доме на одного человека будет дышать меньше.
Соня театрально широко распахнула глаза и приоткрыла рот.
— Нет, ты это слышал, Ян? Как ты с ним уживаешься? — возмущалась она. — И, вообще, почему угрозы жизни получаю только я?
— Радуйся, что всего лишь угрозы, а не сомнительные знаки внимания, — сухо отметил Ян.
Черноглазка сочувственно похлопала его по плечу.
— Не бойся, я тебя защищу.
Двое незамедлительно пожали друг другу руки, найдя в себе силы объединить усилия и встретиться со злом лицом к лицу. Зло недовольно покосилось на них.
— Еду-то куда девать? — спросило оно. — Не хотелось бы, чтобы она не дожила до завтрашнего дня.
— Оставь на столе, — ответила Соня. — Ножки этой симпатичной курочки понадобятся мне, чтобы протолкнуть её аппетитные широкие косточки глубоко в прожорливую глотку одного негодяя. Надеюсь, этого ему хватит до конца жизни.
— Как же я устал, — протяжно зевнул Ян. — Пора в кроватку.
— Чур, моя комната на первом этаже, — в перерыве между угрозами и беготней по дому Соня уличила момент краткой рассеянности Маркуса и прямо перед носом Яна вбежала в выбранную им для себя комнату и захлопнула за собой дверь за секунду до того, как Маркус с разбега приложился раскрытыми ладонями об её холодную поверхность. Руки охватило огнём.
— Соня, рано или поздно, но ты выйдешь из этой каморки. И уж тогда мы с тобой вдоволь успеем любезно пообщаться, — пригрозив молчаливой дверке, северянин глухо ударил по ней кулаком. — Слышишь, любезно пообщаемся.
Развернувшись, Маркус наткнулся на крайне недовольного наримца. Немигающий взгляд, насупленные брови, глубокие складки на лбу. И, прежде всего, скрещенные на груди руки, что, как заметил северянин по опыту, всегда свидетельствовало о крайне рассерженном состоянии Яна. Кто-то сам себе вырыл могилку.
— Тоже хочешь выбрать себе комнату? Можешь занять ту, что на втором этаже, мне не жалко, — неловко почесав затылок, мечник улыбнулся во все зубы. — Я могу поспать на диване в гостиной.
— Чтобы ты набросился на Соню, стоит ей хоть на миллиметр приоткрыть дверь? Ну уж нет, иди со мной.
— Но я даже не думал об этом, честно!
Взяв под руку провинившегося, Ян поволок его за собой. Маркус, как несправедливо обвинённый ребёнок, начал было отнекиваться и вырываться, но стоило увидеть пробирающий до костей мрачный взгляд голубых глаз, как он послушно поплёлся следом. Впустив в комнату Маркуса, Ян тихо запер за собой дверь.
— Ты с самого начала не питал к Соне особой любви, но в последнее время всё стало только хуже. Что происходит?
Северянин присел на ближайшую к двери кровать. Закинув ногу на ногу, он, будто загипнотизированный, смотрел на небольшое квадратное окно. И на его кованые решетки.
— Если скажу, что не доверяю ей и попрошу не задавать дальнейших вопросов, сделаешь это? — длинные волосы закрывали его глаза.
Ян протяжно вздохнул, пройдя в комнату и опершись на подоконник. За окном вдалеке виднелись огни посёлка. Юноша всматривался в непривычные пейзажи. Высокие сосны, сплошная цепочка гор и знакомая фигура в шинели, что крадучись вылезала из окна первого этажа.
Маркус же терзался мыслями, что поступал подло. Кто он такой, чтобы советовать, как Яну жить и с кем. Какие поступки принимать, на чью сторону вставать. Мечнику было проще быть шутом, разыгрывать мелодраматичные сцены, ябедничать и кривляться. Они могли разговаривать часами на тысячу и одну тему, делить на двоих трудности голода, холода и усталости, но страх и неуверенность в их связи, что не могла быть заменена никем и ничем, не выходила из головы северянина. Для Маркуса Ян был единственным. Но это не означало, что Маркус являлся единственным для Яна.
Как бы мечник не преувеличивал на людях свою близость с Яном, в уме ему едва бы хватило наглости об этом подумать.
— Прости, но этого сделать я не могу.
Рыцарю не хватало уверенности раскрыться перед наримцем, он опасался, что Ян мог его бросить и выбрать кого-то другого, будь то Соня, Профессор Яков или любой, абсолютно незнакомый ему человек.
— А пока ты будешь думать, рассказывать ли мне причину ваших игр, — Ян быстро пересёк комнату и снова стоял возле двери, — я подышу немного свежим воздухом. Не одному тебе надо всё обдумать. Возможно, уединение поможет нам обоим.
Отперев дверь и скользнув взглядом по сгорбившейся фигуре Маркуса, Ян неосознанно нахмурился. Оставлять мечника одного совсем не хотелось, но узнать, куда понесло девушку в ночное время, было в приоритете. Тихо закрыв за собой дверь, Ян быстрым шагом спустился на первый этаж, пытаясь хоть немного нагнать Соню. Выбравшись из дома, наримец столкнулся лишь с неожиданно холодным воздухом.
«Что же этим двоим никак неймётся жить спокойно? Что внутри дома, что снаружи, они всегда найдут способ усложнить жизни окружающих…»
Основная дорога, что напрямую вела к главной площади, девушке, видимо, не приглянулась. Решившись всё же вслепую последовать за ней, Ян прикинул в уме, куда Соня сможет выйти после того, как минует осиновую рощу. Долго не раздумывая, Ян зашёл вглубь леса на несколько метров, продолжая двигаться в сторону центра вдоль дороги.
Как он ни старался не привлекать к себе лишнего внимания, темнота, холод и незнание местности делали эту задачу невыполнимой. Спустя изматывающих пять минут, круша под ногами сухие листья, мелкие ветви и попросту пиная назойливые, попадающие через каждую секунду камни, юноша сдался. Идти вперёд предстояло ещё пару километров, а потерять угасающий настрой отыскать черноглазку никак не хотелось. Отринув гордость неудавшегося сыщика, парень вышёл на грунтовую дорогу и продолжил свой путь в свете редких фонарей. «Светлосвет» пользовался популярностью повсеместно.
Дойдя до дорожной развилки, Ян посмотрел по сторонам и, не обнаружив никаких признаков Сони, наугад завернул направо, следуя никогда не подводящему чутью. Всё ярче освещённые улицы и звучащая в отдалении музыка свидетельствовали о том, что чутьё в очередной раз его не обмануло. Через пару кварталов он наткнулся на единственный на весь посёлок кабак. Дыхание перехватило.
— Да нет же, это просто глупое совпадение. Она бы туда не полезла. Только не после того случая… В глубоком отрицании глядя на яркую вывеску «Жизнь коротка — не пропусти стакан пивка», Ян помотал
