— Пожалуй, я тоже выпью виски с содовой, — обратилась мисс Рай к Франческе. А затем, устремив на меня погрустневшие глаза, продолжала: — У меня предчувствие, что рассказ мистера Фарстона расстроит меня.
— Вздор! — сказал я. — Мне хочется, Кэрол, развеселить тебя. — Я сел рядом с ней к взял ее руку. — Судя по синякам под глазами, у тебя сегодня был трудный день. Синяки, конечно, идут тебе, но откуда они? Ты плакала? Устала? А может быть, ты, наконец, стала вести распутный образ жизни?
Кэрол вздохнула.
— Я работала. У меня нет времени на распутство. И вообще я на это не способна. Я никогда не занимаюсь тем, что меня не интересует. — Она взяла у Франчески виски с содовой и взглядом поблагодарила ее. — А теперь, — продолжала Кэрол, — расскажи мне об этой дикарке. Ты влюбился в нее?
Я мельком посмотрел на Кэрол.
— С какой стати я должен влюбляться в первую попавшуюся женщину? Ты же знаешь, что я влюблен в тебя.
— Да, это мне известно. — Она погладила меня по руке. — Мне следовало помнить об этом, но после того как я не видела тебя три дня подряд, я уже было решила, что ты меня бросил. Значит, ты не влюблен в нее?
— Не будь такой скучной, Кэрол, — сказал я. Мне не нравилось ее сегодняшнее настроение. — Могу сказать абсолютно точно: я не влюблен в нее. — И, откинувшись на подушку, я рассказал Кэрол о шторме, о Бероу и о Еве. Конечно, о некоторых деталях я благоразумно умолчал.
— Почему ты замолчал? Продолжай, — поторопила меня Кэрол, когда я остановился, чтобы потереть пальцем ссадину на лбу. — Что предприняла женщина после того, как ты упал на пол? Облила тебя водой? Убежала с твоим бумажником?
— Она убежала без бумажника к не взяла ни одной вещи. Поведение ее было отличным от тех шаблонов, которыми привыкли мерить поступки женщин подобного сорта. Нужно отдать должное, Кэрол, — и ты в этом со мной можешь согласиться, — что Ева не обычная потаскушка.
— Потаскушки редко бывают обычными, — пробормотала Кэрол и улыбнулась.
Замечание мисс Рай я принял без возражений. Немного помолчав, я продолжал:
— Пока я был без сознания, Ева, вероятно, собрала свои вещи и ушла в шторм. Можно предположить, что она храбрая женщина. Ведь ветер завывал неистово и дождь лил как из ведра.
Кэрол внимательно смотрела на меня и сказала то, что могла сказать именно она:
— И у проституток есть своя гордость, Клив. Ты отвратительно вел себя с ней. Она правильно сделала, что ударила тебя. Нельзя быть таким самодовольным. А тебе известно, кто был тот мужчина — Бероу?
— Понятия не имею. Он похож на коммивояжера. Такие, как он, не пользуются успехом у женщин и поэтому вынуждены покупать их.
— Не у всех же такое громкое имя, великолепная внешность и обаяние, как у тебя, Клив, — сказала Кэрол, и в глазах у нее промелькнула досада. — Возможно, ни одна девушка не захотела утешить этого беднягу. А твоя дикарка решила быть доброй и сжалилась над ним.
— Не думаю, чтобы она была доброй, — пробормотал я, — нет, она не добрая.
— А может быть, ты сам не был добрым в тот вечер?
— Ты имеешь в виду Бероу? Он смертельно надоел мне. Я хотел избавиться от него, а он напился и полез в драку.
Я скрыл от Кэрол, что дал ему сто десять долларов. Этот поступок был бы ей непонятен.
— Надеюсь, ты избавился от него не для того, чтобы поговорить со своей гостьей о сердечных делах?
Внезапно я почувствовал раздражение: моя проницательная собеседница слишком быстро добралась до истины.
— Послушай, Кэрол! — резко сказал я. — Я не люблю женщин такого типа. Тебе не кажется, что ты просто смешна со своими подозрениями?
— Извини, — сказала хозяйка дома и подошла к окну. — Питер Теннет обещал зайти ко мне. Может быть, ты поужинаешь с нами?
Услышав о Питере, я пожалел, что пооткровенничал с мисс Рай и рассказал ей о Еве.
— Нет, сегодня я занят. Он заедет за тобой?
Я не был занят, но у меня появилась одна идея, и я решил развязать себе руки.
— Да, но ты же знаешь Питера… Он, как всегда, запаздывает.
