Сколько интереса вызывали дебаты депутатов, их показывали на всю страну по телевидению и все и с интересом прильнули к телевизору, забыл о других проблемах. Это было так не привычно.[555]
Уже этим, получил солидное преимущество в удержании власти. Народ был отвлечён от насущных экономических проблем, которые становились все трагичнее и тягостнее. Страна опускалась в омут кризиса, но благодаря демократической трескотне даже не замечала это.
Как не заметила и трагичный для страны распад системы европейских союзников (см. пункт настоящей книги). Мы тогда словно отгородились от всего мира, замкнулись в своём панцире.
Некоторые указывали, что уверенней чувствовал себя, когда вокруг него была политическая борьба, в которой он играл часто успешно роль арбитра. Тут сразу приходит на ум может быть шальная мысль, что преобразование политической системы начал и в том числе потому, что хотел создать себе привычное, удобное и постоянное место арбитра. Мысль эта только на первый взгляд кажется не очень обоснованной, но если вспомнить как обычно поступал, то предположение уже не кажется крамольным.
Дело ещё было в том, что выборы для части депутатского корпуса проходили свободно, без влияния структур компартии, которым прямо дали указание не вмешиваться. Но в массе своей к выборам были не готовы ни потенциальные соискатели депутатских мест, ни сами избиратели.
Тем, более учитывая, что ранее в славные коммунистические времена формально выборы были, но не было выбора. Тем более, что в стране существовал социальный слой, способный кинуться на выборы от безделья и отсутствия иного варианта карьерного росту.
«…Год за годом неуклонно увеличивалась доля работников низшего и среднего звена, для которых устройство в НИИ являлось не более чем удобным способом избежать работы на производстве. Здесь, изнывая от безделья и не видя перед собой сколь-нибудь ясных карьерных перспектив, они коротали время до пенсии, интриговали, бродили в рабочее время по кинотеатрам и магазинам (за это в своё время их попытался приструнить ), брюзжали в неопрятных курилках по адресу своего, разумеется, глупого начальства., идиотизма, с их точки зрения брежневского правления и советского социализма в целом».[556]
Именно они увидели в нарождающейся советской демократии свой личный шанс и воспользовались им насколько это было возможно. Сначала при выборах народных депутатов СССР, а затем и в Советы всех уровней. «Появились новые „горловые“ лидеры, примелькавшиеся на экранах телевизоров, не боявшиеся ничего (а что им терять?), но получившие лёгкую славу, известность на весь мир».[557]
при помощи различных манипуляций обеспечил себе на Съезде необходимое послушное большинство, но по телевизору были заметны совсем другие люди из непослушного меньшинства. Они делали «картинку» работы депутатского корпуса именно на них обращали внимание телезрители.
Это создало другую проблему народные кумиры оставались в меньшинстве, что не удовлетворяло ни народ, ни кумиров, а значит стимулировало народное недовольство при наличии уже признанных и узнаваемых вождей.
Появление нового состава депутатского корпуса в стране, на очень короткое время отвлекло внимание людей, но очень быстро создало новые, ещё более серьёзные проблемы. Что стоит одно постоянное горбачевское говорение. напишет: «…Нам лгали всегда, всю жизнь — по обязанности, по привычке и во имя „высших интересов“. Но никогда прежде не лгали с демократических трибун, в такой благородной маске правдолюба».[558]
4.15.5. Уже на первом Съезде народных депутатов возникли три темы, которые, оказали чрезвычайно пагубное влияние на развитие политической ситуации в стране. Разумеется, усугублено это было тем как эксплуатировались эти темы заинтересованными людьми с использованием всех возможностей современных СМИ. По всем трём темам были созданы комиссии по проверке (расследовании).
Речь о событиях в городе Тбилиси 9 апреля 1989 года, деятельности следственной группы и о советско-германском договоре 1939 года. При всей казалось бы разности в работе комиссий все они объективно оказались направлены на подрыв способности Советского Союза сохранить самого себя.
4.15.5.1. События в Тбилиси произошли незадолго до начала работы Съезда. Естественно, что память о них была ещё свежа.
