Даже непонятно было, должна ли я вообще что-то ощущать. А вот Рина определилась со своим приобретением достаточно быстро, наверное, ей мастер что-то подсказал. Пойти что ли и мне, спросить? Мысленно я прикинула, хочу ли общаться с человеком, который мне не понравился, да и нужен мне жезл для чего-то, кроме как открыть коробку или вызвать горничную. И решила, что не стоило оно того. Так что я детской считалочкой выбрала одну из куч жезлов. Из выпавшей мне — самой левой — я вытащила наобум десяток наиболее приглянувшихся. И уже из них выбрала тот, который удобнее всего было держать в руке — бронзовый с какой-то стекляшкой на конце, совсем как мой домашний фонарик.
Одновременно я краем глаза следила за крестницей. Они с мастером как раз перешли в дальний угол комнаты. Там было несколько отдельных кабинок, огражденных полупрозрачными стенками из зеленоватого материала. Тестовая площадка? Теперь Рина пыталась сделать какую-то магию под надзором мастера жезлов, который то и дело резким жестом отбрасывал длинную челку, падавшую на лицо. Я, конечно, хихикнула с этого, но отвлекаться не стала: прошла в соседнюю «кабинку».
Наверное, с возрастом возможный запас восхищения уменьшается. Рина с откровенным восторгом пускала искры во все стороны, даже мастеру жезлов пришлось ретироваться за зеленую стенку. Ее глаза сияли, она раскраснелась и продолжала требовать, чтобы ей еще какой-нибудь прием показали. Может быть, я должна была вести себя как крестница, все-таки это же магия! Но меня не отпускало чувство нереальности.
Вот я стою перед мишенью с бронзовой палкой в руке, тяжеленькой, между прочим, и предполагалось, что я буду огнем пулять. Но зачем? Дома мне это не пригодится. Это все как если бы мне показали очень крутой ноутбук, дали потестировать, а потом отобрали навсегда. В таком случае углубляться нет необходимости. Поэтому и восторга у меня происходящее не вызывало, потому что я видела, что будет дальше. Ну или, может, я давно превратилась в усталого задерганного взрослого с кучей проблем, неспособного найти в себе силы радоваться небывальщине.
Ко мне подкралась заместитель начальника охраны и вежливо предложила свою помощь. Это было мило и своевременно, потому что мне уже надоело стоять и смотреть на бронзовую палку. И все, что мне хотелось узнать, это как правильно активировать эти самые инфографики. Женщина даже переспросила, так ли она меня поняла. Я кивнула, а спустя минут двадцать уже показывала неплохие результаты — семь активаций из десяти.
Нас остановили одновременно. Моя помощница подсказала, что между тренировками, особенно такими начальными, стоит делать весомые перерывы. Я поблагодарила, закинула жезл в карман и вышла из тренировочного бокса. А вот у Ринки дела шли не так хорошо, я даже чуть не дала по шее мастеру-шмастеру. Крестница ползла, держась за стеночку, она явно перетрудилась. Мастер прыгал вокруг, восхищаясь ее силой и талантом.
— Давайте еще один раз, — чуть ли не шепотом попросила Мелкая, за что тут же получила от меня подзатыльник. Очень лестно, когда тебя хвалят, очень здорово, когда получается что-то новое, еще и особенное. Но о здоровье нужно думать в первую очередь.
— Ты чего? — вскинулась Ринка.
— Ты на себя в зеркало посмотри сначала, а потом возмущайся, — я скучающим тоном посоветовала ей и подхватила под руку, окончательно разлучая с прилипшим к ней мастером жезлов. Как его звали-то? Наверное, я этого не помнила, потому что мне он и не представлялся.
— Я буду ждать вас после обеда, ваша светлость, в малом тренировочном зале! — он прокричал нам в спину. Рина обернулась и, улыбаясь, вяло махнула ему рукой, а когда мы оказались в коридоре и отошли на приличное расстояние, устроила мне истерику:
— Ты зачем вмешалась? У меня так круто выходило! И магия… Это же магия! Это так…
— Да, круто, супер, чистый восторг… М-м-м, офигенно, неописуемо, волшебно, крышесносяще… Угадала или нет? — я развернулась к ней лицом и уставилась на посиневшие губы и круги под глазами. — Настолько все «вау», что ты готова ради нескольких фокусов просто умереть на месте?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что значит умереть? Чего ты пристала? Все отлично же шло, — она возмутилась. И я сделала то, что обязана была сделать в этой ситуации: я перестала подпирать ее своим плечом и сказала:
— Иди тогда дальше сама. Хочешь, иди отдыхать. Хочешь, иди и продолжай занятие.
