— Мы предполагаем, что наш третий участник истории зарыл тело Рэнди в надежде, что оно никогда не будет найдено, — сказала Синг.
— Итак, мы имеем двух людей, убитых одинаковым способом, — сказал Рид, — и попытку скрыть оба факта убийства. Сначала Аллена Арнольда завалили брёвнами, а потом Рэнди Томпсона зарыли где-то с помощью лопаты из хижины.
— Лопату выбросили, возможно, закопали вместе с телом, чтобы не осталось никаких отпечатков пальцев, никаких ниточек — с глаз долой, из сердца вон, — добавила Синг. — Разумеется, всё это лишь гипотеза, основанная на имеющихся данных.
— Что скажете? — спросил Рид Пита. — Как по-вашему, мы можем оказаться правы?
Пит откинулся назад, сцепив руки за головой.
— Если вы найдёте тело-Рэнди, то, наверное, узнаете всё. Шериф Миллз знает о ваших догадках?
— Узнает, когда появится здесь завтра утром, — сказал Рид. — Надеюсь, он либо примет нашу гипотезу, либо предложит лучшую, но в любом случае сделает что-нибудь. — Рид глубоко вздохнул, пытаясь справиться с переполняющими душу эмоциями. — Ничто не говорит о том, что Бек ещё жива, но я по-прежнему верю.
— И мы готовы принять любые новые идеи, не сомневайтесь, — сказал Пит. — Так что насчёт Джимми? Вы позволите ему дальше заниматься этим делом?
— Я предоставлю решить вопрос шерифу Миллзу. Джимми до сих пор считает меня сумасшедшим.
Пит уставился на монитор, взъерошил волосы пальцами.
— Можно подумать, одной этой тупой твари нам недостаточно — так теперь у неё появились помощники!
С наступлением ночи всё изменилось. Когда солнце потускнело до кроваво-красного цвета, а потом скрылось за далёкой горной грядой, когда небо из синего стало чёрным, когда ночные голоса леса застонали, защёлкали, затявкали и затараторили, Бек почувствовала, как возвращается другой страх, подобный медленно действующему яду, и постепенно поглощает всё её существо. Хотя они с Ридом пытались за разговорами прогнать этот страх в первую ночь, проведённую над хижиной на ручье Лост-Крик, теперь Бек знала, как он зовётся — Ночной Страх, — и верила в него безоговорочно. Он всегда приходил без приглашения, но не без причины: там, в кромешной тьме, было чего бояться.
Как ни странно, сасквотчи тоже испытывали страх. Эти дикие звери, способные выходить на поиски пищи по ночам, были испуганы. Об этом свидетельствовали их опасливо стреляющие по сторонам глаза, излишне осторожная поступь, странное напряжённое молчание и, конечно же, запах страха, который усиливался по мере того, как сгущалась тьма. Они снова бежали — такое впечатление, будто спасались бегством, — кружа и петляя по старому лесу на крутом горном склоне, спотыкаясь и чуть не падая, усталые и голодные, движимые страхом перед чем-то, таящимся там во мраке.
Они вышли из-под полога леса, чтобы пересечь участок открытой местности — многие акры — сплошь усыпанный обломками скал и острыми камнями. Над ними расстилалось безоблачное небо и прямо впереди низко над горизонтом мерцали созвездия Стрельца и Скорпиона. Они двигались на юг. Мягкие гибкие ступни обезьян обхватывали камни, приспосабливаясь к неровностям. Стремительно, молча они пересекли открытое пространство и снова оказались под сенью леса.
Шум столкновения в зарослях впереди походил на грохот взрыва — внезапный, оглушительный, леденящий кровь. Бек качнулась в сторону, обхватила покрепче шею Рахили, попыталась разглядеть, что там происходит. Она ничего толком не видела в темноте, но похоже, что Лия на кого-то налетела, потревожила его или подверглась нападению какого-то зверя. Послышались звуки яростной борьбы и треск веток. Лия пронзительно завизжала, Рувим завопил, Иаков взревел.
Рахиль, пытаясь смотреть сразу во все стороны, закружилась на месте с такой скоростью, что сбросила Бек со спины. Бек приземлилась на одну ногу, запрыгала на ней, чтобы поберечь другую, и повалилась на спину в кусты. Она покатилась по земле, забилась, попыталась встать, но не смогла подтянуть ноги, запутавшиеся в ветвях, вьющихся стеблях и прутьях.
Земля дрожала. Иаков по-прежнему ревел. Рувим визжал. Напуганная Рахиль шумно и часто дышала.
Лост-Крик. На мгновение Бек словно опять оказалась у горестной маленькой хижины, слышала те же звуки, сходила с ума от того же ужаса. Она завопила, молотя руками по сторонам в поисках какой-нибудь крепкой ветки, чтобы за неё ухватиться.
Лия натолкнулась на какое-то крупное, сильное и проворное существо, но, очевидно, спугнула его. Теперь оно с треском продиралось сквозь заросли, спасаясь бегством и двигалось в направлении Бек. Когда зверь проносился через луч лунного света, Бек успела увидеть огромную округлых очертаний тушу, галопом несущуюся к ней, перепрыгивающую через брёвна, ломающую ветки на своём пути. Она сразу поняла, что это медведь. И поняла также, что через секунду-другую он растопчет её. Собрав последние силы, она попыталась вскочить на ноги, поскользнулась, пошатнулась И снова упала лицом вниз. Она испустила истошный вопль. Неужели это Рахиль? Прямо над ней раздался рёв, такой низкий и громкий, что он отдался у Бек в груди. Она перекатилась на спину и успела увидеть, как Рахиль перепрыгивает через неё и встаёт прямо на пути медведя. Шерсть на ней поднялась торчком, отчего очертания фигуры увеличились.
Два огромных тела сшиблись с грохотом, подобным удару грома, и, сцепившись, покатились по земле, наталкиваясь на стволы деревьев, сотрясая ветви, взметая листья и взрывая землю. Бек слышала звуки ожесточённой борьбы, но почти ничего не видела, покуда Рахиль не встала в столбе призрачного лунного света, сжимая в руках громадное чёрное, бешено бьющееся тело. Ловко, быстро и с поразительной силой Рахиль схватила медведя за голову обеими руками, рывком подняла громоздкую тушу в воздух и яростно мотала из стороны в сторону, покуда шейные позвонки не хрустнули и зверь не обмяк. Напоследок она ещё раз тряхнула тело — оно безжизненно болталось, точно набитый свинцом мешок, — а потом швырнула на землю, тяжёлое, бесформенное, мёртвое.
Рувим всё ещё продолжал орать. Лия издавала стонущие и щёлкающие звуки, несомненно пытаясь успокоить сына. Иаков пыхтел и сопел где-то рядом, продираясь к ним сквозь кусты.
Рахиль всё ещё кипела яростью: шерсть у неё щетинилась, ноздри раздувались, выпуская струйки пара, оскаленные клыки блестели в лунном свете. Она наклонилась, схватила медведя за шкуру, подняла над головой и снова с силой швырнула на землю. При ударе внутренности зверя оторвались с хлюпающим звуком, от которого Бек передёрнуло.
Она отважилась бросить лишь один взгляд. Глаз медведя она не видела, а только язык, вывалившийся из пасти и поблёскивающий в тусклом свете, ряд белых зубов и голову, неестественно вывернутую, почти оторванную.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
