ухудшение погодных условий может не дать люфтваффе обеспечить соответствующее воздушное прикрытие. «Если приготовления нельзя с уверенностью завершить к началу сентября, — предупредил Гитлер, — необходимо обдумать другие планы».
Было очевидно, что Британия не намеревалась прекратить борьбу. «Мы никогда не хотели войны, — заявил британский министр иностранных дел лорд Галифакс 22 июля, через три дня после „мирного предложения“ Гитлера. — Определенно, никто здесь не хочет, чтобы война продолжалась хоть на день дольше необходимого. Но мы не перестанем сражаться, пока не обеспечим свободу для себя и для других». В этот день в Токио к власти пришло новое правительство, возглавляемое принцем Фумимаро Коноэ. Оно тут же начало все сильнее давить на вишистскую Францию, чтобы она уступила ему военные базы во Французском Индокитае. Новое правительство предупредило, что оно не исключает использование силы для достижения своей цели. Этой целью, заявил Токио через девять дней, было «построение нового порядка в великой Восточной Азии».
Моральные принципы, лежавшие в основе нового порядка принца Коноэ, как и в основе гитлеровского тысячелетнего рейха, зиждились на представлении о «расе господ», для которой цель всегда оправдывает средства. Этой целью были владычество, порядок и единодушие; жестокость средств определялась обстоятельствами. По этой причине, когда 24 июля немецкий торпедный катер заметил безоружный французский торговый пароход «Мекнес», выходивший ночью из Саутгемптона с 1179 французскими моряками-репатриантами на борту, — прожектор высветил французский флаг, борта его были освещены, в иллюминаторах горел свет — катер все равно его атаковал. Капитан «Мекнеса» остановил пароход, сигнализировал об этом сиреной и передал название и страну корабля при помощи азбуки Морзе, но единственным ответом ему стала торпеда. «Мекнес» погиб; утонули 383 французских моряка.
В Британии знамя Сопротивления поднял не только де Голль. 23 июля в Лондоне было сформировано временное правительство Чехословакии. Через два дня Черчилль распорядился выдать американские винтовки, только пришедшие из Соединенных Штатов, польским силам, общее число которых в Британии составляло 14 000 человек. Кроме них в Британии тренировались 4000 чехов, 3000 немцев-антинацистов, 2000 французов, 1000 нидерландцев, 1000 норвежцев и 500 бельгийцев.
Но главной потребностью Британии оставалась авиация. 25 июля Черчилль узнал о том, что днем ранее в Вашингтоне было подписано соглашение, по которому производимые в США самолеты будут распределяться согласно нуждам как британцев, так и американцев: из 33 000 самолетов, находившихся в производстве, 19 092 должны были остаться у военно-воздушных сил Соединенных Штатов, а другие 14 375 — отправлены в Британию. Подобные соотношения разработали для всех американских винтовок, полевых и противотанковых орудий, а также для снарядов к ним. Было подсчитано, что эти соглашения покрывают нужды Британии до конца 1941 г.
Для народов оккупированной немцами Польши тирания не ослабевала. 2000 евреев, посланные из города Радом на германо-советскую границу рыть противотанковые траншеи, умерли за несколько месяцев из-за жестокого обращения. 26 июля от непрерывной работы и жестоких побоев в каменоломнях концлагеря Маутхаузен близ Линца умер бывший декан факультета протестантской теологии Варшавского университета доктор Эдмунд Бурше. Ему было семьдесят девять лет.
Смерть евреев из Радома, равно как и кончина профессора Бурше держались в секрете; но другие аспекты германского нового порядка приобрели широкую известность. В опубликованном обзоре немецких законов о стерилизации профессор психиатрии из Мюнхенского университета и пионер нацистской «науки о расах» доктор Эрнст Рудин восхвалял политическое руководство Гитлера за то, что фюреру хватило смелости порвать с «террором людей низшего сорта» посредством «расово-гигиенических мер».
Внедрить расовую политику на завоеванных землях было легко. Труднее было расширить их протяженность. 29 июля штаб кригсмарине информировал Гитлера, что высадка в Британии невозможна до второй половины сентября и что даже при этом условии германский флот не сможет помочь ей в случае сколько-нибудь последовательных британских морских контратак. «Невозможно принять ответственность за такую операцию в текущем году», — писал начальник штаба флота адмирал Отто Шнивинд.
Германские профессиональные военные колебались не только в отношении наступления на Западе. В тот же день, 29 июля, генерал Йодль информировал начальника департамента планирования штаба немецкой армии полковника Вальтера Варлимонта о планах Гитлера напасть на СССР «как можно скорее». Вероятной датой Йодль назвал май 1941 г. Варлимонт и другие служащие его департамента выразили протест, заявив, что речь идет о той самой войне на два фронта, которая предопределила поражение Германии в 1918 г. Но ответ Йодля не оставил им никаких доводов. «Господа, это не вопрос для обсуждения, а решение фюрера!» — сказал он.
21 июня пятнадцать кораблей с вооружением и снаряжением для Британии вышли из американских портов. Пока они медленно двигались на восток, Гитлер вызвал к себе в Оберзальцберг глав верховного командования флота и армии, чтобы обсудить вторжение. Главнокомандующий ВМФ адмирал Редер, прилетевший из Берлина, первым предложил отложить операцию «Морской лев» по меньшей мере с 13 на 19 сентября; но затем заявил, что ему кажется предпочтительной более отдаленная дата — май 1941 г. В мае 1941 г., указал Редер, у Германии появятся два новых линкора, «Тирпиц» и «Бисмарк», которые вдвое увеличат число имеющихся на данный момент. К тому времени будет построено множество более мелких военных кораблей.
Гитлеру непросто было оспорить аргументы адмирала Редера. Однако он разыграл решительность. Высадка состоится 15 сентября, заявил он, так как недельная бомбардировка Южной Англии может причинить существенный урон королевским флоту и авиации, а также важнейшим пристаням. «Или, — снизошел он, — мы отложим это на май 1941 г.».
Адмирал Редер вернулся в Берлин. Генералы фон Браухич и Гальдер, которые прилетели из Генерального штаба в Фонтенбло, остались с главнокомандующим. С ними Гитлер обсудил планы вторжения в СССР. Они учитывали даже будущее Британии. Если Советский Союз будет «раздавлен», сказал Гитлер генералам, «последняя надежда Британии исчезнет, и Германия станет хозяйкой Европы и Балкан».
Гитлер объяснил Гальдеру и фон Браухичу, что вторжение в СССР может состояться весной 1941 г. «Чем скорее мы раздавим Россию, тем лучше, — сказал Гитлер и добавил: — Операция будет иметь смысл, только если мы разрушим это государство до основания одним ударом. Простого захвата территорий недостаточно». 120 немецких дивизий из 180, которые следовало иметь к весне 1941 г., должны были начать одновременно три нападения: первое — против Киева, второе — на Москву, а третье — против нефтяных месторождений Баку.
Европа от Норвегии до Египта летом 1940 г.
31 июля, когда Гитлер посвящал высших офицеров в планы вторжения в СССР, британцы предприняли небольшой, но важный шаг для обеспечения безопасности своей жизненно важной средиземноморской артерии. Они начали операцию «Спешка», в рамках которой авианосец «Аргус» отплыл из Гибралтара в сторону Сардинии и выпустил двенадцать истребителей. Они пролетели 320 километров до Мальты — британского острова, который к тому времени находился под постоянным
