— Что же это такое? Холмика могильного — и того нет. Все не по — нашему, не по — людски…
Она шептала молитву и долго крестилась.
Яша вернулся, проводил их домой и объяснил:
— По нашему закону женщины не должны готовить семь дней, а только сидеть на полу и оплакивать покойного.
Все эти дни он приносил им кошерную еду и принюхивался — не варили ли они чего-нибудь. А они варили, конечно, — свое, некошерное.
Маруся сказала Яше:
— Я хочу сделать холмик и поставить над моим Мишенькой деревянный крестик. Надо обязательно крестик поставить. Я знаю, ему бы это понравилось.
Яша от испуга даже отскочил в сторону:
— Ой, что вы такое говорите! Крест на еврейском кладбище! Ой, я даже не могу этого слышать. Раввинат никогда такого не разрешит.
— Да ты поговори со своим раввином. Раввинат ведь на кладбище не приедет, а раввин, он из России, он тамошние обычаи знает. Может, разрешит, а?
Маруся раньше не была религиозной, но смерть мужа пробудила в ней желание соблюсти христианские обряды. Они с Розой ходили плакать на кладбище каждый день, и Маруся всякий раз крестила гладкую плиту. За ними ходил Яша, становился в стороне и тоже молился.
* * *
После девятого дня Маруся стала говорить о возвращении в Россию.
А Роза сказала матери:
— Мам, я не хочу возвращаться.
— Не хочешь?.. — Маруся была обескуражена. — А чего ты хочешь — жить здесь?
— Я хочу уехать в Америку.
— В Америку?.. А как же я?.. И зачем тебе Америка?..
Роза решила сказать ей все:
— Мамочка, у меня давно такой план был: уехать в Америку и найти там Сашу Глинского. Помнишь? Того мальчика, сына профессора, который жил у нас, когда они снимали квартиру.
— Мальчика?.. — растерянно протянула Маруся. — Зачем тебе находить того мальчика?
— Я люблю его и хочу выйти за него замуж.
Маруся заплакала. Она знала свою дочь — если Роза что решила, она от этого не откажется. Маруся помнила, как сама выходила замуж за Мишу вопреки воле родителей.
— И я тебя больше никогда не увижу? — испугалась она.
— Мамочка, милая моя, дорогая, я тебя насовсем не брошу. Как только я устроюсь в Америке, ты приедешь ко мне. Я знаю, что это тяжело нам обеим, но так надо.
— А ты уверена, что найдешь Сашу и он женится на тебе?
— Найти-то я его найду, я узнала его адрес, когда была в Москве. А насчет остального… — она улыбнулась. — Знаешь, мамочка, мне придется поработать над этим.
Роза послала записку Лене Шнайдеру, одесситу, с которым они в радостной горячке переспали в венской гостинице накануне отъезда. Других знакомых у нее не было, а она знала, что понравилась Лене и он захочет ее видеть. Леня приехал на новой «вольво», вид у него был вполне благополучный. Он грустно поцеловал руку Марусе, подошел и осторожно обнял Розу со словами:
— Я до сих пор не могу представить себе, что такой здоровый и веселый человек, как ваш Михаил, так неожиданно скончался. Очень, очень вам сочувствую и хочу хоть чем-нибудь помочь. Роза, пойдем погуляем, поговорим о делах.
Они уселись за дальний столик в кафе, и Роза заговорила:
— Все у нас пошло наперекосяк. Мы должны уехать обратно. Но как? Ты можешь помочь?
Леня задумался:
— Обещаю узнать и скажу. — Он ласково смотрел на нее, взял ее за руку: — Роза, я знаю, тебе тяжело. А я вспоминал тебя, ту нашу ночь. Если ты скажешь…
— Леня, не теперь…
Леня приехал через несколько дней.
— Ну, я все узнал. Уехать сразу после приезда очень непросто, я помогу вам уехать пока в Италию. Там у меня есть знакомые, они помогут с документами. Но как уехать из Италии в Россию, это вам придется узнавать на месте.
Роза улыбнулась:
— Мама уедет, а я туда вернусь. Провожу ее в самолет, а сама уеду в Америку.
Они с Леней поехали в Тель — Авив оформить отлет, и провели там много жарких ночей.
Через две недели Роза с Марусей улетали в Рим, их провожали Леня и Яша. Маруся везла домой Мишин баян.
— Не хочу оставлять в Израиле, это лучшая память о моем Мишеньке.
Леня обнял Розу и незаметно сунул ей в сумочку тысячу долларов. Яша стоял и плакал, вытирая слезы. Маруся настойчиво говорила ему:
— Ты за могилкой-то следи, следи за могилкой-то…
Чувствительный Яша кивал головой и продолжал плакать.
В Риме Роза долго ходила в русское посольство и добивалась, чтобы Марусю отправили обратно в Советский Союз. Пронять посольских работников, бюрократов и скрытых офицеров КГБ, было непросто. Но энергичная Роза настойчиво донимала их каждый день:
— Если вы не дадите моей маме разрешение вернуться обратно, я приду сюда, сяду и не уйду, пока не добьюсь своего. Вот буду здесь сидеть, и ничего вы со мной не сделаете.
И действительно, сотрудники посольства стали опасаться ее и в конце концов сдались — Марусе дали разрешение вернуться.
Роза провожала мать, обе плакали, а Маруся говорила:
— Видно, одной мне доживать, нет моего Мишеньки, и дочка меня покидает.
— Мамочка, я тебе обещаю, что как устрою свою жизнь, так приеду к тебе и заберу.
— Заберешь?.. Когда еще это будет?.. Не доживу я…
Проводив Марусю, Роза в тот же день пошла в ХИАС.
— Кто здесь у вас старший?
— Старшая — миссис Батгони. Вы по какому поводу?
— Я хочу переехать в Америку.
— То есть как это «переехать в Америку»? Это так просто не делается.
Но не в характере Розы было отступать. Упругой походкой она решительно вошла в кабинет к Баттони, рассказала ей свою историю и подала заявление.
21. Новые русские эмигранты в Америке
На сотрудников организации НАЯНА приходился первый массированный «удар» эмигрантов, и управлять приехавшими было нелегко. Им помогали получить Social Security number — номер социального обеспечения, дающий право работать. Пожилым и больным предоставляли финансовое обеспечение Welfare, бесплатную медицинскую страховку по программе Medicaid и выдавали талоны foodstamp.
* * *
Когда впервые за семьдесят лет власти коммунистов в Союзе была разрешена эмиграция и начался массовый исход евреев — это стало общественным и историческим чудом. Люди почуяли ветер свободы и кинулись ему навстречу.
Но одно дело было почуять ветер издалека, а другое — его вдохнуть. Ранние эмигранты 1970–х были в Америке как жители океанских глубин, привыкшие к тяжелому давлению и вдруг оказавшиеся на поверхности. Адаптация к непривычному воздуху свободы давалась им тяжело. Этот переход вызывал постоянный психологический шок: что делать, как делать, как приспособиться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
