— Мадемуазель? — спросил Рулон, желая узнать ее имя.
— Майя, — ласково улыбнувшись, представилась она. На ней было белое облегающее платье, и сама она пыталась создать образ дамы из какого-нибудь глупого сентиментального романа.
Развалившись в мягком кресле из финского гарнитура, нашему герою удалось осмотреться. Окна были зашторены. Германские бархатные шторы с крупным рисунком едва пропускали свет, окрашивая его в фиолетовый оттенок. Комната находилась в интимном полумраке. Только музцентр поблескивал своими огоньками.
Кроме представленных здесь находилось еще несколько симпотных девиц, разодетых как на выставку, и столько же парней, его недавних знакомых, обнимавших их. На стене висел огромный плакат обнаженной женщины в сальной позе. На столе валялись журналы с подобными иллюстрациями. Гости брали эти журналы и с интересом рассматривали их.
Новая знакомая Рулона, видимо, следуя примеру своих беспечных подруг, заползла к нему на колени и нежно обняла его шею своими руками. Хотя практикуясь в йоге, он привык подолгу находиться в самых невероятных положениях, эта поза шокировала его, но он продолжал действовать невозмутимо, словно опытный Дон Жуан.
— Вы правда жили в Японии? — капризно спросила его дама.
— Не только там, но и в ее окрестностях, — прозвучал надменный ответ.
Он говорил медленно, важно, осматривая гостей. Тем временем Марианна забавно рассказывала какие-то пошлые истории и анекдоты, от которых все давились со смеху.
Рул понял, что настало время для серьезной практики, что он должен сохранить ясность своего сознания и отрешенность, несмотря на глупую роль, кою он разыгрывал здесь и вопреки действию гормонов.
Вскоре подруга Рулона, недовольная, что к ней проявляют мало внимания, стала приводить его в чувство. Она медленно положила его руку на свое колено и, лобзая, зашептала что-то о тайнах любви. Рулону было очень жаль, что он пока не научился отключать сознание от органов чувств, которые давали ему сильно о себе знать. Он ощущал, как ясное мышление незаметно переходит в беспорядочное состояние. Майя при- стально смотрела на Рулона, соблазняя его и кокетливо поправляя свои волосы. Помнить, что он актер, становилось все труднее. Рул часто отождествлялся с тем, что он делал и что происходило с ним, особенно когда стал твердеть его корень.
Наконец бешено замигала светомузыка, все поднялись со своих мест и яростно пустились в танец. Майя слезла с колен Рулона и, взяв его за руки, игриво повлекла его в центр комнаты. Танцуя под музыку в стиле диско, все разогрелись. Девушки стали расстегивать блузки. У многих парней руки потянулись к задницам партнерш. Сливаясь в едином ритме, они стали совершать умопомрачительные движения. Марианна, хорошо владея психологией людей, вовремя переключила музыку, поставив танго.
Майя повисла у Рулона на шее, и огромный мир беспредельности сжался в конце концов до рук Майи. Он почувствовал нарастающее возбуждение и прижался еще плотнее, левая рука легла на грудь Майи, а правая скользила по ее спине сверху вниз.
Она нежно обнимала Рулона и ласкала его. Так они танцевали, привлекая всеобщее внимание и вызывая зависть остальных дам, которым достались обычные кавалеры, а не каратист из Японии.
Скоро начался кульминационный момент вечера. Хозяйка предложила гостям расположиться поудобнее и отведать экзотические фрукты, разложенные на большом черном подносе. Обстановка стала еще более интимной. Начались разговоры о сексе. Но сознания и воли еще не хватало, похоть и чувство важности от нелепой роли все больше захватывали его разум. Рулон кусал себе язык, чтобы помнить о своем решении вопреки внешним влияниям.
Королева бала утопила кассету в гнездо видеомагнитофона, и на цветном экране замелькали порнографические боевики. Любовь, драки, разрываемые на куски голые тела, ошеломляющие кошмары, секс-музыка и экстатические стоны лавиной обрушились на зрителей. Зрители сидели, не отрывая взгляда от экрана, переживая бурю острых ощущений.
Совершенно обалдев от такой смены обстановки, Рулон смутно понимал, что происходит вокруг. Мысль хаотически металась, а сердце было похоже на дом, куда забрались воры, действующие по собственному произволу. Он смотрел на других гостей. Сидящие рядом парень с девушкой страстно обнимались и ласкались. Было видно, что фильм им очень нравится. Другой парень, сидящий в кресле, одновременно смотрел еще и порножурналы, лежащие на столике. Все чувствовали себя свободно и раскрепощенно, подобная обстановка была естественной для всех присутствующих. Ему почему-то вспомнилась глупая песенка Юрия Лозы «Девочка сегодня в баре». Он подумал, что она прямо про эту ситуацию.
