— Это только с утра так, а потом ребята всё перебаламутят, — объяснила Даша, сбрасывая сарафан и оставаясь в купальнике. — Присядь вот тут, надеюсь, я быстро управлюсь.
— А почему ты уверена, что я не захочу искупаться? — не поняла Эль.
— Вода-то холодная, с гор. А тебе нужно беречь и себя и моего будущего братика.
И что на это возразишь? Села на бережку и даже не стала проверять — действительно ли вода настолько холодная. А девочка быстро вошла в озеро и превратилась в русалку. Вернее, вместо ног у неё появился рыбий хвост, а все остальное осталось челове… такое, как у Хомо. Точнее — хвост оформился дельфиний, потому что «лопасти» его сориентированы горизонтально.
Попытка плыть, извиваясь всем телом выглядела уморительно — девочке явно не хватало навыков. И она попробовала изменить стиль — ноги разделились и увенчались ластами. После этого дело явно пошло на лад. Снова вырос хвост. Сначала в виде весла, качающегося в вертикальной плоскости. Потом — рыбий, машущий в горизонтальной плоскости. И, наконец, крокодилий. Но он довольно быстро уменьшился — видимо, мешал ногам из-за избыточной толщины в основании.
Падчерица энергично экспериментировала с формой тела и вскоре остановилась на варианте, приближенном к форме ящерицы с несколько длинноватыми лапами и хвостом, похожим на заднюю часть угря. Даже голова сделалась удлинённой — змеиных очертаний шлем уверенно резал воду. Вот в этом виде она и рассекала некоторое время, быстро переплывая озеро то вдоль, то поперёк.
Засмотревшись на эти метаморфозы, Эль не заметила, что рядышком присел ещё один зритель, покрытый густым коротким мехом человек с подвижными кошачьими ушами. Поняв, что его заметили, мужчина приветливо кивнул и представился: — Мыло.
— Эль, — ответила Эль.
После чего уже вдвоём они наблюдали за Дашей, вышедшей на берег — она не перестала пробовать разные варианты внешнего вида. Первым был примерен образ тираннозавра. Небольшого и очень симпатичного. Этот зверёк пробовал на прибрежном дереве разные виды ударов: сначала хвостом, а потом задней лапой, но с опорой на хвост.
Затем начались вариации передних конечностей: клешня, булава, копьё, пила, топор — как прилежная ученица, девочка исследовала свои возможности, проверяя их в действии. Наконец, видимо удовлетворившись боевыми образами, она перешла к летучим: стриж у неё не смог оторваться от земли и она попробовала орла — тоже не сумела подняться. Разогналась по суше и сиганула с берегового откоса — получилось долететь до воды, но плюхнулась в неё близко, на совсем мелком месте.
Начала проверку перепончатых крыльев копируя конструкции летучих мышей — однако они её не слушались и ни в какую не желали махать. Точнее, делали это вяло и неуклюже. Зато способ белки-летяги — с перепонкой, натянутой между руками и ногами — дал очень хороший результат — метров двадцать парения над водой и только потом нырок, но уже в теле ящерицы.
Наблюдая за упорными трудами падчерицы, Эль невольно задумалась и о кровиночках своих — Оли и Ками. А ведь и родные дочери стали в чём-то похожими на эту девочку. С каким упорством одна из них распевала голос! А вторая — составляла алгоритмы разгадывания головоломок! Не то, что раньше, когда всё выходило только из-под палки.
Ещё, изредка поглядывая на расположившегося по соседству Идалту, отмечала его бурные переживания за Дашу — он сочувствовал каждой неудаче и, порой, казалось, был готов вскочить и побежать помогать или подсказывать. Хлопал себя по коленке, прядал ушками и даже подскакивал прямо на том месте, которым сидят.
Ну вот — усталая естествоиспытательница очередной раз выбралась из воды, на этот раз в нормальном человеческом виде, и побрела к лежащему на берегу сарафану… волоча за собой намокший беличий хвост длиной метра полтора. Не иначе — с устатку забыла убрать. Выглядела она мокрой и озябшей. Эль прижала дрожащую девочку к себе, пытаясь согреть.
Тут на тропе между деревьев появился фермик — этакий «жук» размером с пони. Впрочем, между «появился» и «прибыл» прошли всего две-три секунды, настолько стремительно он двигался. Мыло со вздыбленной шерстью взлетел на то самое дерево, что служило для отработки ударов, а Солдат (как только он замер, стало ясно, к какой когорте принадлежит этот фермик) замотал царевну в огромное пушистое полотенце.
Тут же появился второй. Такого же размера, но иначе устроенный — менее колючий на вид и с хватательно устроенными передними конечностями. Этот доставил кружку горячего чая. Видно, что по дороге две трети напитка расплескались, но и оставшиеся глотки быстро пошли на пользу Даше — синева со скул пропала, и девочка, наконец-то убрала хвост.
Мыло со смущённым видом вернулся с ветвей на землю и подошел, непринуждённо насвистывая главную тему из «Лебединого озера». В этот момент примчался Юморист и доставил электрочайник, из которого в кружку добавили кипятка… и Даша совсем повеселела.
Эль уже стало понятно, что топчущийся неподалеку Идалту тоже что-то припас для падчерицы и только дожидается удобного момента, чтобы… вот ужасно интересно, чего такого «чтобы»? И почему это мохнатое существо выглядит столь нерешительным? А главное — почему они с Дашей не обменялись даже формальными приветствиями — только переглянулись и понимающе улыбнулись?
Вот Мыло вытянул руку ладонью вниз и замер. А девочка принялась озираться по сторонам, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь. Больше ничего не происходило — фермики давно ретировались обратно в Пузиково, над горизонтом показался самый краешек Гаучо, и его ласковые лучи расцветили яркими красками всё вокруг.
— Вон там, — показала Даша в сторону крупных лиственных деревьев. — Осиное гнездо? — спросила она неуверенно.
— Нет, — ответил Мыло. — Это молодой рой седых пчёл. Их ещё иногда называют серебристыми.
— Они сейчас очень заняты, — добавила девочка. — Не будем их беспокоить.
Идалту кивнул:
— А ещё что вокруг интересного? Будь внимательней.
— Шесть стражей за нашими спинами выстроились дугой и четыре солдата в озере замкнули оцепление, — пожала плечами падчерица. — На другом берегу чем-то ужасно недоволен барсук. Тут вообще-то место довольно беспокойное от близости человеческого жилья, поэтому большинство зверей держится поодаль.
— Ты просто концентрируешься на знакомых тебе образах, — возразил Мыло. — На самом деле мир вокруг нас полон жизни, и каждое существо что-то чувствует. Постарайся ослабить напряженность, с которой контролируешь ситуацию. Впусти в своё сознание всё без разбору. Поначалу, конечно, немного захлестнёт, но постепенно разберёшься.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
