Вскоре раздался звонок.
Тумасов осторожно прошел к двери и поднял дверной глазок. На пороге стоял Расул, помощник Хамида.
Он молча вошел в квартиру и вытащив из барсетки небольшую пузатую коробочку, положил ее на стол.
— Хозяин просил передать. — равнодушно произнес он.
Вот оно. Отпечатки.
— Спасибо. Что-нибудь еще?
Но Расул ушел по-английски, не попрощавшись и была слышна только дробь его шагов на лестнице.
Павел открыл коробочку. Там было четыре кружка из какого-то мягкого вещества, вроде пластилина, на каждом из которых был виден четкий отпечаток пальца. Каждый кружок был искусно упакован в полиэтилен от случайной порчи.
Значит, отпечаток одного из пальцев Татьяны им не удалось переснять, — подумал Павел. — что же, играю четыре против одного. Хорошие шансы.
Он поехал к Татьяне почти сразу после этого, близость разгадки манила его.
Когда он приехал в поселок, Татьяны еще не было. Он обошел дом по периметру, внимательно осмотрев его, насколько позволял мощный забор.
— Как ракушка, — подумал Павел. — с захлопывающимися створками…
Ход его мыслей нарушил скрип колес. Как оказалось, Татьяна приехала на велосипеде.
— Привет. — она слезла с двухколесного транспорта. Широкая юбка ей весьма шла. — А я к подруге ездила.
Она открыла полностью ворота. Павел аккуратно заехал на площадку.
— Зачем сюда? — удивилась она. — Давай прямо в гараж, не стесняйся, Эрика все равно нет.
Пока Тумасов загонял «БМВ» в гараж, Татьяна успела переодеться по примеру Павла в шорты и футболку, на горловине которой висели темные очки.
— Поможешь мне картину упаковать? — спросила она. — А то брат уехал, а мне нужно для покупателя оформить посылку.
Гремя ключами, Татьяна открыла мастерскую. На мольберте стоял готовый холст — старик с дыней, полотно, которое Павел видел позавчера.
— Вместе с подрамником снимаем, — отметила Татьяна. — осторожно.
Она взяла со стола рулон пищевой пленки, расстелила ее. Вместе с Павлом они сняли картину с мольберта, обернули ее в пленку. Затем она притащила два листа вспененного полиэтилена и положила их вперемежку с толстым картоном в два ряда на красочный слой, создав нечто вроде защитного бутерброда.
— Закрепляй. — приказала она Павлу, кидая ему широкий рулон скотча.
С немалым трудом и осторожностью картина наконец была упакована.
— Хорошо поработали — досрочно освободились. — подмигнула Татьяна Павлу.
Обедали они в беседке. Жара стояла изнурительная, солнце, хоть уже и не находилось в зените, жарило беспощадно.
— Это что? — спросил Павел, когда Татьяна принесла дымящуюся тарелку.
— Мясо с овощами. — уклончиво ответила она.
— По такой жаре — тяжеловато. — отвечал Павел, наливая холодной воды со льдом из графина.
— Сейчас вина принесу. — Татьяна вышла из-за стола и вскоре вернулась с кувшином, полным кислого домашнего вина. — Угощайся.
Павел ел сравнительно мало, вино с холодной водой было в самый раз по такой жаре. Перебрать он не боялся, экстремальность ситуации мобилизовывала.
Татьяна в темных очках вяло ковыряла вилкой. Павел улавливал фальшь, наигранность, но виду не подавал.
Так прошло около часа. Они перебрасывались ничего не значащими фразами.
— Пойдем на кухню, здесь слишком жарко. — предложила Татьяна. — тарелки оставь здесь.
Они перешли на также изрядно раскаленную летним солнцем кухню. Татьяна включила вентилятор и телевизор. Павел продолжал подливать ей напиток, пока не заметил, что дама начала «плыть по течению».
Татьяна пультом переключила программу. Пошла криминальная хроника. Камера оперативной съемки высветила хорошо знакомый дом Хамида Вахидовича. Роскошный двухэтажный дом. Возле калитки стояли с автоматами наизготовку двое парней в зеленых комбинезонах.
По дорожке от дома к зашторенному «рафику» шла группа людей. Вернее, парни в масках и пятнистых комбезах с руганью волокли к калитке двоих верзил с закрученными назад руками, подгоняя их пинками и ударами прикладов. А за ними двое плечистых смуглых молодых людей в светлых костюмах вели, придерживая за руки, низкого мужчину лет пятидесяти пяти. На бледном лице мужчины отчетливо выделялась окладистая черная борода. Руки у бородача были как-то неестественно сцеплены перед собой. Бородатый был Гасановым.
За кадром голос важно верещал по-азербайджански. Произошли аресты ряда «авторитетов» в рамках антикриминальной операции… Павла прошиб холодный пот. Он остался без помощника.
Больше Павел ничего не успел разглядеть — на экране уже показывали следующий сюжет о задержании банды наркоторговцев на азербайджано-турецкой границе.
Стараясь произвести впечатление, что последняя новость не произвела на него никакого впечатления, Павел залпом выпил вино и растянулся на стуле. Татьяна нетвердыми шагами направилась к двери.
— Ладно, я пойду передохнуть. Ну и жара. — протянула она устало, опершись о стену.
Тумасов осторожно подошел к дверям спальни и приоткрыл дверь — Татьяна крепко спала. Темные очки съехали на кончик носа, рот был по-детски приоткрыт. Вид у Татьяны был совершенно мирный и очень домашний.
Павел взял с полки секретера ключи и стараясь ступать как можно тише, направился в мастерскую. Сейчас нужно было действовать быстро. Пройдя по коридору, он открыл дверь в мастерскую и запер замок изнутри. Затем он проделал все процедуры, что и в прошлый раз — с помощью шила вытащил фальшивую электророзетку и решительно нажал на рычажок. Квадрат в стене отодвинулся в сторону, и показалась заветная панель. Павел достал из поясной сумки коробочку со спецсоставом и осторожно освободил образцы от полиэтилена.
Он приложил первый отпечаток к панели — без результата. Приложил следующий — красное пятнышко сменилось зеленым, раздался знакомый зуммер и прямоугольник в стене, украшенный плитками, со скрежетом давящегося стекла отодвинулся в сторону, освободив вполне просторный вход.
Включив заранее припасенный фонарик, Тумасов прошел вперед, в темноту, обдавшей его холодом; да, это был ледник. Он задел ногой, судя по звуку, какую-то жестянку, которая упала и покатилась по полу. Павел провел фонариком по стенам — справа от двери обнаружился выключатель.
Да будет свет. Тумасов прошел вперед по цементированному полу и осмотрелся по сторонам.
Просторное помещение с низким потолком. Цементирован не только пол, но и похоже, стены, крашеные поверх темно-зеленой краской. Тусклая лампочка, одиноко висящая над потолком.
Это было то самое помещение из сновидений Павла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
