— Тоже добре, — зевнул Юхим и, не сводя глаз с опушки леса, потянулся за кисетом, чтобы набить давно остывшую трубку. Но не удалось моряку ее раскурить. Над лесом взвились разноцветные ракеты, а спустя не более минуты все вокруг закипело, заклокотало, словно в адском котле, — противник начал огневую подготовку. Снаряды с ревом и визгом проносились над головой и, разрываясь, нещадно секли тугой воздух раскаленными осколками. От находившегося рядом поросшего камышом болота во все стороны разлетались комья, фонтаны жижи. Юхим заметил, что не только перед фронтом второго батальона, но и всего полка пойма реки утонула в смрадном дыму. Было видно и то, что противник, не разведав нового расположения подразделений, выбрасывал немалую часть снарядов на те позиции рот, которые по приказу командира полка были ночью бесшумно оставлены.
Юхим старался быть спокойным, подбадривал Ивана, подшучивал над ним, хотя и тревожился, как он поведет себя в бою. «Мальчишка еще». Когда же из леса появились, растянутые в линию, несколько танков, а за ними следом двинулась пехотная цепь, Юхим спокойно проговорил, не отрываясь от ружья:
— Наводи по пехоте, но без моей команды не пулям. Пусть подходят.
Следя за пехотой, Иван стал плотнее прижимать к щеке приклад автомата, но в то же время не мог не думать и о танках. Вероятная встреча с ними была для него первой. «Неужели простой человек, каким является мой брат Юхим, может со своим противотанковым ружьем устоять против такой броневой махины? Чудно все это получается», — болезненно усмехнулся он.
Когда танки открыли перед своим фронтом пулеметный огонь, Иван не дрогнул. Прицеливаясь автоматом то по одной, то по другой группе пехотинцев и поглядывая на Юхима, он ждал команды. Ее не было, хотя Юхим и видел, что брательник готов в любой миг нажать на спусковой крючок.
— Ну, давай, давай, шкура! Не тяни! — вырвалось у матроса.
Юхим понимал, что медленная вражеская атака связана с плохой видимостью, а раз так, то и решил подпустить танки как можно ближе, чтобы бить наверняка. «Только бы пошли сюда», — думал он. Но танки, преодолев позицию батальона и не обращая внимания на огонь стрелкового оружия, пошли левее. Они, как показалось Юхиму, выходили на тот участок обороны, где располагалось всего лишь слабое прикрытие, видимо, намереваясь после этого ударом вдоль фронта выйти кратчайшим путем к реке.
Негодуя, Юхим высунулся из окопа, как бы стараясь привлечь к себе внимание вражеских танкистов, но те шли прежним курсом. Лишь подойдя к болоту, три танка, в том числе один «тигр», изменив курс, пошли в его сторону. Спустя несколько мгновений Юхим уже целился по тому из танков, который, увеличив обороты, оказался недалеко от его позиции.
Нажав на спусковой крючок, Корж увидел, как от борта танка посыпались искры. Подумалось, что танк сейчас же вспыхнет, но он даже не остановился. Газанув на предельных оборотах, хлестнул из пулемета.
— Шкура! — выругался моряк, прижимаясь к прикладу плечом.
После второго выстрела перед глазами мелькнула ярко-синяя вспышка. Из танка хлынул огненный столб.
Рядом бил автомат. Юхим взглянул на брата. Иван, переводя автомат из стороны в сторону, строчил по подступающей вражеской пехоте. Но когда солдаты залегли, из зарослей, фыркая во все стороны грязью, вырвался еще один танк. Сделав два выстрела осколочными по кустам у дороги, танк, очевидно не видя позиции пэтээровцев, пошел в ее направлении, а перевалив через дорогу, остановился. Рыская пушкой по сторонам, стал отыскивать цель.
— Ну-ну, давай, сволочь! — прорычал Юхим в сторону танка.
Еще один снаряд, провизжав над головой, врезался в бугор рядом. Второй не долетел. В окоп посыпалась земля, над головой завизжали осколки. Выстрелив еще раз по танку, Юхим почувствовал, как кто-то с силой потянул его книзу за полу бушлата. Взглянув под ноги, он увидел на дне окопа заливавшегося кровью Ивана, а когда вновь ухватился за ружье, стрелять уже было поздно. Перед глазами сверкнули отшлифованные гусеницы, а еще через какой-то миг в лицо пахнуло горячим, отработанным газом.
Под напором гусениц стенка окопа стала наплывать на Юхима и повалила его навзничь, но когда танк оказался в нескольких шагах за окопом, Юхим вскочил. Лихорадочно выхватив из ниши связку гранат, он выдернул чеку. Прозвучали один за другим взрывы. Юхима обдало огнем, обожгло лицо.
