трещит на плечах.
— Когда ты успел так отъесться? — Юля шутливо пихает меня в живот, инстинктивно напрягаю мышцы. А жена, залипнув на прессе, задумчиво поглаживает кончиками пальцев кожу, вызывая не только мурашки, но и ответ в штанах.
— Юль, — перехватываю ладошку, пока мысли все в трусы не утекли, — украли что-то?
Задумчиво покусав пухлую нижнюю губу, жена пожимает плечами.
— Вроде нет. Но я не представляю, сколько времени мне понадобится, чтобы тут все убрать…
— За это не волнуйся. Вызову клининг, они мне квартиру «освежили» после возвращения, — замолкаю, видя потемневший взгляд жены. Что не так?
— Юль?
Вместо ответа жена начинает откручивать пуговицу на рубашке. Занятие, не спорю, увлекательное, но у нас тут погром, пропавшая кошка и герои, которых надо отблагодарить за всё.
Приподнимаю Юлькин подборок, взгляд голубых глаз обжигает обидой.
— Чип, ну ты чего?
Выворачивается, шлепнув по руке:
— Хватит так меня называть. Я тебе не бурундук!
— А, по-моему, очень сейчас похожа. — Не могу сдержать улыбку, глядя на то, как жена дуется. Но к делу. — Юлька, честно говори, что не так? Да, признаюсь, я думал, что у тебя есть мужик. Знала бы ты, как меня это бесило. Я бы с радостью залез в твою голову, потому что гадать на кофейной гуще у меня не выходит. — Развожу руками.
— Клининг делал, чтобы даже духу моего там не было? — этот вопрос ставит меня в тупик, но быстро соображаю, что расстроило мою мисс Ревность.
— Всё проще. Пылью дышать не хотел. Приедешь и сама убедишься — все твои вещи на местах, я ничего не трогал. И баб не водил…
Если не считать той алкашки из бара, которая продрыхла у меня на диване, а утром отправилась на такси восвояси, предварительно изгваздав зеркало в прихожей помадой.
Юля смотрит на меня распахнутыми в удивлении глазами. Приятно, черт возьми, удивлять, а не только расстраивать.
— Иди сюда, — приманиваю жену в объятия. Юля послушно прижимается ко мне, обжигая обнаженную кожу горячим выдохом. — А теперь, как на исповеди, колись. Знаешь, кто тебе тут учинил генеральную уборку?
Скольжу пальцами по нежной коже шеи, чувствую ускоряющуюся пульсацию жилки. Знает.
Вздохнув, говорит куда-то в район моей груди:
— Мне тут одни писали, звонили. Но это полная лажа, не думаю, что у них духу хватило.
— У них, это у кого? — вкрадчиво. Давай же, скажи мне. Устал уже в Шерлока играть.
Юля возится, а потом достает телефон и доверчиво мне протягивает. Пока она частит, рассказывая, как до нее стали докапываться коллекторы, я просматриваю мессенджер и входящие вызовы.
Я почти полную картину еще в Сочи выяснил, но мне важно понимать, что Юля мне доверяет.
— Собирайся, — возвращаю заблокированный телефон.
— Куда?
— Ты ментов сюда хочешь вызвать? Или всё-таки сами в отделение поедем? Заодно напишешь на этих персонажей…
— Какие менты? У меня кошка пропала! Я никуда не поеду, пока Борю не найду!
19.3
Спустя час поисков и просмотров камер в доме кошка так и не найдена.
Вместе с вызванным представителем ДУКа осмотрели все помещения в подвале, поднялись на технический этаж под крышей, но, кроме голубиного дерьма, так никого и не обнаружили.
— Ну не могла же она сквозь землю провалиться? Боря, кис-кис-кис, — жена снова и снова зовет кошку, но с каждой безрезультатной минутой поисков всё сильнее впадает в отчаяние.
— Юль, не паникуй. Найдем пропажу. Дома все углы осмотрела? — пытаюсь привести ее в чувство. В ее глазах одна паника. Повторяю вопрос: — Ты уверена, что ее нет дома?
— Но дверь была открыта…
— Не настежь. Куда бы ты спряталась, если бы в дом пришли чужаки и начали его громить? Неужели на своей территории у тебя нет укромных уголков?
Вижу в ответном взгляде искру здравого смысла. Есть контакт!
Вернувшись в квартиру, Юля с порога бежит в спальню. Застаю жену в гардеробной, суматошно перетряхивающей с полок остатки вещей.
— Она любит… залезать в стопку полотенец… Сколько раз гоняла, она всегда там сидит… — Оставив жену, иду на кухню в поисках воды. Здесь все еще кругом лужи и осколки перебитой посуды. В холодильнике нахожу початую бутылку минералки и припадаю к горлышку.
И вдруг слышу шорох под раковиной. Там, где час назад я пытался остановить вселенский потоп. Заглянув, ничего помимо коммуникаций и разбитого фильтра для воды не нахожу. Но тут шорох повторяется.
— Юль, — зову достаточно громко, чтобы меня в соседней комнате услышали. Включаю на телефоне фонарик и пытаюсь рассмотреть место, где труба уходит за кухонный гарнитур. В свете отражаются два фонаря поменьше.
Бинго!
— Что такое, Мир? — Юлька пытается плюхнуться рядом, но я вовремя останавливаю ее.
— Куда? Осколки кругом. Зови свою усатую. Похоже, тут, забилась под цоколь.
Юля зовет кошку по имени, и та через секунду отзывается жалобным мявом. Прикинув, где можно достать потеряшку, уточняю у жены:
— Цоколь съемный?
Испуганно качает головой:
— Не знаю.
— Значит, потом починим.
Пластик ломается на удивление легко, улегшись поудобнее в холодную лужу, пытаюсь достать этот мохнатый источник неприятностей. А нащупав что-то определенно похожее на кошачью лапу, удовлетворенно хмыкаю. Попалась!
В момент, когда я победно тащу кошку наружу, руку ожигает острой болью.
— Вот зараза! Кусаться-то за что? — Смотрю на свой трофей.
Мокрая, больше похожая на крысу, кошка отвечает мне свирепым сапфировым взглядом, а потом для устрашения еще и шипит.
— Боря! — верещит Юля, протягивая к этой заразе руки.
— МАУ! — истошно вопит это исчадие ада, и, успев провезти еще раз когтями по предплечью, попадает в нежные, заботливые руки хозяйки.
— Боря, девочка моя, напугалась? — жена сюсюкает над кошкой, а я стою истуканом. — Моя маленькая, моя красавица…
Эта «маленькая красавица» пропахала мне руку так, что кровь из порезов сочится, но, видимо, рыцари должны после подвига подождать, пока
