Хоть лишнее оборудование было уже отключено, и мы лишь слышали разговор участников дипломатической встречи — все записывалось. Пока представители Юминлана и Арудании обменивались взаимными любезностями и малозначимыми новостями. Всю беседу спецы потом все равно представят в виде подробной расшифровки.
Нужная сейчас оперативная информация — это предмет переговоров. Если удастся это выяснить, то нужно будет дать оценку, насколько это важно для Марада и только после этого решать, какие последуют дальнейшие действия от нашего королевства. И нужны ли такие вообще.
Несмотря на бумажное перемирие, достигнутое еще пятьдесят лет назад с аруданцами, те не прекращали вести подковерные игры. Марадарское море разделяло нас по разным континентам, но южане, как одержимые, лезли в наши дела. И вот пожалуйста — переговоры с Юминланом, который никогда раньше не вел дел с заморскими государствами.
Когда послы, наконец, закончили с приветственной частью и перешли к цели визита, зельеварительницу мне даже стало жаль. Забраться в такое логово и остаться с носом. Мне к подобным провалам операций было не привыкать, а она точно расстроится. Аруданцы, как и сам господин Домео, обсуждая вопрос, предпочитали использовать весьма абстрактные выражения. Речь шла примерно “о том деле, которое мы обсуждали ранее” и “что скажете по поводу нашего предложения из переписки”. Мужчины точно обсуждали какую-то торговую поставку, но вот что именно хотели купить аруданцы, было не понятно. А самое главное, как они собираются организовывать доставку грузов, так же оставалось открытым вопросом. Своего выхода к морю у Юминлана не было.
“Здесь чем-то так ужасно воняет, я сейчас задохнусь!” — неожиданно едва слышно прошептала Сатор.
Первым сориентировался Калири, быстро активировав связь и с напряжением задав вопрос:
— Четко и быстро, пупсик, на что похож запах?
“На тухлые яйца и немного металл… как старую ложку облизала” — в ответном шипении чувствовалось, что девчонка просто в бешенстве, но много говорить боится. И уж тем более осознает, что момент для взаимных оскорблений не подходящий. Понимает ли Викраш, как сильно задевают Сатор подобные обращения? Я даже выражение лица зельеварительницы, которое уже видел несколько раз, в этот момент представил: сердито сведенные брови, хмурый взгляд исподлобья, обещающий вечные мучительные страдания.
Калири сомневался не больше пяти секунд, а затем беспокойно взглянул на меня, полный решимости:
— В кабинете активирован боруканский взрывной кристалл. Судя по интенсивности запаха — у нас не больше пяти минут, — серьезно подытожил оборотень.
— Твою ж! — я тут же начал связываться с тайной канцелярией.
“Нужно срочно вывести всех из здания”, - распоряжение передал быстро. Если на территории Мадара сейчас погибнут два посла — это будет ужасный международный скандал. Кого благодарить за расторопность не знал, но уже через тридцать секунд из кристаллов зельеварительницы донеслась тревога. Почти вместе с сиреной в кабинет вломились безопасники Домео и с коротким “потом разберемся” на любые возражения, потащили всех дипломатов на выход. По звукам о происходящем было не очень сложно догадаться.
— Немедленно уходи оттуда, Сатор! В кабинете бомба, — тут же рыкнул в передатчик я.
Девчонка ничего не ответила, но явственно был слышен скрип дверной петли. Затем шорох парочки несмелых шагов. В установившуюся тишину вслушиваться не было сил и я в очередной раз рявкнул:
— БЫСТРО УШЛА ОТТУДА!
— Только документы прихвачу, — явно ухмыляясь парировала с торжеством в голосе дуреха.
— Она не успеет, — равнодушно констатировал Викраш.
Это отлично понял и я, бросившись к окну и на ходу скидывая пиджак и рубашку. На подоконник запрыгнул в долю секунды уже с раскрытыми крыльями за спиной. Остановился лишь на долю секунды, прикидывая траекторию и спикировал под остервенелые крики Калири: “Саарин! Не смей! Ты с ума сошел! Ты погибнешь! Неееет!”.
