— Это клуб на углу Ленокс-авеню и 24-й авеню? Который держит известный гангстер? Спросил я.
— Ну он уже не гангстер, а уважаемый гражданин. С улыбкой ответил Юроп. Это привилегированный клуб, только для белых. Там многие знаменитости выступали. Недавно вот оркестр под управлением Дюка Эллингтона три недели выступал. Поверте я знаком с порядками там не понаслышке. И не когда не предложу миссис Зейтц, выступать в опасном или не подобающем месте.
— Там благодаря строгому порядку, установленному бандитами Мэддена, светская публика может наслаждаться джазом, не опасаясь за свою жизнь. Если кто бузит, дадут по башке без всяких разговоров. И на этом всё заканчивается. Последний эксцесс там был в 36 г. Сейчас туда ходит спокойная и респектабельная публика. И «Cotton Club» популярен не только среди местных меломанов, но и среди любителей джаза во всем мире. Там полностью безопасно. Я же не предлагаю миссис Зейтц выступать в Cafe Society.
— Простите не совсем в курсе, что это за Cafe Society?
— Это модное нынче течение среди выходцев из государственной верхушки или буржуазии, мало кто, кроме них, может себе позволить проводить каждый день в шикарных ресторанах. Местом встреч выбираются престижные рестораны на главных улицах города. Одну неделю один на другой недели другой. Хотя выступление на этих сборищах и хорошо оплачиваются и способствуют престижу. Но и эксцессы разные случаться. Напьются или дряни всякой нанюхаются, и вытворяют чёрт знает что. А судиться с ними, потом себе дороже может выйти. Поэтому и не предлагаю.
— Понятно. Джули а ты что думаешь, насчёт «Cotton Club»?
— Может мистер Юроп прав. Пусть договориться на несколько выступлений по будням. Я выступлю и посмотрю. Может и стоит два три раза в неделю по вечерам выступать там. А не понравиться, не стану там выступать.
— А по выходным дням?
— Выходные у нас с Ричи заняты. С улыбкой ответила Джули.
Тут вошла секретарша и сказала. Что пришёл какой то мистер и говорит что мы его ждём. Это был юрист.
Просмотрев контракт предложенный Джули, Езекией Юропом. Юрист уточнил несколько моментов. И сказал что всё в норме, можно правда поторговаться за процент определённый себе господином Юропом. Он в общем то в пределах нормы. Но если уменьшить его на пять процентов, будет вообще идеально. И посмотрел на Джули.
Езекия Юроп напрягся и тоже посмотрел на Джули. Я естественно тоже.
— Если процент мистера Юропа, соответствует принятой норме, пусть так и будет. Ответила Джули.
Юрист пожал плечами. И пододвинул бумаги Джули на подпись. Езекия Юроп расслабился и довольно улыбался.
Мы собрались уходить. Но Езекия Юроп сказал. Раз он теперь продюсер миссис Зейтц. То и его теперь касается что там «The Sun» написала. Что мы на них в суд подаём.
Я достал номер «The Sun», весь в потеках и пятнах жира.
— Извините, что в таком виде. Но в общем так даже точней суть этой грязной газетёнки отражается.
Все посмеялись, над моей аналогией. А юрист достал из портфеля чистый номер газеты. И передал её Юропу.
Я же обращаясь к юристу сказал.
— Мой тесть Джон, отличный человек и любящий отец. И не когда не бил Джули смертным боем и уж тем более не отправлял зарабатывать на панель! Моя тёща Грейс не менее достойная женщина! И не когда в пьяном бреду не гонялась за Джули с ножом! Джули не куда из дому не сбегала! И ни с какими неграми из джаз-банда по южным штатам не гастролировала и не в каких ночлежках Нового Орлеана Джули не жила, питаясь на помойке!
— Я жажду крови, этих писак!
— Мистер Зейтц. Я уверен, что иск мы выиграем безусловно. Добьёмся и опровержения и извинений в газете. Вот компенсацию большую получить с них не получиться. Максиму 500-1000 долларов. Если очень повезёт, и их адвокаты оплошают 2000. Но посадить их не удастся. В тексте статьи нет ни одного прямого оскорбления моей подопечной. Хотя ваши чувства я прекрасно понимаю и разделяю.
Закончив читать статью, Юроп сказал.
— Мистер Зейтц, я прочёл статью. Она объективно играет на популярность миссис Зейтц.
— Что-оо!
— Не горячитесь мистер Зейтц, выслушайте пожалуйста меня сперва. Это статья в чистом виде «сказка про золушку». Сбывшаяся «большая американская мечта», про трудности и счастливый конец!