— Вот и пойду! — обиделась Ринка, но неожиданно для себя обнаружила, что уже на четвертом шаге ее ноги стали вести себя странно — подкашиваться, а самой ей нужна была стеночка, чтобы идти куда-либо.
— Ну и что ты выберешь? — уточнила я. Крестница, конечно, ничего не ответила, но за протянутую руку с удовольствием схватилась.
Впрочем, отказываться от вечернего занятия с этим самым мастером жезлов Ринка не стала. Я ее тоже не отговаривала, разве что постаралась внушить хотя бы чуточку осторожности. Магия магией, но то, что здешнему народу могло казаться естественным, для нас с ней, скорее всего, было бы из ряда вон выходящим. Да и магия никак не отменяет того, что охрана все равно тренировалась, горничные продолжали убирать пыль специальной метелочкой, а Летто писал документы от руки и только потом подтверждал их магически.
Так что после обеда, отдыха и долгого разговора о переутомлении я отпустила Ринку на тренировку. Ей это было интереснее, чем сидеть в «четырех стенах» и ждать, когда же князь освободится от своих забот и придет ее развлечь. Горничные могли предложить мало что: пара распространенных игр, вроде той, которая так нравилась Неморе, и собственно станок для вышивки. Книги нужно было искать в библиотеке, а за диковинами для досуга стоило выбираться в город. Оно как бы и верно, откуда горничным знать, чем именно увлекается новая княгиня и что ей по нраву. На вопрос, чем же занимается сам князь в свободное время, мне ответили, что свободного времени у Летто нет. Он же князь, а не слуга какой-то. Ринка даже приуныла, все-таки в книжках немного не о том обычно рассказывают: о балах, драгоценностях и кавалерах, готовых ночи напролет петь под окнами и прикладываться губами к ножке возлюбленной. Я даже немного представила это себе: ведь прикосновение к подъему стопы может быть весьма эротичным. Впрочем, то, что я замечталась, крестница не заметила: она напряженно пыталась занять себя хоть чем-то, дожидаясь начала следующего занятия по магии.
А станок для вышивки и все, что к нему прилагалось, я взяла себе, так, на всякий случай. Вдруг мне тоже нечем будет заняться. Так что отправив Мелкую на уроки магии, которые меня в принципе не привлекали, я вздохнула свободнее. Теперь можно было почти незаметно найти экономку, хорошенько ознакомиться со своими комнатами и возможно, посмотреть внимательно на чудаковатое семейное древо Летто. Все-таки присутствие Мелкой означало еще и десяток человек охраны, мне-то достался всего один, да и тот не отсвечивал.
Но спуститься вниз и поискать экономку у меня не вышло, буквально на лестнице меня поймал подросток, который с поклоном вежливо передал, что меня хотел видеть Летто. Я на всякий случай переспросила, меня ли. Но паренек оставался твердо уверен в своих словах. И вот ничего же нельзя было переспросить. Почему к магии не прилагалась какая-то связь? Если не телефон, то хотя бы совы или вороны… Хотя нет, птицы — питомцы на любителя, да и замок тяжело было бы в порядке содержать. Все в следах жизнедеятельности крылатых посланцев. Поскольку магия ничем помочь не могла, пришлось идти к Летто: в другое крыло, еще и на второй этаж. Издевается, не иначе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Паренек не ошибся, адресатом оказалась именно я. Летто встретил меня в княжеском рабочем кабинете, по крайней мере, заваленный бумагами стол и множество шкафов вдоль стен прилагались. Выглядел князь потрепанно, я даже заподозрила, что он сейчас разгребал все дела, которые накопились за время отсутствия. Да, это печальная правда про возвращение из отпуска. И поэтому много времени он мне уделять явно не хотел:
— Твоя брошь, — протянул он через стол аксессуар. — И не подслушивай больше.
