Мне надо лучше скрывать эмоции. Надо научиться удерживать непроницаемое выражение лица. Пока что получается паршиво, откровенно провально.
- Давайте обсудим лечение, - заявляю твёрдо. - Других общих тем у нас нет.
- Послать бы тебя, вышвырнуть отсюда, - протягивает и кривится, впервые за все время показывает эмоции. - Но Татарин по ходу против будет. Прикипел. Да и уход ему нужен. А мне некогда нянькой трудиться.
- Что нужно делать?
- Уколы.
- Я не... никогда их прежде не делала, - бормочу взволнованно. - У меня нет опыта. Никакой практики. Вдруг я случайно...
- Я покажу, - обрывает. - Это очень просто. Даже ты поймёшь.
Он вымывает руки, после устраивает мастер-класс по уколам, показывает на практике. Дальше набрасывает на листке схему лечения. Какой препарат и когда необходимо вводить. Названия веществ закодированы. «Зелёный», «синий» и «сперма». Последний пункт относится к мутной белесой жидкости. Именно таким образом инъекции обозначаются. Оригинальный подход. Черта с два забудешь.
- Действуй чётко по времени, - говорит Резник. - Перепутаешь - он сдохнет. Может и нет. Может пронесёт. Но шанс откинуться высокий. На перевязки я заезжать буду. Сама под бинты не лезь.
Киваю. Понимаю, что от переводов надо отказаться и обязательно стоит расставить уведомления об уколах на таймер. Тут важно успеть в требуемый момент. Медлить опасно. Нужно действовать по инструкции.
Резник больше не вспоминает об Амире и не заводит беседу о ребёнке. Вероятно, он прощупал меня, переживая насчёт своего друга, и либо остался доволен проверкой, либо решил отложить этот процесс до лучших времён. Я ему не нравлюсь. Раздражаю его. Но мужчина не собирается выдавать нас, а это и есть главное. На остальное мне наплевать, пусть хоть дротики в мое фото бросает. Хотя этот человек подобной забавой не ограничится. Если кто-то будет сильно его бесить, то получит взрывную реакцию. Такой здоровяк зашибет и не заметит. Он уступает Амиру по габаритам. Ниже ростом. Плечи более узкие, если сравнить. Однако от него веет неприкрытой угрозой, чудовищной силой. Тянет отойти на безопасное расстояние, установить строгую дистанцию. Особенно страшат и отталкивают голубые глаза. Бесчувственные. Пустые. Глаза мертвеца.
Когда Резник уходит, мне дышать становится легче. Потом вспоминаю о том, что придётся одной ухаживать за Татарином, и паника накатывает с новой силой.
Стоп. Я справлюсь. Больше некому. Я должна помочь головорезу. Ведь он помог мне.
Я завороженно слежу за часами. Наконец, поднимаюсь и подхожу к Татарину, выбираю нужный препарат, беру шприц. Зажмуриваюсь, но все же открываю глаза. Нужно смотреть. Хватит уже глупить.
Действую медленно, однако целиком и полностью следую советам Резника. Вкалываю лекарство. Почти не чувствую собственный пульс.
Мужчина не приходит в сознание. Лицо выглядит расслабленным. Но в моей памяти живы дикие вопли, которые даже музыка не заглушала.
Господи. Надеюсь, он поправится.
Намереваюсь уйти, но ледяные пальцы сжимаются на моем запястье.
- Тимур, - хрипло произносит Татарин, не открывая глаза.
- Это имя Резника? - уточняю. - Позвонить ему? Вызвать снова? Тебе плохо? Как ты себя чувствуешь? Татарин, прошу...
Что я несу и почему никак не заткнусь? У него живот распорот и перепахан ножом. Отравление неизвестным ядом. Как он себя чувствует? Хреново.
- Тимур, - повторяет едва слышно. - Мое имя.
Глава 19
- Откуда это дерьмо заказываешь? – спрашивает Резник, опустошив тарелку подчистую за пару минут, откидывается на спинку стула и потягивается, будто кот.
Наглый кот. Охреневший. Скорее бы уже убирался отсюда. Татарин идет на поправку, а значит в ближайшее время этот мутный тип перестанет здесь появляться. Перевязки могу лично делать, насмотрелась достаточно. Терплю его только потому что он вроде как «друг». Ну и специалист хороший, вытянул моего защитника с того света.
- Сама готовлю, - хмурюсь и убираю грязную посуду. – Благодарю за высокую оценку моих кулинарных способностей.
- Чего ершишься? - хмыкает. - Вкусно.
- Вкусное дерьмо? - уточняю.
- Ну да, - пожимает плечами, явно не видит проблемы. - Я тебе комплимент сделал. Зря загоняешься. Реально вкусно готовишь. А вчера тоже сама?
- И позавчера, и неделю назад, - отвечаю, яростно намыливая приборы. - Это настолько удивительно? Когда женщина готовит?
- По тебе не скажешь, - отвечает просто.
- В смысле?
- А то ты в зеркало себя не видела, - смеётся. - Симпотная телка. Рожа кукольная. Такие бабы не омлеты, а минеты строчат.
- Заглохни, - раздаётся тихий, но твёрдый голос. - Баба. Телка. Чтоб я этой херни не слышал больше. Понял?
- Ромео очнулся, - присвистывает Резник.
Оборачиваюсь и вижу Татарина. Мужчина до сих пор очень бледный, с трудом держится на ногах. Он опирается на дверной косяк.
- Пожалуйста, возвращайся в постель, - говорю я, хотя по опыту знаю, это бесполезно. - Тебе нужно больше отдыхать. Я сама принесу еду.
- Жрать ему нельзя, - замечает Резник.
- Я готовлю то, что можно.
- Я вообще не за едой пришёл, - бросает Татарин.
- Приглядываешь, чтобы я не подкатывал яйца к твоей даме?
- Рискни, - чеканит угрожающе. - Эта дама умеет за себя постоять. Потом будешь яичницу с потолка отскребать.
Татарин подмигивает мне. Очень выразительно. Он в курсе той истории с моей неудачной готовкой. Я очень многое ему успела рассказать, старалась отвлечь от уколов. Инъекции были довольно болезненными.
- Романтика, - с издевкой протягивает Резник. - Звучит как признание в любви.
- Завидуешь? - выдаю в тон ему.
- Нет, я тебя без всяких подкатов увижу с широко раздвинутыми ногами.
- Поразительная самоуверенность...
Не успеваю договорить. Татарин оказывается быстрее и нависает над Резником, заставляя меня отвлечься от всего. Только драки не хватало.
- Это факт, - ровно
