будучи сами убеждены в своей правоте.
Но что, если предположить, что они действительно говорят правду? Что это будет значить? Для меня? Для сезонных Домов? Тысячелетия назад боги передали свои задачи и силу первым Стражам, покинув Землю и предоставив сезонным семьям контроль над природой. Это был своего рода второй шанс, потому что, когда боги впервые покинули Землю, природа была предоставлена самой себе, и все закончилось хаосом. Сандер однажды сказал мне, что именно по этой причине и вымерли динозавры, но это, я думаю, скорее слухи, чем правда. Поэтому во второй раз боги решили все исправить, призвав людей строго следить за сменой времен года, поддержанием баланса между холодом и теплом, жизнью и смертью. По крайней мере, я так понимаю это. Все на Земле нуждается в равновесии: одни люди рождаются, другие умирают. После осени и зимы, холода и гибели растений, весна и лето несут жизнь и тепло. Что, если действительно существует пятый сезон, который просто пропускали на протяжении тысячелетий? Тогда, без сомнения, должны быть и последствия этого. Что, если глобальное потепление и растущие проблемы с климатом и в самом деле связаны именно с этим?
Если смотреть с этой стороны, становится понятно, почему эти люди так преданы своему делу. Потому что с этой точки зрения они во всей этой истории выглядят лучше всех. Но что, с моей точки зрения, не вписывается в общую картину, так это то, что остальные четыре Дома явно сопротивляются этому. А ведь в этом совершенно нет смысла. Если цикл действительно нарушен и последствия этого становятся все более и более очевидными, то разве не должны Мастера решить эту проблему и вернуть Ванитас?
Голова раскалывается, и я зарываюсь лицом в подушку. Хочется кричать. Все это для меня как-то слишком. Я не солгала, когда сказала Уильяму и Кево, что я – не та, кто подходит для этой задачи. Забавно: всю жизнь меня держали в стороне от всего этого, да и я сама ничем особо не интересовалась. А теперь я – ключ ко всему? Не думаю.
Из раздумий меня вырывает тихий стук. Поспешно сажусь на постели, борясь с легким головокружением, настигшим меня при резком движении, насколько могу, отползаю назад и остаюсь сидеть в углу кровати, уставившись на дверь.
Как и в случае с Кево и Уильямом, сначала я различаю только очертания фигуры, затем включается свет, и я вижу девушку, стоящую в дверном проеме.
– Катарина, – пораженно говорю я, безрадостно усмехаясь. – Чем дальше – тем лучше.
Она улыбается и упирает руки в бока.
– Пойдем поедим. – Одной рукой девушка машет в сторону коридора. – Это же не тюрьма. Тебе нужно немного размять ноги и умыться.
– Ну, спасибо, – бормочу я, однако сползаю на край кровати, чтобы встать. Мне и правда нужно в туалет. – Зачем тебе понадобилось приходить в школу? У вас же, как видно, уже был номер моего телефона.
– Зара была в ярости из-за своей роли во всем этом, – объясняет она, нетерпеливо указывая мне на дверь. – Мы не знали, можно ли по-прежнему доверять ее информации. После бала Весенний Двор стал недоступен, и мы не могли подобраться к тебе. Поэтому нам пришлось придумать что-то другое, чтобы убедиться, что ты вернулась.
Я тихо фыркаю.
– То есть Зара одна из вас?
– В данный момент это не должно тебя волновать.
Недоверчиво качаю головой. Никак не могу поверить, что Зара и в самом деле пошла против своей собственной семьи.
– Где я? – спрашиваю я у Катарины.
Девушка кивает в сторону окна:
– Все еще в Осло. – Потом задумчиво смотрит на меня. – Все это неважно, понимаешь? Помоги нам и сможешь уйти.
Только не снова. У меня просто не осталось сил для дальнейших дискуссий.
– Ты мне покажешь, где ванная, или нет?
Несколько секунд она еще смотрит на меня, потом поворачивается и уходит обратно в коридор, очевидно, ожидая, что я последую за ней. Но я трачу минуту на то, чтобы размять руки и ноги и быстро переплести хвост. По правде говоря, я даже не хочу представлять, как сейчас выгляжу.
Мои первые шаги слегка неуверенны, как будто мышцы только начинают привыкать работать снова. Осторожно кладу руку на дверную раму: слегка опасаюсь снова получить удар.
Коридор, в который я выхожу, значительно более современный и стильный, чем моя маленькая комнатка. Пол выложен полированным мрамором, на стенах висят высококачественные репродукции картин, черные с обеих сторон двери отполированы до блеска. Я в замешательстве оборачиваюсь. Такое ощущение, что я только что проникла сквозь матрицу или что-то в этом роде.
Катарина нетерпеливо щелкает пальцами и указывает на дверь справа от себя:
– Ванная здесь. Поторопись.
Я едва не салютую: такой властный у нее тон. Я быстро исчезаю за дверью уборной, пользуюсь туалетом и умываюсь. Даже ванная комната здесь ультрасовременная и какая-то безжизненная. Все отполировано, не видно ни одного отпечатка пальца. На полке нет зубных щеток, никаких средств для ухода или тому подобного. Если здесь действительно кто-то живет, то этот кто-то буквально повернут на чистоте. Я быстро чищу зубы пальцами и полощу рот, желая избавиться от странного привкуса на языке. Хочется принять душ, но я отчего-то не решаюсь.
Вернувшись в коридор, я вижу Катарину, которая стоит, прислонившись к противоположной стене.
– Готова?
Я киваю.
– Тогда пойдем.
С любопытством следую за девушкой через гостиную, обставленную в том же стиле, что и другие комнаты, которые уже успела увидеть. Широкие панорамные окна занимают всю заднюю стену пространства и открывают шикарный вид на Осло. На улице уже совсем светло, и мне интересно, как долго я уже здесь нахожусь. Заметила ли моя мама, что меня нет?
Наконец у гигантской раздвижной двери Катарина останавливается. Она медлит, затем поворачивается ко мне и смотрит на меня сверху вниз:
– Послушай. Я знаю, что мой брат питает к тебе слабость. Знаю, что он хочет быть с тобой милым, потому что мы держим тебя здесь и все такое. Но не все такие, понимаешь? Так что лучше помалкивай и держись в сторонке.
– А кто твой брат?
– Кево. – Заметив мой растерянный взгляд, она усмехается. – Я крашу волосы. Седина – совсем не мое. Идем.
Она открывает дверь, и моим глазам предстает кухня. Кухня, полная людей.
Чисто рефлекторно я делаю шаг назад. Кево, Катарина и Уильям еще куда ни шло, но целое скопление этих людей для меня слегка перебор. Тем более что все оборачиваются и смотрят на меня, как на зверя в клетке. Я чувствую, как кровь приливает к лицу, а ладони покрываются потом.
– Перестаньте пялиться, – говорит Катарина, неторопливо подходя к гигантскому кухонному столу, на котором стоят в ряд до ужаса много коробок с пиццами. – Ведете себя так, словно в жизни не
