но сон повторялся несколько недель…
– Бино-Нуво – это праздник молодого вина, принцесса. Я собирался отправиться на него буквально вчера, – немного странным тоном сказал король Рикардо. – В шато ни вы, ни я уже не успеем.
– Что ж, – я ощутила укол разочарования, – значит, я зря так спешила. Еще раз прошу меня простить, ваше величество. Я вернусь на границу и приму постриг в монастыре добрых сестер. Надеюсь, они позволят моей служанке родить дитя и остаться при обители…
– Не спешите, ваше высочество! – король внезапно изменил позу, и я замерла от удивления. – Я прошу вас остаться в Лигурии. Через пару дней мы представим вас Двору. Сделаем вид, что вы приехали из Заревана… в паломничество по святым местам!
Король неожиданно вскочил и заходил по ковру. Мне тоже пришлось встать, но Рикардо махнул рукой:
– Сидите! Сейчас я отдам распоряжения, вас отвезут в монастырь кармелиток. Завтра к полудню приедете во дворец с охраной и компаньонкой, испросите официального разрешения подождать родителя. Вашему отцу напишу сегодня. Чтобы вы знали, принцесса… – тут король бросил на меня суровый взгляд, – ваши родители забросали меня срочными депешами с просьбами отыскать непутевую дочь.
Я покраснела. Думала, отец с мамой отрекутся от меня после побега и неприятностей с Кастором, а они… Чуть не всхлипнула, но король Рикардо тем же строгим тоном приказал:
– Ступайте к себе. Будьте готовы, через час вас отвезут в монастырь!
– Благодарю вас, ваше величество! – я присела в реверансе, закуталась в плащ и вышла.
Когда мы шли обратно, мне вновь почудилась фигура принца Розана в темном углу. Но этого же не может быть? Я сама видела, как Розан уехал вместе со свитой. Да и мое ли это дело – вспоминать принца?
В отведенных нам комнатах я быстро рассказала Нае и графине, что нас ждет.
– Его величество умен и заботится о твоей репутации, – сделала вывод тетушка. – Что ж, Ная, собирай вещи! Едем в обитель!
Из дворца нас выводили в тех же плащах, через боковую дверь. Усадили в темную карету без гербов, с плотно зашторенными окнами, и экипаж быстро помчал по выложенным камнем улицам.
Я вцепилась в кожаную петлю, зажмурилась и отчаянно молилась, сдерживая страх. Что помешает королю по-настоящему запереть меня в обители? Объявить о моей смерти и тем остановить войну? Или…
Вариантов было множество, и все они крутились в моей голове, подкрепляясь жуткими фактами из давней истории наших королевств.
Я вспомнила и принцессу Миариссу, отпетую заживо, перед замужеством в далеких землях. И принцессу Забелию, объявленную мертвой по политическим причинам. Ее поселили в обители под чужим именем, и собственные родители навещали девушку раз в год, отправляясь в паломничество. Она так и умерла в монастырских стенах. А еще был принц Фридрих – брат-близнец наследника престола, проживший жизнь в Черной башне…
– Не стоит так переживать, ваше высочество, – негромко сказала графиня.
И я тотчас вспомнила, что тетушка рискует куда больше. Меня в самом худшем случае заставят принять постриг и жить в монастыре. Не самая плохая судьба, если подумать. А вот графиню могут обвинить в похищении принцессы и казнить!
Я слабо улыбнулась, показывая, что пришла в себя, и тут карета остановилась! Дверца распахнулась, и затянутый в форму гвардеец помог нам выйти в замкнутый кольцом двор.
– Синьорины, вас ждут! – сказал он, провожая нас к одной из дверей.
За дверью нас встретила немолодая женщина в монашеском платье и проводила в келью.
– Простите за скромность, синьорина, но меня просили укрыть вас на одну ночь. Это лучший вариант, – сказала монахиня, не представившись.
– Благодарю, мы потерпим, – ответила я.
– Вам лучше накинуть это поверх своих одежд, – женщина указала на плащи кармелиток, приготовленные на скамье, и мы подчинились.
