Через три часа налет повторился. Кэптен (капитан) Эндерсон сбросил на «Самородок» и висящий у его палубы поврежденный аэростат 12 фугасных бомб. Одна из них попала точно в цель. Аэростат вспыхнул и сгорел, но этот успех был оплачен жизнью летнаба эндерсоновской машины – лейтенанта Мак-Леннона, смертельно раненного очередью из зенитного пулемета.
В 14-м воздухоплавательном отряде оставалась еще одна запасная оболочка. Ее наполнили водородом и через несколько дней «глаз Волжской флотилии» вновь поднялся в небо.
В начале сентября Волжско-Каспийская флотилия под командованием недавно освобожденного из английского плена Федора Раскольникова подошла к Царицыну и начала массированный артиллерийский обстрел города. Одновременно части 10-й армии предприняли штурм царицынских укреплений с северо-запада.
Противокорабельной артиллерии в городе не было: все орудия находились на сухопутных рубежах обороны.
4 сентября над Царицыном впервые появился гидроплан Волжско-Каспийского авиадивизиона. Летчик Кондаков сбросил на город 16 мелких бомб и листовки. 6-го и 7 сентября две летающие лодки дважды бомбили городской вокзал и прилегающие кварталы, сбросив 20 авиабомб. В последующие дни морлеты Кондаков, Волков и Якимычев многократно совершали налеты на город. Пять таких налетов было произведено ночью. Белогвардейцы тоже не оставались в долгу и бомбили суда флотилии. До 10 сентября истребители Волжского дивизиона Козлов и Пяткевич (Петкевич) 14 раз взлетали на перехват, но ни одного вражеского самолета не сбили.
Утром 15 сентября утром четыре гидроплана М-9 появились над Сарептой и сбросили с высоты 400 метров 24 бомбы на эшелоны и станционные здания. Железнодорожному хозяйству был нанесен заметный ущерб.
Терпение деникинцев лопнуло, и 47-й дивизион получил приказ наказать красных за дерзость. Вечером того же дня два самолета под управлением кэптена Эндерсона и лейтенанта Хэтчета совершили ответный налет и сбросили 20 бомб на корабли Волжской флотилии, стоявшие на рейде у села Водяное. Результаты бомбардировки оказались впечатляющими. Согласно советскому отчету о потерях был сожжен аэростат 23-го воздухотряда, пробит газгольдер и повреждена лебедка. Погибли два красноармейца и матрос с парохода «Разлив»; ранен капитан парохода «Князь Пожарский», трое матросов и лоцман парохода Разлив, а также восемь красноармейцев. Кроме того, англичане уничтожили последний баллон 14-го воздухоплавательного отряда: его оболочку во многих местах разорвало осколками. Оставшийся без аэростатов отряд пришлось отвести в тыл.
На следующий день сентября пара «Де Хэвиллендов» взяла курс на Дубовку. На перехват поднялся летчик Пяткевич. Он сумел догнать самолеты противника, но стоило только ему приблизиться на огневую дистанцию, как на его «Ньюпоре» скрестились пулеметные «трассы». Английские стрелки хорошо знали свое дело: мгновенно получив три десятка пробоин, истребитель Пяткевича отвернул и стал подыскивать место для вынужденной посадки. С заклиненным двигателем и залитым кровью лицом, изрезанным осколками разбитого ветрового стекла, летчик приземлился на песчаном берегу Волги.
В своем отчете английские летнабы лейтенанты Кронин и Дэй писали, что «после открытия эффективного перекрестного огня, у вражеской машины остановился винт, и она резко ушла в пике». Далее в том же отчете говорится, что в бою англичане израсходовали около 200 патронов, то есть два полных диска турельных пулеметов «Льюис».
На следующий день англичане повторили налет на Дубовку, чтобы покончить с советским гидродивизионом. Один из них пилотировал все тот же кэптен Эндерсон, второй – лейтенант Дэй. «Де Хэвилленды», не встречая противодействия, спокойно «отработали» по барже «Коммуна», в которую попали три бомбы. Баржа не затонула, но пять из семи стоявших на ней гидропланов были уничтожены. Два человека погибли, еще восемь получили ранения. По другим данным, самолетов на барже было всего пять, а разбито из них – четыре. В любом случае, Волжско-Каспийский гидродивизион понес серьезные потери и надолго утратил боеспособность. Еще одна английская бомба проткнула насквозь баржу истребительного отряда, но не взорвалась.
Эндерсон и Дэй по возвращении доложили, что «в большую баржу с восемью летающими лодками попали две бомбы с отличными результатами. На аэродроме стояли два „Ньюпора“ и один разведчик».
Летчик Жеребцов из 7-го РАО на «Ньюпоре-24» с запозданием взлетел на перехват, но не смог догнать противника и к тому же на посадке попал в аварию: «при посадке на неудобный аэродром при сильном боковом ветре самолет скапотировал и отнесен на берег Волги, сломано правое нижнее крыло. Самолет выведен из строя. Летчик получил легкие ушибы».