Очнулся Юхим, когда санитары, поднимая Ивана со дна окопа, приговаривали, как бы вторя друг другу: «Вот так, милок, давай, милок. Маленько продышался».
Поднявшись на бруствер, Юхим увидел забинтованную голову брата. Иван пытался подняться, но санитары удержали его. Рядом, все еще дымя, догорал танк. На его закопченном борту проступал поблекший белый крест. Длинный ствол, уткнувшись в обожженный песок, испускал слабую струйку черной копоти. Где-то у реки слышались частые артиллерийские разрывы. Вся пойма утопала в удушливом рыжем дыму. Над головой проносились наши штурмовики, повыше метались истребители.
Юхим с трудом выбрался из окопа. Бой шел уже где-то впереди — перед фронтом полка, там, где оборонялся батальон Заикина. Вскинув ружье на плечо и покачиваясь, Юхим зашагал в сторону батальонного НП.
15
Как только на плацдарм переправились главные силы дивизии, Дремова срочно вызвал генерал Булатов.
— Вот что, товарищ Дремов. Не исключено, что противник с целью срыва форсирования попытается нанести фланговый удар из района Погорелое на Хмелевку. Смотрите сюда, — генерал наклонился к карте. — Чтобы предотвратить его прорыв в тылы дивизии и других соединений армии, вам надлежит занять оборону фронтом на северо-запад вот на этом рубеже, — генерал медленно провел карандашом по карте. — Знаю, что задача трудная, поэтому и поручаю ее вам. Полк усилим истребительно-противотанковым полком, а если будет совсем туго — поможем штурмовиками. Сегодня-завтра к вам примкнет полк соседней армии.
— Задачу понял.
— Вот и хорошо. Тогда не буду задерживать. Да, минуточку. Где-то здесь был истребитель. Ему бы сразу и поставить задачу, куда выходить — Спустя несколько минут постучали в дверь. — Вот он. Знакомьтесь.
Дремов оглянулся.
— А мы знакомы, товарищ генерал. Здравствуй, Кущ. Тебя надо и поздравить. Подполковник, — похлопал он Куща по погону. — Ты иди, я сейчас догоню.
— Вы что же, вместе воевали? — спросил Булатов, когда подполковник закрыл дверь.
— Да как же! На дуге, а ближе познакомились потом, при обстоятельствах еще более трудных. Будет свободная минута — расскажу.
… — Так что, вновь свела нас судьба? — спросил Дремов, подходя к поджидавшему его подполковнику.
— И должен вам сказать, я безгранично рад, что нам пришлось встретиться. Очень хотелось вас видеть, чтобы сказать от всей души спасибо за то, что тогда поддержали. Не случись этого, я мог бы все понять превратно. Тяжело было перенести, но лучше горькая правда, чем сладкая кривда.
— Мои заслуги тут невелики, но рад, что ты смог дать случившемуся правильную оценку и взять себя в руки. Война проверяет каждого из нас на прочность, особенно моральную, душевную. — Дремов помолчал, а потом тихо проговорил: — Еще бы вырвать ребят…
— Так знаете, что получилось?! — воскликнул Кущ. — Сестра-то ее оказалась совсем другой — партизанкой! Ее «работа» в полиции была нужна партизанам.
— Что ты?! — с радостным удивлением посмотрел на него Дремов. — Значит, молодец дивчина.
— О! Сколько поездов они там пустили под откос. И часто именно она узнавала о движении составов от своего папани. Теперь осталась детям вместо матери.
— Очень рад. Возвратишься, устроишь жизнь… Давай карту, — Кущ наклонился с планшетом. — Выводи своих гвардейцев вот в этот район. — Дремов указал на карте. — Пока будешь в моем резерве.
Возвратившись в полк, Дремов позвал начальника штаба.
— Что нового в стане врага? — устало спросил он.
— Пока ничего особенного. Вон там, в лесах, — подполковник взмахнул карандашом в угол карты, — что-то шебуршит, но это далеко.
Дремов посмотрел на Великого.
— Не так-то и далеко. Давай прикинем. — Выхватив из сумки циркуль, он стал бросать его раствором расстояние до противника. — Видал? Каких-то три десятка километров. Вероятнее всего, у него там танки. Комдив строго предупредил. Если связь с разведчиками установили, спроси, возможно, у них уже есть что-нибудь новое.
Великий ушел к радиостанции, а Дремов, выбрав посуше местечко под низкорослой корявой осинкой, трепетавшей багряной листвой, лег животом на мягкий мох. Развернув карту, хотел еще раз продумать свое решение, но по тропинке мимо НП неожиданно проскочил мотоцикл. Укрывшись где-то рядом в кустах, заглох.
— Кто там? Позови, — приказал Дремов ординарцу.