В келье было практически пусто. Три скамьи с тощими тюфяками и колючими одеялами, стол с кувшином воды, накрытая грубым полотенцем миска с фруктами и хлебом. Впрочем, нам этого хватило. Мы устало опустились на скудные кровати, посидели с минуту и принялись переодеваться.
Даже узкие дорожные платья топорщились под тяжелыми плащами кармелиток, поэтому я решительно сняла юбки, оставшись в алых шароварах. Корсет тоже сняла – спать в нем будет неудобно. Зато оставила нижнюю сорочку, рубашку и накинула на плечи шаль. В келье было холодно, крохотная жаровня с багровыми углями не спасала положение.
– Предлагаю поужинать и лечь спать, – сказала графиня Домбрийская, – завтра утром все станет понятно!
Я не могла не согласиться с таким выводом. Мы быстро поделили хлеб, апельсины и поздний виноград. Запили ужин водой, освежились с помощью полотенца и легли спать.
Утром нас разбудила та же самая монахиня. Она принесла два кувшина воды – один для питья, другой для умывания, и корзинку с хлебом и фруктами.
– Вас ждут, – сказала она коротко.
Мы быстро перекусили, хотя от волнения мне кусок не лез в горло. Надели наши платья и, прикрепив к плечу белые розетки – символ паломничества, вышли в тот же двор. Карета на сей раз была другая – простая, нарочито скромная, но дорогая. На углах, упряжи и под окнами – везде болтались белые розетки, указывающие на совершение паломничества. Его величество позаботился даже о том, чтобы кучер был одет в плащ пилигрима и широкополую шляпу с ракушками!
Капитан Арен в приличной положению форме и его подчиненные ждали нас за воротами.
Карета неспешно последовала к дворцу, и на сей раз ее окна были открыты, и все любопытные могли нас увидеть.
Двор занимался своими делами, однако мажордом громко объявил о прибытии «принцессы Заревана, совершающей паломничество по святым местам». Дамы и кавалеры волной прихлынули к высокому крыльцу, наблюдая за тем, как важный мажордом провожает меня на встречу с королем.
Король, королева и принц встречали нас в малом приемном зале. Мы вошли, я чуть впереди. Присели в реверансах, а после я самым ясным голосом поблагодарила их величества за передышку во время паломничества. Мне так же чинно ответили, что рады видеть в гостях дочь старого друга, и приказали принцу проводить меня к столу, ибо наступало время обеда.
Розан на меня не смотрел. Предложил руку, сказал пару вежливых фраз, но я видела, что взгляд принца нетерпеливо скачет по лицам друзей. Его малая свита была странно взволнованна, и я не могла понять тому причины.
Впрочем, что мне до этого принца?
За столом мы чинно откушали, и король громогласно предложил мне погостить в Лигурии подольше, чтобы оказать ее величеству помощь в благотворительных проектах. Отказать я не могла, поэтому с улыбкой согласилась и удивилась, заметив помрачневшего принца. Неужели я ему помешаю?
После трапезы меня проводили в покои – другие, положенные знатным гостям, и наконец оставили наедине с тетушкой и Наей.
– Что-то странное происходит с его высочеством, – сразу сказала я.
– Он не смотрел на вас, – нахмурилась графиня, – и все время перемигивался со своей свитой. Может, эти шалопаи затеяли что-нибудь, а ваш приезд помешал?
– Ваше высочество, – Ная присела в книксене, – я среди слуг стояла. Слышала, что его высочество и все его друзья ищут во дворце таинственную даму!
– Даму? – фыркнула я, – наверняка затеяли розыгрыш! Помните, принц Леон объявил, что ищет себе невесту по вышитой перчатке? Титулованные девицы скупили весь ассортимент столичных лавок, а принц просто пошутил…
– Не так уж он шутил, – фыркнула графиня, – просто в город пришел караван с лайкой, и ее никак не могли распродать…
Мы посмеялись, однако Ная стояла на своем:
– Я тоже про шутку подумала, только вот… принц ищет даму в алых шароварах. Здесь в Лигурии алый цвет дамы не носят. Да и штаны под платья никто не надевает…
Тут моя камеристка замолчала, а я вспыхнула. Ей-то лучше других известно, что я ношу под платьем! Графиня тоже озадаченно замолкла, а потом вдруг хихикнула как девчонка и тут же прикрыла рот.
