Адмирал Йоно поклялся хранить другой секрет Норби в глубокой тайне:
— Я никому не обмолвлюсь о том, что твой робот может путешествовать во времени. Если он — единственное существо во Вселенной, способное на это, я буду только рад. Но, откровенно говоря, если бы он не обладал таким талантом, я бы радовался ещё больше.
— Понимаю, сэр.
— Поэтому можно забыть об экспериментах наших учёных, иначе обнаружатся явления, слишком опасные для человечества. Фактически, если бы Норби не был твоим другом, у меня бы возникло искушение вернуть его в стазисный контейнер.
— Нет, сэр. Пожалуйста, не делайте этого.
Адмирал не обратил внимания на просьбу кадета.
— Мы можем лишь ждать и надеяться, что Менторы сочтут дружбу с Федерацией полезной для себя и поделятся с нами секретами гипердвигателя.
— Я уверен, что наши учёные сами вскоре изобретут гипердвигатель.
— Возможно, возможно. Они с усердием работают над золотым воротником, но делают лишь первые шаги. Держи своего робота подальше от них, чтобы не возникало недоразумений.
Норби с Джеффом вернулись на Землю из Космического управления. Адмирал заплатил за их трансмиттерное перемещение, сказав, что он больше не хочет рисковать, отправляя мальчика вдвоём с роботом через гиперпространство.
А теперь Норби — Джефф надеется на это — вернулся на Джемию, где Фарго, очевидно, томился в темницах замка Великой драконицы. Джефф представлял себе своего старшего брата измождённым, усталым и тоскующим по Земле. Если бы только Норби сумел убедить Великую драконицу и Первого ментора освободить Фарго! Тогда, если они вернутся вместе, а не застрянут на другой планете или в другом времени...
— Ох! — послушался знакомый голос.
— Фарго! — радостно закричал Джефф.— Норби вытащил-таки тебя с Джемии!
— Привет, братишка,— поздоровался тот, поднимаясь с пола и энергично потирая ушибленное место.— К чему было так торопиться, Норби? — спросил он.— Я как раз приступил к десерту, когда ты появился из ниоткуда и уволок меня в гиперпространство.
Фарго выглядел великолепно в пурпурной тунике с накидкой, расшитой золотыми нитями. На нем был золотой пояс, мягкие алые туфли, на пальце кольцо со сверкающим бриллиантом. И он совершенно не казался измождённым. По правде говоря, судя по внешнему виду, он даже прибавил пару килограммов.
— Я уверен, что Джефф беспокоился о тебе,— произнёс Норби из-под шляпы, катясь по полу со втянутыми конечностями. Его голова высунулась наружу, и он остановился, выставив ноги.— Наверное, он думал, что Её Величество посадила тебя в самую глубокую темницу и морит голодом.
— Меня? Я пел ей серенады в самом роскошном чертоге дворца, и мы как раз приступили к очередному обеду. Разве ты не мог подождать хотя бы до его конца?
— Обеда? — взвыл Джефф. В четырнадцать лет человек испытывает голод значительно чаще, чем в двадцать четыре года.
— Да. Праздничного обеда в честь песни, которую я написал специально для Её Величества.
— Фарго, дружище,— сквозь зубы процедит мальчик.— Я не уверен, что тебя волнуют мои чувства, но Олбани уже давно не получала от тебя никаких знаков внимания.
Старший Уэллс покраснел.
— Что ж,— пробормотал он.— Я встречусь с ней сразу же после того, как приму душ. Позвони в участок и дай ей знать о моем приезде. Да, кстати: я захватил тебе подарочек перед тем, как Норби уволок меня из дворца. Вот!
Он протянул Джеффу нечто зелёное и кожаное, напоминающее миниатюрную подушку размером с бейсбольный мяч.
— Яйцо Оолы! — воскликнул мальчик.— Это наверняка оно.
— Совершенно верно,— подтвердил Фарго.— Женская особь будет твоей.
— И никаких биглей? Не то чтобы мне не нравились бигли,— торопливо добавил Джефф,— просто я всегда хотел иметь котенка.
— Ты можешь получить саблезубого котёнка, если не будешь осторожен,— заметил Норби.— Яйцо растёт медленно, поэтому тебе лучше держать его при себе и оказывать влияние на развитие детёныша, постоянно думая о ласковых кошках. Надеюсь, котёнок понравится тебе больше, чем я.
В душе кадета на мгновение вспыхнула надежда, но ему не хотелось открыто проявлять свои чувства. Он открыл было рот, но так и не смог ничего сказать.
— Закрой рот, Джефф. Я ещё не закончил рассказывать о многоцелевых домашних животных. Если их обидеть, они окружают себя кожаным коконом, откуда их невозможно вытащить в течение многих поколений, и малыши появятся лишь в том случае, если ты знаешь правильную мелодию и можешь её спеть.
