Я, Саша и Артём стоим возле дома Герца. У меня смешные косички, у Саши глупое выражение лица, а у Артёма мотоцикл.
«Forever young, i want to be Forever young.
Do you really want to live forever?
Forever — and ever».
Я плакала и смеялась, любила и ненавидела, хотела жить и молила о смерти. Все эти чувства перемешались в одно: в жалость к самой себе. Я винила себя за то, что доверилась Герцу, что поддалась давлению со стороны друзей и родственников, что в погоне за мечтой не видела, что вообще творится вокруг меня. Вновь плакала и смеялась; сжигала фотографии, а вместе с ними и воспоминания в камине.
— Марина Анатольевна, у вас всё хорошо? — Маша осторожно постучала в дверь.
— Да, Мария, всё в порядке. Не беспокойтесь.
Не беспокойтесь, Мария, всё в порядке, если не считать того, что половина прожитой жизни была сплошным обманом.
— Вас просто спрашивают, и я…
— Кто спрашивает?
— Какой-то мужчина.
Какой-то мужчина, целых два, сделали мою жизнь, достойной классики мирового кинематографа в жанре «мелодрама».
На улице стояли Саша и Артём, о чём-то спорили. Спор переходил в крик, а крик в ругань.
— В соседних домах спят дети, — сказала я, выкатывая мотоцикл свёкра, — вы можете не кричать?
— Марина, — Саша удивлённо посмотрел на меня, — что это?
— А что? — я поправила неаккуратно заплетённые косички. — Корни отрасли, я вижу. Некрасиво смотрится, когда у тебя белые волосы, я знаю…А ещё я нашла у тебя классную кожаную куртку. Она мне, правда, великовата чутка, да не беда, — я развела руки в сторону, чтобы показать Герцу, насколько именно она велика, — мне идёт, правда?
— Ты напилась? — спросил Артём.
Я засмеялась:
— Пьяна от любви! Не знаю только, к кому именно. Нет, не так: кто купит, того и буду любить. Сегодня будет аукцион на моё сердце, мальчики? — друзья переглянулись. — Ну, же! Не стесняйтесь! Может быть, я вам даже скидку сделаю, если предложите хорошую цену. Как думаете, моя любовь и доверие эквиваленты цене этого байка?
— Ты всё знаешь, — тихо сказал Саша.
— Ага. Олеся оказалась щедрой на рассказы.
— Это всё он придумал! Я с самого начала говорил, что ты её не достоин! — воскликнул Артём, ткнув в пальца в своего друга.
— А ты согласился! Ты знал, что она мне нравится!
— А ты знал, что она мне нравится тоже!
Я усмехнулась:
— Оба хороши. Один купил, другой продал.
— Марина, давай поговорим.
— Не о чем нам с тобой говорить, Герц. Ты реально оказался говнюком. Адьос, мальчики…Ах, да, совсем забыла, — я сделала селфи, — это на память.
— Марина, ты разобьёшься!
— Ты боишься скорости! — кивнул Артём.
Я улыбнулась:
— Твоя сила — моя слабость. Малыш.
Меньше, чем через полминуты я рассекала на мотоцикле Алексея Владимировича по проезжей части.
«Forever young, i want to be Forever young.
Do you really want to live forever?
Forever — and ever».
