– Гиви, а ты точно из ФСБ? – спросил я.
– Точно, – хихикнул Гиви. – Думаешь, почему нет группы поддержки?
Я кивнул.
Гиви смотрел на дорогу, он не мог видеть моего лица, но он воспринял мой жест. То ли зафиксировал периферийным зрением, то ли напрямую считал эмоции. Интересно, в какой степени он эмпат?
– Группы поддержки действительно нет, – подтвердил Гиви. – Знаешь, почему? Потому что она не нужна.
– Как не нужна? – возмутился я. – А подобрать тело на случай, если ничего не получится?
– Гм… – Гиви задумался. – Ничего, это терпит, – заявил он через минуту. – Если начнешь умирать по-настоящему, можешь временно переместиться в любое тело в пределах Москвы, а постоянное тело мы тебе потом подберем.
– Может, не стоит спешить? – предложил я.
– Может, и не стоит, – согласился Гиви. – Расскажи про комитет защиты порядка, и можно будет не спешить. Мне почему-то кажется, что эта информация имеет первостепенную важность.
– Почему-то?
– Я вижу это в твоей ауре, – пояснил Гиви. – Я ошибаюсь?
Я пожал плечами.
– Вот видишь, – сказал Гиви. – Все, приехали.
«Нексия» притормозила и зарулила на стоянку перед «Макдональдсом», по ночному времени практически пустую. Мы подъехали с другой стороны, поэтому я сориентировался только сейчас, когда мы уже въезжали на стоянку.
– Где это было? – спросил Гиви, припарковав машину. Я показал пальцем.
– Пошли, – сказал Гиви.
Через минуту мы стояли на тротуаре, в том самом месте, где меня настигла пуля снайпера. Я понял, что не имею ни малейшего представления, сколько времени прошло с тех пор.
– Восемнадцать дней, – сказал Гиви, когда я задал ему этот вопрос. – А что?
Я пожал плечами и ничего не сказал. Воцарилось напряженное молчание. Если бы не гул машин за спиной, можно было бы сказать, что воцарилась напряженная тишина.
– Ну что, приступим? – наконец сказал я.
– Приступим, – согласился Гиви. Он заметно нервничал.
Гиви вытащил из кармана мобилу, набрал трехзначный номер и сказал в трубку:
– Огнестрельное ранение, тяжелое. Угол Ленинского и Обручева, у «Макдональдса». Приезжайте быстрее. Милицию не вызывайте, тут ФСБ на месте. Майор Георгадзе. Ну, раз такой порядок, тогда вызывайте, только им все равно тут нечего делать. Ладно, действуйте. Через сколько будут? Хорошо, ждем.
Гиви убрал мобилу в карман и растерянно посмотрел на меня.
– Тут в пятистах метрах больница, – сказал он. – «Скорая» будет через минуту—две. Начинай.
Мое сердце екнуло, пульс участился. Я рассчитывал, что у меня будет время подготовиться, собраться с силами, но оказалось, что времени нет. Ну и ладно.
– Не тормози, – прошипел Гиви. – Времени нет.
Далеко впереди замигала мигалка и завыла сирена. В странном оцепенении я наблюдал, как «скорая», направляющаяся по мою душу, выруливает из дворов, выезжает на дорогу, распугивая автомобили сиреной… Гиви прав, времени нет.
– Возвращение, – прошептал я. И добавил: – Подтверждаю.
4
Вершина холма, на которой мы с Неем Уфин Або и Эзерлей размешивали вейерштрасс, теперь охранялась, вокруг нее стояло целое оцепление из воинов Гволфа. Я заметил, что на планете Ол уже наступило утро, получается, здесь то ли день короче, то ли время течет быстрее.
Внутри кольца не было никого, кроме меня, только сиротливо валялись три ложки из дерева моррге.
Мое появление вызвало бурное оживление в рядах стражников. Они показывали пальцами в мою сторону и галдели, как обезьяны в зоопарке.
– Прошу минуту внимания! – провозгласил я.
Галдеж стих как по мановению волшебной палочки.
– Я ухожу, – сообщил я. – Скорее всего, вы меня больше не увидите. Сейчас я покину это тело, и в него вернется та, которой оно принадлежит по праву рождения. Я прошу вас не обижать ее, она ведь не виновата в том, что натворил я. Прощайте!
5
Как же больно! Когда пуля вонзилась в мою спину, я не успел почувствовать боль, я ушел в Сеть раньше, чем нервная система успела отреагировать, но теперь боль меня догнала.
Это ужасно. Раньше у меня пару раз болели зубы, но это не идет ни в какое сравнение с тем ощущением, что я испытываю сейчас. Это не просто боль, это что-то намного более страшное, что-то такое, для чего я не могу подобрать правильных слов. Боль раздирает туловище, я не могу нормально соображать, в моей душе не осталось ничего, кроме боли. Самонадеянный дурак! Я воображал, что смогу воспользоваться терминалом, но для этого надо сосредоточиться, а я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме боли, да и на боли тоже не могу сосредоточиться, это она сосредоточилась на мне, а не я на ней.
«Ты сможешь, – раздался голос в моем сознании. – А если не справишься сам, я возьму управление на себя, когда приблизится точка невозвращения».
– Кто ты? – завопил я, кажется, мысленно. «Ты понял», – ответил голос.
– Вудсток?
«Ты понял правильно».
– Но как? Я не вошел в Сеть, у меня нет терминала… «Долго объяснять, ты не поймешь. Просто доверься мне».
6
Я лежал на спине и рассеянно созерцал плохо выбеленный потолок, посреди которого жужжала и моргала лампа дневного света. Чувство времени подсказывало, что я выпал из мира ненадолго, но похоже, что это ощущение обманчиво Я попытался провести рукой по телу, но рука была привязана к кровати. Попытался поднять голову, но боль в носу за ставила отказаться от этой идеи. Скосив глаза, я обнаружив что из носа торчит тонкая пластиковая трубка, как в сериале «Скорая помощь».
Значит, я в больнице, а следовательно, жив. Это хорошо Интересно, насколько сильно мне досталось.
Я прислушался к своим ощущениям. Боли не было, но наблюдалось общее отупение, как будто вчера выпил литр водки. Должно быть, колют наркотики. Неужели все так плохо?
Я попытался глубоко вдохнуть, но не смог, потому что в груди возникла боль, она пронзила израненные легкие иззубренной стрелой, внутри меня что-то забулькало, я за стонал, и от этого стало еще больнее.
– Тихо-тихо-тихо, – прошептал над самым ухом незнакомый женский голос. – Успокойся, все будет хорошо.
Я открыл глаза и увидел прямо перед собой женское лицо. Этой женщине было лет пятьдесят, она была некрасива, но это было несущественно. В ней было нечто материнское, нечто вселяющее уверенность в том, что болезнь скоро отступит и снова все будет хорошо. Наверное, такой и должна быть хорошая медсестра.
– Вы медсестра? – спросил я.
Мой голос прозвучал тихо и неразборчиво, но она мен, поняла.
– Медсестра, – подтвердила она. – Лежи спокойно, тебе еще рано разговаривать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
