Дженни совсем не хотелось думать об этом. Она открыла рот, чтобы объяснить, но Джулиан снова заговорил, сверкая горящими голубыми глазами:
– Ты и на своего кузена посматривала. Он, между прочим, тоже о тебе думал.
Чувствуя, что делает нечто неуместное, Дженни разразилась слегка истерическим, но вполне искренним смехом.
– Ты просто ревнуешь, – проговорила она, отдышавшись. – Зак! Зак вообще не смотрит на людей, он любит только свои объективы и прочие штуки.
Мрачное выражение исчезло с его лица.
– Все равно, – сказал он. – Теперь-то ему до тебя не добраться. И никому не добраться. Ты моя навсегда…
Дженни приблизилась к нему и слегка дотронулась губами до его рта. Он замолчал и ответил на ее поцелуй, легко коснувшись ее губ своими теплыми губами.
Осторожные, легкие поцелуи быстро сменились долгими и трепетными, а потом – жгучими. Она все еще побаивалась его, несмотря на то что льнула к нему, – правду говорят, что страх ходит бок о бок со страстью. Огонь и лед ощущала она в ответ на свои прикосновения.
Наверху часы пробили шесть.
Дженни нехотя отстранилась от Джулиана.
– Дай отдышаться, – прошептала она. – Все происходит так стремительно. – Она поднялась на ноги.
Он с улыбкой следил, как она прохаживается по комнате, восстанавливая дыхание, дотрагиваясь до своих раскрасневшихся щек. Она не могла заставить себя взглянуть на него, ей необходимо было собраться с духом. Машинально она взяла с полки кобальтовый браслет.
– Почему ты выпустил меня из моего кошмара? – внезапно спросила она. – Из сентиментальных соображений?
– Вовсе нет, – засмеялся он. – Я и вправду играл в игру честно. И, заметь, ни разу не соврал, хотя иногда… гм… придерживал информацию. Твой кошмар состоял в том, чтобы вспомнить события того дня. Ты не заметила, но выход появился в тот момент, когда ты вспомнила, как открыла чулан.
– А, – тихо повторила Дженни, – чулан. А чего он хотел от тебя? Мой дедушка? – добавила она.
– Чего все хотят. Власти, знаний, легких путей. Сладкой жизни.
– Руны и вправду действуют. – Дженни изумленно покачала головой.
– Многие вещи действуют. Многие – нет. Только люди редко отличают одно от другого, пока не попробуют на практике. И тогда их частенько поджидает сюрприз.
Дженни оказалась около чулана и заглянула внутрь. Он подошел к ней, встал рядом.
– Мне так жаль, – тихо пробормотала Дженни, не глядя на него. – Так жаль, что он это сделал. Он был неплохой человек. – Она обернулась. – Трудно поверить, что он держал вас тут.
– Уж поверь, – мрачно бросил Джулиан.
Дженни покачала головой.
– Я всегда буду любить его. Но он зря это сделал. – Она вошла в чулан. – Не такой уж и маленький, как кажется.
– Довольно маленький. – Он вошел следом и огляделся. – С этим местом связаны дурные воспоминания.
– Может, попробуем вытеснить их более приятными? – Она прислонилась к стене и улыбнулась ему.
Он тоже улыбнулся. В маленькой комнатушке они сразу оказались очень близко друг к другу. Дженни стояла, не шелохнувшись, скрестив ноги.
Он наклонился к ней, губы его были теплыми и зовущими. Дженни подалась ему навстречу, и поцелуй расцвел медленно, как цветок. У нее захватило дух, на этот раз он оказался таким настойчивым, что девушке не удавалось прекратить поцелуй. Хотя она знала, что обязана это сделать.
«Еще минуту, – думала она, – еще минутку…»
Первым оторвался Джулиан.
– Здесь довольно неуютно.
– Ты считаешь? – Она улыбнулась ему, медленно восстанавливая дыхание.
– Да.
– Что ж, тогда, думаю, мы могли бы…
«Сейчас», – подумала она.
Дженни не закончила фразы. Она стояла в стойке со скрещенными ногами, которой когда-то научила ее Ди. Превосходная поза для резкого броска в сторону. В какую-то долю секунды, оттолкнувшись левой ногой, она рванулась направо и выпрыгнула из чулана, одновременно захлопнув за собой дверь.
– Наутиз! – закричала она, резким взмахом руки нарисовав руну в воздухе.
Стоило ей прокричать название руны, как ее изображение ярко вспыхнуло на двери чулана. Только не огненно-красным, а бело-голубым, как лед, пламенем.
Она не знала, правильно ли все проделала, она просто повторяла то, что пытался сделать ее дед. Закрыть дверь, обвести руну, произнести ее название так же, как произносил его дедушка.
Джулиан не выскочил из чулана вслед за ней.
Дверь чулана оставалась закрытой. Наступила оглушительная тишина. Дженни повернулась и бросилась к лестнице.
«Он лгал, – думала Дженни, перепрыгивая через ступеньки. – Он менял правила игры по собственной прихоти и лгал. Бывают случаи, когда невозможно отвечать добром на зло. Иногда зло просто нужно остановить».
Разумеется, она думала об этом с самого начала, с той минуты, когда предложила Джулиану остаться с ним. Ей не в чем себя упрекнуть.
Когда она вбежала в комнату, из окна, окрашивая стены в розовый, падал утренний свет. В распахнутой двери розовел четырехугольник бледного неба с двумя-тремя кружевными облачками. Этот вид немного загораживали пять фигур, стоящие перед дверью.
Пять. Все они. Ди – она ожидала ее увидеть, она слишком хорошо знала Ди. Том она и хотела, чтобы он все понял, но и не менее сильно желала, чтобы он ушел.
Но она думала, что Зак достаточно взбешен, а Одри достаточно благоразумна, чтобы уйти. Майкл, по ее мнению, вообще должен был пулей вылететь наружу в первую секунду.
– Скорее! – закричала она, подбегая к ним. Непроизвольно она взглянула на напольные часы – изящная минутная стрелка уже перевалила за десять минут. – Скорее!
На лице Тома появилось странное выражение, заставившее Дженни не бежать, а лететь последние полтора метра до двери.
– Поспешите! – крикнул он остальным, подхватывая Дженни.
За дверью… ничего не было! Ни пейзажа эпохи ледникового периода, ни гостиной. Ничего, кроме рассветного неба. Нужно было сделать над собой немалое усилие, чтобы переступить порог.
– Какой ужас! – Майкл схватил Одри за руку и бросился вперед.
Ди ухмыльнулась через плечо и выпрыгнула, как заправский парашютист.
Зак внезапно заартачился. Дженни едва могла в это поверить.
– Где он? – спросил Зак.
– В чулане. Скорее!
Зак все еще был мрачен.
– Ты же не думала, что…
Том резко повернул его лицом к двери и изо всех сил толкнул. Зак полетел вниз, растопырив руки и ноги и переворачиваясь в воздухе.
Во всем этом был определенный риск. Они слепо доверились судьбе. Нет, не судьбе – Джулиану, что, несомненно, было еще опаснее. Пришлось поверить, что, отпуская друзей Дженни, он готов был отпустить их живыми.