Из-за вторжения и пересечения контура, сирена только взвыла в два раза громче. А защищенные от магического воздействия окна кабинета Домео пришлось выбивать собственным телом, просто влетев в них со всей силы. Стекло разлетелось на осколки, позволяя ввалиться в помещение. Перепуганная моим появлением зельеварительница замерла возле стола, с запиханными в декольте бумажками. О том, как сильно ее захотелось придушить прямо здесь, решил подумать потом. В два прыжка подлетел к в раз растерявшейся девчонке, не церемонясь, перекинул хрупкую фигурку через плечо и рванул обратно к разбитому окну. Взлетать обратно в гостиницу было плохой идеей. Судя по тому, какой уже смрад стоит в кабинете у нас всего несколько секунд до взрыва. Если волна от актвировавшегося кристалла застанет нас в воздухе, приятного будет мало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Резко спикировал вниз, под одно единственное робкое “ой” от зельеварительницы. Действовал стремительно: поставил зажмурившуюся девицу на ноги, грубо прижал к стене первого этажа гостиницы, прикрыл нас крыльями, как мог и только после этого сдернул, привязанный к ремню кристалл. Даже успел его активировать и кинуть на землю, создавая универсальную защитную сферу. Перестраховался я очень кстати и вовремя. Один взрыв и немного сопутствующего мусора крылья бы выдержали без проблем. Им доставалось и похуже. Но вот то, что особняк был заминирован на совесть, никому и в голову не пришло. Первым вынесло кабинет посла. Волной меня прижало к стене так, что стало страшно, что зельеварительницу я просто раздавлю. Но так и не открывшая до сих пор глаз девчонка даже не пискнула. Лишь от дребезга осыпавшихся на нас осколков окон гостиницы инстинктивно дернулась вперед, вжимая голову.
Вариантов для маневра у нее, прямо скажем, не было, так что в результате этих трепыханий нос девушки клюнул меня куда-то в район солнечного сплетения, покрытый чешуей. И вот в этот момент грянул второй взрыв, заставив уже самому прижать к себе Сатор, прихватив ее за затылок. Этот кристалл был точно мощнее первого, и так хотя бы был шанс перераспределить вес собственного тела, чтобы действительно не раздавить малышку. К тому же, с этой волной до нас долетели куски кладки, стекла и прочего мусора. Что-то отражал удачно поставленный щит, но какие-то куски с особо забористыми защитными плетениями проникали сквозь него, ударяя по крыльям.
Радовало одно, что несмотря на все последующие потрясения, гостиница потеряла только окна. И сверху нас ничем не завалило. Сделать в такой ситуации было больше нечего, оставалось только переждать и надеется на то, что все это обойдется. И что девчонка перестанет то и дело вздрагивать и тыкаться в меня носом, как слепой котенок.
Кажется, уже пару минут ничего не взрывалось и даже звон в ушах стал сходить на нет, возвращая в мир звуки. Сатор по-прежнему прижималась ко мне лбом, а я осмелился осторожно опустить крылья и опасливо посмотреть по сторонам. Вроде и вправду все. Немного отстранившись от стены, вспомнил почему вообще тут оказался и сердито завис над поднявшей наконец на меня лицо девчонкой. Зрачки зельеварительницы начали быстро увеличиваться, поглощая светло-голубую радужку.
— Я придуш… — и поймал неожиданно обмякшее хрупкое тело, — шу тебя, Сатор.
Мысль договорил уже совершенно бессознательной девушке, поднимая ее на руки. Обморок был ужасно странным и непонятным. Вспомнилось, что к тому же он был не первым. Не похожа выпускница Спецтьмы на слабонервную особу. Да и с чего отключаться сейчас, когда уже все самое страшное закончилось? Дело точно не в бомбах и не в полете. Получается, Сатор испугалась меня при обороте? Это тоже странно, почему тогда не упала в обморок прямо в кабинете посла? Подобные, плохо объяснимые, а от того очень подозрительные события я всегда брал на карандаш. Допрос все-таки придется устроить.
С этими мыслями раскрыл крылья и поводил ими, проверяя на целостность. Вроде нигде разрывов не было — можно взлетать. Легкая ноша не создавала никаких дополнительных проблем, и я быстро оказался возле нужного окна. Уже на подоконнике поймал себя на мысли, что бессознательная Сатор очаровательна на контрасте со своей бодрствующей версией. Молчит, не спорит, затруднений не доставляет, еще и выглядит миленько и беззащитно. Кто бы знал, что за таким прелестным образом скрывается такая смертельно опасная заноза.