Что должен прочтя её, понять посторонний человек? Что жила была талантливая девочка, мечтавшая стать певицей. В семье мать и отец, опустившиеся алкоголики её всячески обижали. Но она наперекор всем невзгодам, смогла закончить школу. Что бы не идти на панель, сбежала из дому. За копейки пела в низкопробном джаз-банде. Жила в трущобах и питалась отбросами. Экономя каждый цент. Они ей даже восхищаются, мол смотрите через что ей пришлось пройти! Но при этом не сломалась, не пустилась во все тяжкие. А набрала денег на запись своих песен. И тут к ней пришёл успех. В одночасье из золушки она превратилась в принцессу. Теперь она богатая и знаменитая.
— Но ведь это всё лож! Мои мама и папа совсем не такие. Сказала Джули.
— Так я и не говорю что на них не надо подавать в суд. Я же о другом говорил, что если не учитывать ложь писак и грязь что они вылили на вашу семью, то статья играет на вашу популярность миссис Зейтц. Если вы хотите их серьёзно прищучить, то истцом должны выступать ваши родители!
Я видел что юрист согласен с оценкой Юропа.
— Я даже больше скажу. Они ждут что, вы подадите на них в суд. И готовы в конце концов проиграть, заплатить штраф, принести в газете извинения и опровержения. Только пока будет идти суд. За эти три четыре недели, они не только окупят затраты на штраф и судебные издержки. А в дести или двадцати кратном размере на этом ещё и заработают! За счёт интереса к скандалу и увеличению тиража продажи газеты. Это же «The Sun», известная «popular paper».
Для себя я перевёл «popular paper», как «жёлтая пресса».
— Вообще странно что вы не в курсе. Подача материала в «The Sun» отличается сенсационностью, в ней публикуются истории о преступлениях и скандалах, а когда подобных материалов не хватает, газета не считает зазорным откровенно врать и мистифицировать читателя.
Юрист уже не только мимикой выражал согласие, но и начал кивать головой, как бы подтверждая всё сказанное Юропом.
— Так что нам делать? Нельзя же так это оставить? Спросил я юриста.
— Я бы посоветовал прислушаться к мнению мистера Юропа. И подать иск в суд от имени родителей миссис Зейтц. Ведь там в статье на них прямая клевета. И компенсацию сможем из них выжать раз в десять больше. Это съест весь их возможный доход со скандала. Так вы их сильней прищучите.
— Да думаю так будет лучше, Джули ты как считаешь?
— Я тоже за, ведь больше всего оскорбили папу и маму.
— Значить так и поступим. Вот чего бы им не писать правду о трущобах и бедности и нищете?
— Так кто это будет читать, мистер Зейтц? Для читателей «The Sun» это повседневная реальность. Которой они сыты по горло. Им интересней читать «сказку про золушку»! Ответил Юроп.
*******
Сказки им видите ли интересней. Конечно, в нищете и бедности нет ничего хорошего и уж тем более интересного. Но что бы жизнь стала справедливой, за неё нужно бороться, а не ждать что случиться чудо или придёт герой, который всё устроит. Капитал никогда не отдаст власть добровольно. Вот для этого люди и организуются в революционные партии. Там где не сможет один, смогут массы.
Думал я везя Джули и юриста к Сандлерсам.
У Сандлерсов всё решилось быстро. Объяснили Джону и Грейс, почему иск должны подать они. Составили договор с юристом, на представительство их интересов в суде, юридической конторой «Рольф и Сыновя».
И поехали домой. По дороге я решил, что как увижу Саблина, посоветуюсь с ним на счёт охраны для Джули. В ней назрела явная необходимость.
— Моя королева, ты не будешь против, если я договорюсь насчёт охраны для тебя?
— Ты думаешь мне это необходимо?
— Похоже что так. Я постараюсь договориться о такой охране, которая не станет сильно привлекать к тебе внимание. Ну то что шофёр-охранник это очевидно. Возможно второй на каком-то отдалении. Но не далеко, что бы в случае необходимости сразу прийти к тебе на помощь. Ты уже выходишь на такой уровень известности и популярности, что без охраны тебе могут грозить всяческие неприятности. Психов в Нью-Йорке полно и денежные мешки не всегда понимают вежливое обращение.
— Хорошо любимый, если ты считаешь что это нужно. Пусть будет охрана.
По дороге заехали в продуктовый. У дома я высадил Джули, помог занести в дом пакеты с покупками. И поехал поставить машину в гараж.
Пока Джули готовила ранний ужин или поздний обед. Я вскрыл конверт и там был очередной чек и пятьдесят четыре вопроса с просьбой уточнения и пояснений, по переданной ранее информации. И не на все из них я мог ещё что то добавить. Пока я отсортировывал вопросы, на которые уже ни чего добавить не мог. От тех на которые что то ещё в памяти имелось. Позвонил Олаф.