Наконец первая часть вечера плавно переросла в шведский стол. Марианна привезла на передвижном столике напитки. Дрожащей от волнения рукой Рулону удалось схватить фужерчик покрупнее и залпом (тут не до мелких глотков по йоге) опрокинуть его.
Прохладная влага разлилась по вздутым от напряжения жилам и на несколько минут принесла облегчение. Снова стали бессмысленно болтать, слушать музыку и просматривать американские боевики. Новая подружка Рулона ежеминутно восторженно восклицала, глядя на действия главного героя фильма. Этот герой, добрый и благородный, со смазливой внешностью и педерастическими манерами, с легкостью перебил всех злых, агрессивных и неимоверно сильных нормальных людей.
Рулона это очень сильно удивило, но глупая Майя и никто из гостей не задумывался о полной нереальности этого фильма. Им было весело и приятно видеть, как добро побеждает зло. А ведь через чертову трубку уже незаметно шло зомбирование. Невольно подражая героям и завнушиваясь произносимыми ими установками человеко-стадо подстраивалось под навязываемый шаблон
Беспорядочная болтовня гостей, блики телевизора, гром магнитофона… Совершенно одурев от этого, юный йог потерял всякую власть над собой. Руки нервно скользили по телу его избранницы. Он что-то безбожно врал насчет жизни в Японии, корчил из себя невесть кого, пускал идиотские реплики, приводящие в восторг всю аудиторию. Но делал он это не как актер, а как балбес, решивший потешить свой эгоизм восторгом публики. Недовольные взгляды Марианны все же возвращали ему нужную трезвость.
Было видно, что Майя очень гордится своим кавалером, она вконец размякла и расплылась в его объятьях. Опьяненный бушевавшими в нем страстями, он уже не контролировал себя, сознание было в тумане, а воображение рисовало уродливые формы низов человеческой жизни. Наконец был объявлен антракт до следующей встречи.
Узнав о завершении веселья, гости несколько огорчились и стали собираться. Они еще несколько минут топтались в коридоре, возбужденно обсуждая прошедший вечер. Постепенно все рассосались, и они остались одни.
Марианна подошла к Рулону, который одурело сидел, переводя недоумевающий взор с предмета на предмет.
— Ну, как вечерок? — спросила Марианна.
Он пробормотал что-то невразумительное с идиотской интонацией.
— о, да с тобой совсем плохо, — засмеялась она. — Вставай, сейчас вылечу.
Хотя Рулон и плохо соображал в этот момент, но слова Марианны всегда были для него приказом. Еле поднявшись на ноги, плохо повиновавшиеся ему, он шатался и ни о чем не думал. Хозяйка решительно подошла и, развернувшись, нанесла мощный удар в область поясницы. Рулон покачнулся. Острая боль мгновенно прокатилась по нервам, вернув его к полноценной жизни. Вся гадость куда-то вдруг исчезла, оставшись в прошлом, как тяжелый сон. Было легко и радостно.
— Ну, как самочувствие? — задорно спросила его целительница, подавая стакан холодной воды.
Ее пациент залпом выпил поднесенную воду, и его состояние совсем улучшилось.
— Просто не ожидал, что смогу так просто вернуться в хорошее состояние, — отчеканил он.
— Все неестественное легко устранимо. Ну что, фигляр, забалдел на моей вечеринке. Не смог остаться отрешенным зрителем своей роли. Хуевый ты еще скоморох, — пренебрежительно бросила она.
— Да, что-то я поддался, пошел на поводу у своих инстинктов, — грустно ответил он.
— Это тебе не дома у батареи медитировать. Енто ты уже умеешь. Но грош цена твоей медитации, если ты теряешься при виде любой юбки. Истинная медитация должна быть в полевых условиях, только тогда твой дух может действительно стать независим от болезненного воображения и побуждений плоти. Но ничего, у тебя еще будет возможность попрактиковаться в искусстве шута, мой милый. Тут ты прорабатывал похоть, а теперь ты сможешь поработать со страхом уже другой силой, подчиняющей тебя. Ну а теперь собирайся, нас ждет новое дело.
Рулон чуть не поперхнулся. Он широко открыл глаза от удивления, пытаясь скрыть явное недовольство.
— Какое еще дело? Нет, на сегодня хватит. Я хочу медитировать.
