В этом она пошла в отца. Перед мысленным взором Лейлы вновь возникла рослая, стройная фигура Бейдра на водных лыжах—с выпирающими мускулами рук, вцепившихся в бечеву. Все его существо получало видимое наслаждение от умело выполненной работы по поддержанию равновесия.
Девушка тщательно намылила черные завитки на лобке, так что они сплошь покрылись белой пеной. Выпятив бедра, она дала струям воды хорошенько отхлестать все ее тугое тело. Лейла ощутила тепло и легкое покалывание. Она принялась машинально поглаживать себя, и эти прикосновения, вместе со зрительными картинами ее отца на водных лыжах, вызвали оргазм. Это ее ошеломило. Лейла была застигнута врасплох; шок сменился гневом, а затем перешел в отвращение. Ее тошнило от одних только мыслей о сексе.
Девушка резко повернула ручку горячего крана, выпрямилась, чтобы всем телом встретить ледяную струю, и стояла так до посинения. Потом завернулась в полотенце и вышла из душа.
Это же просто сумасшествие. С ней никогда не происходило ничего подобного. Мама, правда, всегда говорила, что это у нее в крови, унаследованное от отца, который жил, руководствуясь потребностями своего молодого, жадного тела. Такой не способен удовлетвориться одной порядочной женщиной. Дурная кровь — предупреждала мама.
Лейла насухо вытерлась и, по-прежнему закутанная в полотенце, поспешила в барак.
Соад, чья койка была рядом, уже почти оделась.
— Что ты делаешь сегодня вечером?
Лейла потянулась за платьем.
— Ничего. Собиралась почитать в постели.
Соад принялась красить губы.
— У меня свидание с Абдуллой и одним из его приятелей. Почему бы тебе не присоединиться к нам?
— Не хочется.
— Да ну, брось. Это пойдет тебе на пользу.
Лейла не ответила. Она вспомнила первое знакомство с Соад, которая последовала сюда за дружком и охотно рассказывала всем и каждому, как она жаждет снова быть с ним. Однако ее ничуть не смутило его отсутствие. Соад очень серьезно относилась к вопросам женского равноправия, тем более в армии. За это время она переспала со всем лагерем и не испытывала ни малейшего стеснения. «По сравнению с Каиром — небо и земля», — говаривала она под дружный хохот подруг.
— Вот что я тебе скажу, — продолжала Соад. — Если решишь пойти с нами, я уступлю тебе Абдуллу, он трахается лучше всех в лагере, а сама удовольствуюсь его другом.
Лейла посмотрела на нее.
— Нет, вряд ли.
— С какой стати беречь себя? Даже если самой не хочется — это наш воинский долг. Разве командир не сказала, что мы обязаны утешать солдат? Это же просто великолепное сочетание приятного с полезным!
Лейле стало смешно. У Соад одно на уме.
— Ты прелесть! Но мне никто не нравится.
— Как ты можешь это знать, пока не попробуешь? Внешность обманчива. Иногда самые замухрышки оказываются классными любовниками.
Лейла покачала головой. Соад не скрывала изумления.
— Может, ты девственница?
— Нет.
— Значит, влюблена?
— Тоже нет.
— Тогда я тебя не понимаю, — сдалась подруга.
И как было убедить эту ненормальную, что есть вещи поважнее секса?
ГЛАВА VIII
Не прошло и десяти минут после побудки, как дверь барака распахнулась, и Хамид прокричал с порога:
— Смирно!
Девушки повскакивали с коек, кто в чем. Хамид вошел в комнату, а за ним появилась женщина-командир. Ее цепкие черные глаза быстро обежали весь барак, при этом она не обращала ни малейшего внимания на то, что некоторые девушки не успели одеться. Последовала долгая пауза, прежде чем она заговорила — звонким, бесстрастным голосом:
— Сегодня—ваш последний день в лагере. Ваше обучение закончилось, так же, как и наша работа. Лагерь закрывается. Каждая из вас получит особое назначение.
Вытянувшись в струнку, девушки во все глаза смотрели на командира.
— Я горжусь вами, — сказала та. — Всеми, до одной. Некоторые наши лидеры с недоверием восприняли эту идею, чуть ли не с отвращением: мол, женщина, да еще арабка, не может стать достойным бойцом, она годится лишь на то, чтобы готовить пищу, убирать и растить детей. Мы доказали их неправоту. Вы стали членами «Аль Икваха», равными среди равных, прошли тот же курс обучения, Что и мужчины, и справились не хуже них.
Девушки молчали. Женщина-командир продолжила:
— В вашем распоряжении один час, чтобы уложить личные вещи и быть готовыми покинуть территорию лагеря. Я лично сообщу каждой о ее назначении. Вам запрещается обсуждать эти назначения между собой: они станут важнейшей военной тайной. Любая обмолвка будет приравниваться к измене и караться смертной казнью — потому что одно неосторожное слово может стоить жизни вашим товарищам по оружию.
Женщина-командир подошла к двери и снова обернулась.
— Да здравствует Победа! Аллах да поможет вам! — ее рука взметнулась в салюте.
— Да здравствует Победа! — хором повторили девушки. — Смерть врагам!
Едва за начальницей закрылась дверь, как комната огласилась громкими криками:
— Пахнет серьезным!
— Это на целый месяц раньше, чем предусматривалось!
— Что-то случилось!
Лейла не принимала участия в общем галдеже. Она отперла тумбочку и принялась выкладывать одежду, которая была на ней в день прибытия в лагерь. Молча сложила аккуратными стопками на кровати все свои пожитки, включая лифчики, трусики, туфли, чулки и солдатские сапоги. Потом открыла небольшой чемодан и вытащила оттуда голубые джинсы, купленные перед отъездом из Франции. Вот когда Лейла по-настоящему поняла, до чего же она изменилась! Джинсы, в которые раньше она едва влезала, теперь не держались на талии и сползали с бедер. Рубашка болталась, как на вешалке, — пришлось закатать рукава. Концы рубашки Лейла завязала узлом на талии и сунула ноги в мягкие, удобные сандалии. Потом убрала в чемодан расческу, зубную щетку, набор косметики и проверила тумбочку. Пусто. Щелкнул замок.
Девушка села на кровать и закурила сигарету. Остальные все еще обсуждали, что взять, что оставить. Лейла поймала на себе взгляд египтянки?
— Ты надела свое?
— Ну да. Командир же сказала: личные вещи.
— А форма? — спросила другая девушка.
— Если бы ее нужно было взять, нам бы так и сказали.
— Пожалуй, Лейла права, — подхватила Соад. — Я тоже ничего не имею против штатской одежды — хотя бы ради разнообразия. — Через минуту она с негодованием воскликнула — Ничего не годится! Все стало велико!
Лейла рассмеялась.
— Не беда. Представляешь, как здорово будет покупать новое!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