К сказанному можно добавить, что в советском журнале «Вестник воздушного флота» (1923, № 4), утверждалось, что все разбитые на «Коммуне» гидропланы якобы были учебными. Странно, почему фронтовой дивизион, активно участвовавший в боевых действиях, имел на вооружении учебные машины. Да и чем вообще отличается боевой М-5 или М-9 от учебного? Если наличием пулеметов, то, как мы уже знаем, и красные и белые самолеты очень часто летали на фронте без вооружения. Скорее всего, термин «учебные» объясняется простым желанием автора публикации С. Покровского сгладить впечатление от успеха английских летчиков.
Здесь также уместно заметить, что не только советская, но и западная (прежде всего – англо-американская) историография обычно рисует весьма искаженную картину деятельности британских пилотов в России. И в первую очередь это касается боевой работы 47-го дивизиона. В СССР, особенно начиная с 1930-х годов, данную тему попросту замалчивали. И узнать, чем конкретно занимались в Поволжье английские летчики было почти невозможно. На Западе же литературы хватало, однако реальные факты в ней давно обросли самыми фантастическими легендами и вымыслами.
Наибольшее распространение получил миф о грандиозных воздушных сражениях над Волгой, в которых англичане якобы сбили десятки советских самолетов. Некоторые «историки» к тому же добавляют, что советскими машинами управляли тайно завербованные немецкие пилоты, асы Первой мировой войны. Эта сказка «гуляет» по страницам западных изданий уже несколько десятков лет, а в последнее время она, к сожалению, появилась и в русскоязычной литературе.
Для примера возьмем перевод книги англичанина Роберта Джексона «Красные соколы», изданный в Харькове в 1996 году. Среди прочего в ней говорится, что «во время продвижения белых армий к Царицыну три „Кэмела“ совершали разведывательный полет севернее этого города, когда внезапно были атакованы сверху звеном красных „Ньюпоров-28“. Один из „Ньюпоров“, сбитый капитаном Атеном, разбился на берегу Волги. Все „Кэмелы“ вернулись невредимыми». Автору невдомек, что «во время продвижения белых армий к Царицыну» никаких «Кэмелов» там и в помине не было, а «Ньюпоры-28» вообще никогда не появлялись в России.
Но дальше еще занятнее: «Красные вылетели навстречу (англичанам. – Прим. авт.) большими силами. Во главе армады шел «Фоккер Триплан», целиком выкрашенный в черный цвет. Пилот этого самолета явно не являлся новичком. «...» Два «Де Хэвиллленда», объятые пламенем, рухнули на землю, но пилоты «Кэмелов» возвратились на базу в полном составе, сообщив о пяти сбитых самолетах противника».
Согласимся, картинка впечатляющая. Особенно – зловещий черный «Фоккер»... Беда лишь в том, что этот воздушный бой является выдумкой, равно как и все остальные бои над Волгой, описанные Джексоном. Никаких упоминаний о них нет ни в советских, ни в белогвардейских, ни в английских архивах. И ни разу пилоты 47-го дивизиона не заявляли о пяти сбитых в одном бою самолетах противника. Кроме того, в советской авиации никогда не было «Фоккеров Трипланов». Да и о какой «армаде» может идти речь, если красные имели под Царицыном лишь два – три боеспособных истребителя?
В военной, да и не только военной истории нередко встречаются подобные бродячие легенды, «кочующие» из книги в книгу, так что порой невозможно добраться до первоисточника. Но в данном случае, пожалуй, все-таки можно определить, кто первым запустил «утку» о великих воздушных победах 47-го дивизиона. В начале 1960-х годов в Англии и США пользовалась большой популярностью книга летчика Мэриона Атена «Последний поезд на ростовском мосту» (Last Train over Rostov Bridge), где он красочно описывал свои приключения в небе России.
Как мы уже говорили, 47-й дивизион в основном состоял из молодых честолюбивых пилотов, «опоздавших» на большую европейскую войну. Американский доброволец Мэрион Хьюз Атен был как раз таким. Больше всего на свете он мечтал о почетном, хотя и неофициальном, титуле аса, то есть летчика, сбившего не менее пяти вражеских самолетов. В России Атену не удалось одержать ни одной воздушной победы, но свою несбывшуюся мечту он осуществил 40 лет спустя на страницах книги, написанной им совместно с американским журналистом Артуром Ормонтом. Именно пять советских самолетов Атен «сбил» над Царицыном, судя по его «воспоминаниям». Чтобы не очень уж выделяться на фоне своих коллег, он щедро приписал по несколько побед и другим пилотам 47-го дивизиона. А для придания этим победам наибольшего веса, автор усадил в кабины краснозвездных машин немецких асов-наемников...
