, потом вдоль берега… а как на ту сторону без лодки, я не знаю. Переплыть? На виду у народа с пляжа.
Как бы я сама реагировала в своей прежней жизни, увидев, как из реки выбирается тётка в странной одежде и еще более странное инопланетное существо? Правильно, схватилась бы за смартфон! И полетело бы в интернет видео за видео. А по наши головы полетели бы враги.
Я не сомневалась, что окопавшиеся в «Северном версале» преступники замечательно себе мониторят соцсети, подобие информа в Галактике. Как долго мы с Типаэском проживём, словив звезду славы в инстаграм и ютуб-каналах?
Шесть лет галактической жизни не сумели вытравить из памяти реалии моей прежней, до встречи с Кев, жизни. Всё вспоминалось легко и непринуждённо, как будто я никогда не покидала Землю родного двадцать первого века. Соцсети, смартфоны… в моём скрытном пространственном кармане как раз лежал смартфон, нерабочий, правда… вряд ли он включится, даже если я найду зарядное. А вот что я смогу сделать точно, так это снять с карты наличные. Там у меня еще оставалось двадцать тысяч на карте, после того, как неизвестные злоумышленники обчистили мой банковский счёт.
Деньги, решила я, лишними не будут. Где там по Камышовой ближайший банк…По паспорту выдать должны.
Но сначала надо точно установить, в какое конкретно время мы с Типаэском попали. А то, может, денег на моей карте ещё нет, не успели появиться. И паспорт служба безопасности банка забракует — не выдавали еще такого паспорта в принципе, вы кто, девушка? Хотя в восемнадцатом году паспорт у меня уже был…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Голова пухнет от этих ваших темпоральных заморочек!
А зато не у динозавров. Хотя с динозаврами, наверное, было бы проще…
Глава 8