— Вроде Оолы,— прошептал Джефф, бережно поворачивая яйцо в руках.
— Назови её Оолой Второй,— предложил Фарго.
— Я так и сделаю.
— М-да,— хмыкнул Норби.— Полагаю, в вашей квартире скоро проходу не будет от зелёных котят.
— Ты собираешься домой, на Джемию? — смущённо поинтересовался Джефф.
— А где мой дом? — спросил робот, закрыв пару глаз, обращённых к мальчику. Он шумно протопал к компьютерному терминалу и включил особенно дурацкую игру-загадку.
Увидев выражение лица брата, Фарго сделал вид, что его очень интересует яйцо Оолы. Джефф не мог ни попросить Норби остаться, ни приказать ему сделать это. Робот больше не был его собственностью. Он был его партнёром и принимал решения самостоятельно.
— Может быть, у тебя есть два дома, Норби? — мягко спросил Фарго.— Как насчёт того, чтобы жить в них попеременно?
— Вероятно, я никому не нужен,— прошептал тот.
В горле у Джеффа застрял комок, и, попытавшись заговорить, он издал лишь невнятные звуки.
— Ну-ну.— Фарго потянулся.— Думаю, мне следует оставить вас вдвоём для выяснения отношений. Я же приму душ и переоденусь. Олбани предпочитает практичную одежду и не одобряет мужчин, которые носят кольца с бриллиантами.
— А как насчёт золотых поясов? — поинтересовался кадет, когда к нему вернулся дар речи. Уголком глаза он заметил, как металлические веки Норби поползли вверх. Джефф сделал глубокий вдох.
— Ах, это,— небрежно произнёс Фарго, расстегнув пояс и передавая его брату.— Это специальный антигравитационный пояс, сделанный для меня по заказу Великой драконицы. Мы будем пользоваться им по очереди, пока наши учёные не изобретут что-нибудь своё.
Робот перехватил пояс.
— Нет,— сказал он.— Возьми его себе, ему он не понадобится. У него буду я... большую часть времени.
Джефф с шумом выпустил воздух из лёгких и взял своего любимца на руки.
— Я отвечаю за нашу семью, Норби, и, возможно, у меня были кое-какие сомнения на твой счёт,— с улыбкой сказал Фарго.— Тебе понадобилось много времени, чтобы вернуть «Многообещающий» в Космическое управление. Ты чуть не потерял корабль вместе с моим братом и адмиралом, не так ли?
— Это было сделано специально,— возразил Джефф, крепко прижимая Норби к себе.— Чтобы Йоно счёл его ненадёжным и отказался от своих замыслов.
Робот несколько раз кивнул, подтверждая его слова.
— У меня было время подумать,— сказал он.— И я решил, что смогу часто посещать Джемию и моего отца. Но, в конце концов, мне всегда по-настоящему хотелось остаться с Джеффом. Он мой друг.
— Понимаю,— кивнул Фарго.— Но подозреваю, что ты, как обычно, запутался, Норби.
— Боюсь, что да,— отозвался маленький робот и неожиданно озорно подмигнул Джеффу.
— Норби,— сказал Джефф,— ты мне друг тоже, и я хочу, чтобы ты оставался таким, как есть,— пусть даже у нас с тобой будет вечная путаница.
КОРОТКО ОБ АВТОРАХ
ДЖАНЕТ и АЙЗЕК АЗИМОВ начали работать вместе в 1973 году, после того как стали мужем и женой. Миссис Азимов, известная в научных кругах под именем доктора Джанет Джексон, закончила Стэндфордский университет и поручила степень доктора медицины в Нью-Йоркском университете. Она также закончила Институт психоанализа, где работала консультантом и аналитиком. Джанет Джепсон является автором романов «Второй эксперимент» и «Последний бессмертный», а также ряда рассказов и статей.
Айзек Азимов, виднейший американский писатель-фантаст, родился в 1920 году в России, в Смоленской губернии.
Америка, куда эмигрировала вся семья, стала его второй родиной. Фантастикой Айзек Азимов увлёкся в детстве, прочитав все журналы и комиксы, продававшиеся в лавке отца.
Будущий писатель окончил Колумбийский университет по специальности химия, после аспирантуры и службы в армии защитил диссертацию по биохимии. Свой первый рассказ опубликовал в 1938 году. Мировую известность ему принесли более 400 романов, сборников, антологий, вышедших в последующие годы.
Интересы писателя охватывали невероятный диапазон наук: космологию, кибернетику, философию, историю, литературоведение и другие.
Всю жизнь Айзек Азимов прожил в Нью-Йорке, где и скончался в 1992 году.
Произведения классика научной фантастики переводились и публиковались в десятках стран многотысячными тиражами и неизменно пользовались грандиозным успехом у читателей.
