После Аполлонии путешественники оказались в болотистой местности, где царствовала малярия. К счастью, их эта беда миновала. Пришлось взбираться на холмы, что вздымаются над Фессалоникийским заливом. Вдали перед ними поднималась могучая гора — Олимп. Можно представить, как Павел, не без презрения, окинул взглядом царство Зевса. Его эти боги, существование которых он отрицал, не интересовали, зато взор его приковал большой город, простершийся у ног.
Кассандр, царь Македонии, основал этот город в 315 году до н. э. и дал ему имя своей супруги Фессалоники, сестры Александра Великого. Римляне заняли город в 68 году до н. э. Став столицей расширившей свои пределы Македонии, город добился в 42 году до н. э. прав вольного города. Фессалоника стала резиденцией римского проконсула.
Я увидел этот город, ныне Салоники, первым из всех мест, где бывал Павел. Летом 1955 года, покинув Югославию, дороги которой сильно подпортили амортизаторы нашего автомобиля, выпущенного еще до войны, мы с радостью выехали на греческие дороги и оказались в Фессалонике, большом современном портовом городе. На заправке говоривший по-французски служащий посоветовал нам не называть его Салоники: так называли город турки, а грекам это не нравится. Впрочем, после Второй мировой войны официально город именно так и называется — Фессалоника. Современники Павла охотно посмеивались над этим городом, зажатым между акрополем и илистым побережьем. Прошли века, и на илистых почвах возник второй по значению порт Греции, один из крупнейших городов страны.
В 1955 году я еще не занимался биографией Павла, но следы древности меня очень привлекали. Они обнаружились в центре города, рядом с главной улицей — воспоминание о них свежо у меня до сих пор. Арка Галерия — все, что осталось от дворца, который вплоть до VI века был официальной резиденцией римского проконсула. Павел должен был видеть этот дворец. Неподалеку возвышалась ротонда, императорский мавзолей, превращенный в церковь, а позднее — в мечеть.
Нам понадобилось несколько дней, чтобы узнать: город, где проповедовал иудей Павел, стал после 1492 года крупнейшей еврейской метрополией Средиземноморья. Двадцать тысяч сефардов, изгнанных из Испании, нашли здесь убежище. Теперь от них не осталось и следа: сорок пять тысяч евреев, проживавших в Салониках в 1943 году, были отправлены в Освенцим.
Когда через ворота Леванта Павел, Сила и Тимофей вошли в город, их удивило огромное число иноземцев — многих привлекали в Фессалонику торговля и богатство. Статус вольного города освобождал Фессалонику от римских пошлин: место, где можно платить меньше, притягивает как магнит. И Павел наверняка отметил, как много было на улицах иудеев, которые обосновались здесь за сто лет до его появления.
Известно, что, едва прибыв в город, Павел направился к Иасону, своему родственнику, который, согласно законам иудейского гостеприимства, распахнул перед ним двери своего дома. Узнав, что путешественники совсем без денег, увидев раны Павла, Иасон устроил все так, что тот смог добывать средства своим ремеслом, «…прежде пострадав и быв поруганы в Филиппах, — напишет Павел в Первом послании к фессалоникийцам, — мы дерзнули в Боге нашем проповедать вам благовестие Божие с великим подвигом» (1 Фес 2:2).
Многочисленная иудейская диаспора позволяла Павлу надеяться, что в Фессалонике удастся собрать немалый урожай душ. В следующую субботу Павел отправился в синагогу и сообщил собравшимся об Иисусе, которого они не знали. Лука пишет, что его внимательно слушали не только в этот день, но и три последующие субботы: «…говорил с ними из Писаний, открывая и доказывая им, что Христу надлежало пострадать и воскреснуть из мертвых и что Сей Христос есть Иисус, Которого я проповедую вам» (Деян 17:2–3). Его слушали, не оспаривая, и весть о необычных проповедях разошлась по всему городу. Не будем, однако, думать, что все иудеи, а уж тем более неиудеи, сразу восприняли Благую весть. Считается, что около одного процента населения Фессалоники реально услышали удивительную проповедь Тарсянина. Лука подчеркивает: «И некоторые из них уверовали и присоединились к Павлу и Силе, как из Еллинов, чтущих Бога, великое множество, так и из знатных женщин немало» (Деян 17:4). Некоторые из этих «боящихся Бога» нам известны, в том числе грек по имени Аристарх и римлянин Секунд. Каждый раз, когда «боящийся Бога» принимал христианство, Павел справедливо видел в этом подтверждение того выбора, который он защищал в Иерусалиме.
Нас не должно удивлять, что иудеи в Фессалонике возмутились точно так же словам миссионеров, как и в Антиохии Писидийской. Неоднородность иудейского сообщества объясняет эту быструю смену настроений. Диаспора состояла из самаритян, которых всегда держали на некотором расстоянии, из римских иудеев, занимавших посты во властных структурах, из еврейских торговцев, прибывших из Италии и входивших в те же корпорации, что и поклонявшиеся идолам уроженцы Востока. С каждым Павел говорил на его языке. Он понимал, что в торговых кругах царит беспощадная конкуренция, и видел царившую распущенность нравов. В Первом послании, обращенном к фессалоникийцам, он призывает новообращенных «более преуспевать». Им следует всем сердцем «…усердно стараться о том, чтобы жить тихо, делать свое дело и работать своими собственными руками, как мы заповедывали вам; чтобы вы поступали благоприлично перед внешними и ни в чем не нуждались» (1 Фес 4:11–12). Пусть они воздерживаются от блуда! «Чтобы каждый из вас умел соблюдать свой сосуд в святости и чести, а не в страсти похотения, как и язычники, не знающие Бога; чтобы вы ни в чем не поступали с братом своим противозаконно и корыстолюбиво» (1 Фес 4:4–6).
В Первом послании к фессалоникийцам Павел выдвигает предположение, которым, вероятно, и можно объяснить умножение числа христиан в первые годы появления новой веры. Иисус объявил, что он вернется на землю, и ни один христианин в этом не сомневается. Павел же, подтверждая это, говорит о неминуемой близости возвращения. Эта новость приводит в восторг.
Павел проповедовал четыре субботы, и никто ему открыто не возражал, но раздражение иудеев росло. Они решили перейти к действиям. «Взяв с площади негодных людей», они подстрекали толпу, устраивали беспорядки в городе, напали на дом Иасона, требуя вывести Павла и Силу к народу. Но, к счастью, ни того ни другого в доме не оказалось. Тогда схватили Иасона и потащили вместе с несколькими христианами к городским магистратам, именовавшимся политархами. Высокие власти выслушали обвинения: «…эти всесветные возмутители пришли и сюда, а Иасон принял их, и все они поступают против повелений кесаря, почитая другого царем, Иисуса» (Деян 17:6–7).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
