Меж тем армия готовилась к высадке. Во переехал в Сен-Мало, Аркур командовал войсками в Гавре. 26 августа был получен приказ грузиться на суда. 28-го уже грузили провиант, скот, личные вещи господ офицеров. Ждали только сигнала флота, что путь свободен. Но Орвилье уже 22-го был отнесен восточными ветрами к Уэссану и никак не мог приблизиться к Плимуту. Через три дня он узнал, что Харди крейсирует юго-западнее Силли, и решил дать ему сражение. 31 августа Флот Канала был обнаружен, и французы пустились в погоню. Харди шел гораздо быстрее, союзники пытались вести преследование в течение суток, потом резко повернули на запад – там были замечены паруса 15 кораблей. Оказалось, что это были голландские торговые суда.
1 сентября был проведен очередной военный совет. К этому времени 8 французских линкоров с наибольшим числом умерших и больных были отправлены в Брест. Решили, что если до 8-го флот не получит пополнений и провианта, операцию придется сворачивать. Помощь так и не пришла. 10 сентября в Брест пришли первые корабли. Флот союзников превратился в больший плавучий госпиталь, на берег сгрузили до 8000 больных, в море умерло до 4000 моряков. В Англии месяц не ели рыбу.
Самая серьезная попытка высадки в Англии провалилась.
Результаты
Орвилье подал в отставку сразу же после того, как сошел на берег. Новым командующим Брестской эскадрой стал дю Шаффо. В октябре хотели возобновить операцию, но дю Шаффо, Гишен, Кордова, Хастон и Арсе – командиры дивизионов – были резко «против». Настал сезон штормов, к тому же на флоте много больных, да и корабли сильно повреждены.
9 ноября Кордова с 20 кораблями пошел к Кадису.
Кто же виноват в провале? Понятно, что у победы много отцов, а поражение всегда сирота, однако в нашем случае на первый взгляд вырисовываются два человека, из-за которых десант в Англию был провален.
Первым по значимости, безусловно, является морской министр Сартин. Он просто не справился с комплектованием и управлением флота. Он не сумел вовремя подготовить провиант, припасы, судовые лекари так и не попали на корабли, также как и лекарства. В экипажи забирали без разбору бродяг, заключенных из тюрем, которые и занесли заразу на корабли. Кроме того, не был подготовлен контингент для замещения потерь в экипажах. В результате к сентябрю корабли французов представляли собой плавучие госпитали.
Вторым виновником является французский министр иностранных дел Вержен на пару со своим испанским визави Флоридабланкой. В начале разбора мы уже выражали недоумение – зачем для корсарского набега надо было собирать такие огромные силы? Однозначно, господство над морем должно было дать гораздо большие преференции его обладателю. Призом могло быть и завоевание всей Британии.
Также совершенно непонятны метания министров и постоянные корректировки планов высадки. В результате получилась полная неразбериха.
Но если копнуть глубже, то есть и иные причины неудачи.
Для начала французам стоило бы поинтересоваться: а, собственно, сколько времени может занять путь от Кадиса до Ферроля? К примеру, английские моряки, имевшие такой опыт (Родней, Джервис, Нельсон и другие), отмечали, что в летние месяцы плавание от Кадиса до Уэссана часто занимало не менее двух месяцев. Почти двухмесячное путешествие испанского флота убило все предприятие. Уже к августу французские корабли стали превращаться в госпитали. И далее: а стоило ли вообще включать в экспедицию испанцев? [122] Французы отлично знали о плачевном состоянии их флота и о крайне плохой подготовке их экипажей. Между тем в начале 1779 года на усиление Эстэна в Америку было отправлено 13 линейных кораблей. Присоединившись к 30 линкорам Орвилье, они составили бы силу в 43 линкора – вполне достаточно для нейтрализации 30 линкоров Харди, поздно вышедших в море, да к тому же имевших задание прикрывать торговые конвои к западу от Англии. Испанский же флот можно было использовать для диверсии в той же Вест-Индии.
Какова была реальная сила обоих флотов?
Королевский флот был не в лучшем состоянии: им командовал старенький Харди, офицерский корпус раздирали партийные распри, хотя во флоте уже 8 линкоров получили медную обшивку, но пришлось включить и старые, и ненадежные корабли, от которых в 1778 году отказался Кэппел.
Что касается союзников, то их реальная боевая эффективность была сомнительной.
Контр-адмирал Кемпенфельт, приставленный к Харди «для советов», считал, что 25 линкоров с медной обшивкой смогли бы терзать неуклюжую армаду союзников, «как кита – стадо касаток» .
После отставки Орвилье у Дю Шаффо еще было 20 линкоров; Кордова ушел с 20 линкорами, оставив в Бресте Хастона с 16-ю.
Панегирик этой попытке вторжения абсолютно верно сформулировал «Британский ежегодник» 1780 года: « Пожалуй, никогда еще не собирались вместе такие силы флота. И уж точно никогда они не добивались столь малого» [123] .
