поправлять юбки на Ее Величестве…
– Дались вам ее юбки! – вспыхнула, размазываясь взглядом по черному потолку. – Так ворчите, будто лично с ними знакомы.
– О, мы знакомы.
– С юбками?
– С Ее Величеством, – нахмурился Райс. – Меня приглашали на ту же должность немногим раньше, чем Рэдхэйвена.
– Поправлять юбки? – поперхнулась слюной и отчаянно закашлялась. Райс зашатался сильнее, и мы притормозили у левой стены.
Я по-новому, оценивающе проехалась по породистому носу. Если бы не вызывающе резкие черты лица, словно природа совсем не напрягалась, вытачивая суровый профиль… Да, он был бы вполне ничего. Может, не каноническим красавцем, но точно источающим харизму, энергетику и какую-то мрачную, суровую притягательность.
– Защищать двор, – поправил строго. – Но я отказался. Если все талантливые мастера темных искусств будут протирать штаны на бархатных диванах и валяться на шелковых простынях, то некому будет латать дыры в материи под Аквелуком.
– Так вы благородны…
Фальшивые бабочки внутри издали одновременный «Ах!».
– Не люблю людей, – Райс торопливо убил их мечтательный настрой. – А при дворе их толпа.
– Так вы просто сбежали от общения?
– Рэдхэйвен тоже сбежал, когда согласился работать при дворе, – задумчиво произнес мужчина. – Просто он прятался от других проблем. Убить дар и закопать талант – всегда легче, чем примириться с тем, что ты можешь больше других. И это какая-никакая ответственность.
– Не похож он на беглеца, – протянула с недоверием.
Столичный сноб явно дорожит своей жизнью. И наверняка стремится поскорее в нее вернуться.
– Все мы ищем, где комфортнее. Где нас меньше достает… наше прошлое, – философски заметил Райс. – Все от чего-то бегут, мисс Ламберт. Я, вы… И даже та новая рыжая ассистентка Граймса – тоже от чего-то бежит, по глазам видно.
«Эйфория», растекавшаяся по телу, не давала всерьез задуматься над его словами. Бабочки сменяли один бодрый танец на другой, разгоняя радость по венам. Хотелось улыбаться чудесному вечеру и щекотным мыслям о черноглазом королевском мастере, а не вот это все.
– А вы когда успели изучить высшие приемы работы с темной стороной? Этих книг нет в свободном доступе, – нахмурился вдруг Райс, пока сердечко внутри подпрыгивало взволнованной крикеткой. Того и гляди, с кем-нибудь обниматься полезу. – И те чары, что вы применяли на полигоне…
– Не применяла!
– Я свой первый раз тоже смутно помню, мисс Ламберт, – признался Райс. – Но это потому, что заранее обезболил себя до полной потери чувств.
– Разумно, – задумчиво закивала и осеклась. – Ой, нет… не разумно! И давайте не будем про ваш первый раз? Мне, право слово, неловко. А куда мы идем?
– В диагностическое, – пожал плечами маг, вызвав во мне очередной приступ тошноты. – Граймс по вам соскучился.
– Там только Граймс? – протянула с опаской, вспомнив предыдущее шоу с кучей безбилетников.
– Не только. Ваши выкрутасы не остались незамеченными, мисс Ламберт, – хмыкнул Райс, толкая ногой дверь в отделение. – Из этого крыла, знаете ли, отличный вид на полигон.
– Наконец-то! – меня резко вырвали из рук Райса и переместили к другому телу.
Оно, тело это, пахло не в пример лучше. И знакомо до боли в… везде, в общем.
Перед тем, как повернуться к хватавшему, успела отметить язвительную ухмылку Райса. Довольную такую, издевательскую. Словно он чудом умудрился обойти главного конкурента в забеге года.
– Как видите, господин королевский мастер, у меня руки растут вполне из правильного места, – насмешливо бросил Райс. – И никого я по пути не уронил, несмотря на осложняющие обстоятельства.
Я закончила разворот и коротко выдохнула, узрев небритый подбородок Рэдхэйвена. Давно не виделись, да.
Мои ватные конечности, измученные откатом и расслабленные коварной «Эйфорией», болтались, как ветки плакучей гавы. Губы искривляла глупая улыбка, которая растягивалась еще шире, стоило мне упереться глазами в напряженно дергающийся кадык.
– У девицы сильный откат, – пояснил Райс. – Дал ей «Эйфорию», чтобы не залила коридоры недавним ужином.
Завтрак. Там был только завтрак и крекеры, с трудом добытые в битве с Фиджем.
– Теперь понятно, почему она так рада нас видеть, – ехидно протянул Граймс, нарисовавшись с другой стороны. – Что ж, ми-и-илочка… Весьма интересный случай.
Я инстинктивно прижалась к Рэдхэйвену. Сквозь пелену восторженных эмоций, танцующих в животе бабочек и скачущих по всему телу мурашек протолкнулось тревожное чувство. Что мне надо немедленно бежать, пока эти трое не приступили к очередной диагностике. Уж больно лица у всех трех были… многообещающие.
– Знаете, мне уже хорошо, – соврала, выпутываясь из крепких лапищ. – Я пойду… к себе… ладно? И провожать меня в этот раз не надо.
– Идите, милочка, идите, – спокойно кивнул док и велел Рэдхэйвену отпустить зачастившую пациентку. Тот, хмыкнув, поставил меня на ноги.
Предатели тут же подкосились, заставив почувствовать себя мягкой игрушкой на бесконечных тряпичных ходулях. Существом из плюша без намека на мышцы и кости.
Я пошатнулась без опоры и плюхнулась грудью на кушетку перед собой, оказавшись носом прямехонько в подушке. И неприлично оттопырив зад перед проклятым мастером.
– Вы еще идете или уже лежите? – флегматично уточнил Граймс, позвякивая инструментами.
– Еще иду… – упрямо промычала, показательно шевеля вялыми конечностями.
Кушетка поехала на колесиках в сторону двери, и моя верхняя часть поехала вместе с ней. Прекрасно, туда мне и надо. Подальше от этих… «диагностов». Мне с целителями, видит Варх, вообще не везет.
– Мисс Ламберт… А давайте вы проявите свой тяжелый, изматывающий нрав в другой раз? – недовольно прорычал королевский мастер.
На мою пятую точку легли чьи-то сильные пальцы, и кушетка остановилась. Рэдхэйвен развернул меня к себе, подкинул в воздухе и уложил на нее сверху. Откатил обратно к черному окну, под задумчивые очи варховых диагностов.
Новенькая рыжая ассистентка отрешенно перебирала папки на письменном столе и спасать меня не собиралась. Никакой солидарности. И Хендрик нет! Бежать, срочно бежать… Хоть ползком.
– Все, Граймс. Лечите, – строго приказал Рэдхэйвен, и в его голосе впервые послышалась сталь. – А вы, зараз… мисс Ламберт, лежите смирно. Иначе…
Наверное, как-то так он и командует подчиненными при дворе. Должны же быть у главного королевского мастера подчиненные?
Док закатил глаза, но промолчал. Достал из серванта пару обезболивающих шариков и, приподняв меня над подушкой, сунул их под затылок. Приятный холод металла мгновенно растекся по коже, заставив