Кстати, почему именно о Тбилиси был поднят вопрос ведь совсем не давно произошёл не менее трагичный случай — погром в Сумгаите? Заметим, что формально о событиях в Сумгаите на Съезде так же поднимался вопрос, раздавались голоса осудить это также как и события в Тбилиси.[559]
Но комиссия была создана только по тбилискому случаю. Есть серьёзные основания думать, что некоторые поддержали эту идею только потому, что была возможность нанести превентивный удар по людям в погонах, чтобы они не вмешивались в предстоящие в будущем межнациональный конфликты.
Сумгаитский случай не подходил хотя бы уже потому, что здесь люди в погонах прямо не виноваты и даже вмешались в ситуацию слишком поздно. Этот случай мог бы привести к противоположным выводам. Здесь «виноватыми» были два народа, а в Тбилиси «виновными» пытались сделать советских солдат и их командиров.
Зачем, нужно было нанести удар по людям в погонах? Ответ прост: «…Офицерский корпус имеет одну особенность — независимо от личных связей и подчинённости он в подавляющем большинстве обладает, пожалуй, генетическим, если так можно сказать, чувством патриотизма, преданности Родине и гордости за неё, однозначно понимая её и как единую и как неделимую».[560] Нет, это не о тех царской армии офицерах, которые, возмущённые предательством Родины в конце 1917 года и позже добровольно и не имея надлежащих припасов, пошли воевать, спасая (как они думали) свою часть и честь поруганной России. Это об офицерах вообще. И в том числе о советских.
Разумеется, в семье не без урода. Мы же об общей тенденции, а не об исключениях.
Армия и правоохранительные органы были готовы подавить малой кровью любые попытки межнациональных конфликтов и не дать превратиться им в локальные войны и кровоточащие раны. Люди в погонах были цементирующим звеном государства. Это только политики принимают решение, а реальную работу по укреплению государства делают именно люди в погонах или в штатских костюмах (государственные служащие)
Даже один (сам по себе) факт расследования тбилиского случая уже зарождал тень сомнения у военных, отбивал их готовность принимать меры. Но этого мало, нужно было более сильные информационные удары.
Сама по себе комиссия, ознакомившись с материалами и проведя проверку особой вины военных не нашла. Но её председатель ( ) повёл себя самостоятельно и использовал полученную информацию в своих целях.[561] У многих военных возникала неприязнь к, в недалёком будущем первому крёстному отцу второго российского президента.
Так началась травля армии. «В рекордно короткие сроки усилиями средств массовой информации (особенно буйствовал в этом отношении „Огонёк“ Коротича) армия превратилась в средоточие всех мыслимых и немыслимых зол».[562]
Следствием такой тбилисской разборки было ещё одна причина нарастания национальных проблем в стране.[563]
Разумеется, ответственность в этом Собчака была косвенной. Но она была, потому, что он шёл к личной славе, не обращая внимание на посторонних, а если откровенно игнорируя чужое достоинство и честь.
4.15.5.2. Шум вокруг и его напарника Николая Иванова был направлен, прежде всего, на дискредитацию, которого ретивые следователи обвиняли в получении взяток от партийной верхушки Узбекистана.
Но были и косвенный результаты. Их «разоблачения» и разоблачения этих разоблачителей подрывали авторитет власти вообще,[564] а также КГБ в частности. Правда, нападали они на КГБ[565] во многом потому, что отдельные руководящие сотрудники госбезопасности оказались по другую сторону баррикады в их нескончаемом споре по поводу коррупции среди членов ЦК КПСС. Тогдашняя народная вера в этих борцов с мафией привела их в депутатские кресла, обеспечила довольно значительную общественную поддержку[566] и помогла появлению первых народных сомнений в праведности КПСС и КГБ. Особенности компартии.
Вольно или невольно их (и не только их) так называемая борьба против коррупции была использована именно для подрыва авторитета власти, которой владела КПСС. На самом деле, как показала последующая грандиозная вспышка коррупции в ельцинской России, коррупция в среде тогдашней партноменклатуры была малюсенькой и очень скромной.
«…Народ протестовал против воровства, приводящего к снижению его, народа, уровня жизни и требовал перемен. Перемен вам? Пожалуйста! И воры устроили перемены».[567]