Глава 8. Революционные химеры – 1796–1798 года
Главные действующие лица
Французы
Луи Лазар Гош (1768–1797) – французский генерал. Сын отставного солдата, в 16 лет завербовался в армию. После революции 1789 года произведен в капралы, в мае 1792 года – в лейтенанты, в сентябре того же года – в капитаны. Осенью 1793-го – генерал, командующий армией. Самая головокружительная военная карьера в истории! С 1795 года – командующий группой армий «Запад», жестоко подавил восстание в Вандее, утопив его в крови. В этом же году разгромил высадившийся в бухте Киберон отряд дворян-эмигрантов, одетых в британскую форму. Один из самых популярных генералов Революции.
Жюстин Бонавентур Морар де Галь (1741–1809) – французский адмирал. На флоте с 1757 года в качестве гардемарина. В 1765 году в эскадре де Грасса принимает участие в экспедиции против берберийских пиратов. Лейтенант в 1777-м. Участник битвы при Уэссане (1778). В качестве второго помощника капитана служит на линейном корабле «Анибал», участвует в экспедиции Сюффрена в Ост-Индию. В 1782 году повышен до капитана. Участвовал в битве у острова Провиденс, сражениях у Негопатама и Тринкомали (все – 1782), а также в битве у Кудалура (1783). С 1784 по 1792 год – на половинном жаловании на берегу. В 1792-м – контр-адмирал, через год – вице-адмирал. Командующий Флотом Леванта.
Жозеф-Мари Нилли (1751–1833) – французский адмирал. Начал карьеру на флоте с семи лет, уже в 1759-м в качестве юнги на «Формидабле» участвовал в Киберонском сражении. Был ранен (тогда на «Формидабле» вообще мало кто уцелел). С 1769 года по 1778 год – в торговом флоте. В 1778-м приглашен обратно в военный флот в качестве лейтенанта фрегата. В 1787-м – лейтенант корабля, в 1792-м – капитан де весо. С ноября 1793 года – контр-адмирал.
Англичане
Адам Дункан, первый виконт Дункан (1721–1804) – британский адмирал, шотландец по рождению. На флоте с 1746 года в качестве гардемарина. В 1755-м – лейтенант, в 1759-м – кэптен. Участник сражения в Киберонской бухте (1759), взятия Бель-Иля (1761) и Гаваны (1762). В сражении при Уэссане (1778) отказался подчиняться сигналам Хью Пеллисера и самовольно соединился с Кеппелем, за что был принужден отвечать перед трибуналом. Оправдан. Участник сражения при Сент-Винсенте (1780). В 1783-м – контр-адмирал, с 1793-го – вице-адмирал.
Голландцы
Ян Виллем де Винтер (1761–1812) – голландский адмирал. На флоте с 1781 года. В 1782 году отличился в сражении у Доггер-банки. В 1787 году, после захвата Голландии прусской армией, бежал во Францию. С 1788-го на французской службе. Участвовал в кампаниях 1792–1793 годов под началом Дюмурье и Пишегрю. В 1793-м – бригадный генерал. Участвовал в захвате голландского флота, вмерзшего на рейде Зюйдерзее, 24 января 1795 года. После образования Батавской республики был приглашен в голландский флот и сделан вице-адмиралом.
Прелюдия
Из Войны за независимость Америки (1775–1783)Франция вышла с громадным дефицитом бюджета. Бюджет Франции с 1739 года имел хронический дефицит, после войн 1740–1748 и 1756–1763 годов положение значительно ухудшилось, в стране начался финансовый кризис. Американская война придала Франции блеска, но обошлась в пять годовых бюджетов, и банкротство становилось все более реальным. После целого ряда неудачных попыток выйти из затруднительного финансового положения Людовик XVI объявил в декабре 1787 года, что через пять лет созовет государственные чины Франции. Было необходимо срочно сокращать расходы, но правящая элита, привыкшая ни в чем себе не отказывать, делала обратное – расходы увеличивала. Попытки сократить расходы успеха не имели. К 1789 году 40 процентов бюджета шло на оплату процентов по займам. Теперь скорое банкротство было неизбежным, Франция подошла к краю пропасти. На 14 сентября 1788 года в казне оставалось всего 380 тысяч ливров, королевские министры (Бриенн, Ламуаньон) спешили рассовать их по своим карманам, требуя себе огромных окладов и пенсий. В таких условиях 8 августа постановлением Королевского совета открытие Генеральных штатов назначалось на 1 мая 1789 года. Королевский регламент 24 января 1789 года, постановив созвать 27 апреля Генеральные штаты, указывал целью будущего собрания «установление постоянного и неизменного порядка во всех частях управления, касающихся счастья подданных и благосостояния королевства, наискорейшее по возможности врачевание болезней государства и уничтожение всяких злоупотреблений» ; при этом король выражал желание, чтобы «и на крайних пределах его королевства, и в наименее известных селениях, за каждым была обеспечена возможность довести до его сведения свои желания и свои жалобы» . Избирательное право дано было всем французам, достигшим двадцатипятилетнего возраста, имевшим постоянное место жительства и занесенным в списки налогов (последнее ограничение исключало из избирательного права значительное число бедных граждан). Выборы были двухстепенные (и далее иногда трехстепенные), то есть выбирались депутаты не самим населением, а выбранными им уполномоченными.