Я хорошо знал Питера Теннета. Он был единственным из друзей Кэрол, в присутствии которого у меня возникало чувство неполноценности. Вместе с тем это был великолепный парень. У нас с ним были очень хорошие отношения, но я завидовал ему: он был разносторонне талантливым человеком, режиссером, сценаристом и техническим консультантом по съемкам. Все, что он предпринимал до настоящего времени, было удивительно удачным. Можно было подумать, что он обладатель волшебной палочки: во всем ему сопутствовал успех. На киностудии Питера считали человеком номер один. Я с завистью думал о том, как много он достиг за один год.
— Ты действительно не сможешь поехать? — погрустнев, спросила Кэрол. — Тебе надо почаще встречаться с Питером. Он может быть тебе полезен.
В последнее время Кэрол постоянно предлагала мне поддерживать дружбу с различными людьми, которые могли бы быть мне полезными. Ее опека и тревога, что я нуждаюсь в помощи, раздражали меня.
— Он может оказаться мне полезным? — удивился я, пытаясь улыбнуться. — Интересно, что же он может сделать для меня? Послушай, Кэрол, мои дела идут прекрасно… Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи.
— Извини меня еще раз и не сердись, — попросила Кэрол, отвернувшись к окну. — Кажется, я сегодня говорю невпопад.
— Дело не в тебе, — сказал я, подходя к ней. — У меня чертовски болит голова, и я очень раздражен сегодня.
Она обернулась.
— А чем ты занят, Клив?
— Чем занят? Я приглашен на обед. Моими… издателями…
— Я не об этом. Над чем ты работаешь? Уже два месяца ты живешь во Фри-Пойнте. Что происходит?
Именно об этом я не хотел говорить с Кэрол.
— Пишу роман, — беспечно сказал я. — Разрабатываю сюжет. На следующей неделе я возьмусь за работу. Не тревожься. — Я попытался улыбнуться.
Обмануть Кэрол было очень трудно: она чувствовала фальшь. Чтобы не попасть впросак, мне следовало быть осторожным.
— Я рада, что ты пишешь роман, но было бы лучше, если бы ты написал пьесу. Ведь за роман ты получишь несравненно меньше, не правда ли, Клив?
Я вопросительно посмотрел на нее.
— Я не знаю… Получу за право издания. За право издания серии… Может быть, роман возьмет Колинер. Его фирма заплатила Ингрему 50 тысяч долларов за право издания серии.
— Ингрем написал отличную пьесу.
— А я напишу великолепную книгу, — заверил я. Но мои слова прозвучали как-то неубедительно. — А после романа я напишу пьесу. Сейчас у меня есть хорошая фабула для романа, значит, надо ковать железо, пока оно горячо.
Я подумал, что Кэрол начнет расспрашивать о содержании романа, и мне стало не по себе. Если бы это произошло, я попал бы в глупейшее положение. Но в эту минуту вошел Питер, и я почувствовал облегчение оттого, что опасный для меня разговор был прерван.
Питер был одним из самых удачливых англичан в Голливуде. Все его костюмы были сшиты в Лондоне на Секвилл-стрит, и их покрой удивительно шел к чисто английской фигуре Теннета, широкой в плечах и узкой в бедрах. Его загорелое, умное лицо просияло при виде Кэрол.
— Ты не успела одеться? — спросил он, поздоровавшись с ней за руку. — Ты очаровательна, Кэрол. Надеюсь, ты не очень устала и мы поедем куда-нибудь поужинать?
— Конечно, поедем, — улыбаясь, ответила Кэрол и посмотрела на меня.
— Как ты поживаешь, дорогой? — Мы пожали друг другу руки. — Кэрол все хорошеет. Правда?
Я кивнул головой. Теннет вопросительно посмотрел на мой исцарапанный лоб.
— Приготовь Питеру виски, Клив, пока я оденусь, сказала Кэрол. — Я мигом. — И, посмотрев на режиссера, добавила: — Клив сегодня такой обидчивый… Не хочет ужинать с нами…
— Ты обязательно должен поехать… Такое событие надо отпраздновать, не правда ли, Кэрол?
Кэрол беспомощно покачала головой.
— Клив обедает со своими издателями… Я не верю этому, но мне ничего не остается, как быть тактичной и делать вид, что так оно и есть. Ты только посмотри на его лоб. Он боролся с дикаркой. — Мисс Рай, смеясь, обернулась ко мне. — Расскажи о ней Питеру, Клив…
Питер проводил даму до двери и напутствовал словами:
— Не торопись. У меня сегодня много свободного времени.
— Но я голодна, — запротестовала Кэрол и выбежала из комнаты.
Питер подошел к маленькому бару, где я приготавливал ему виски.
— Так, значит, ты боролся? — спросил он. — Какие глубокие царапины!
— Пустяки! — сказал я. — Что будешь пить?
— Выпью немного виски. — Теннет наклонился к бару и вынул сигарету из тяжелого золотого портсигара. — Кэрол рассказала тебе последние новости?
Я протянул молодому режиссеру сифон с минеральной водой.
— Нет… Что за новости?
Питер с недоумением посмотрел на меня.
