— Осторожно! — то и дело рычал Берий, когда кто-то оступался.
Под плотным снегом могли быть пустоты, куда можно было запросто провалиться. Не исключено, что где-то ещё были жертвы. Так что маркаты старались идти максимально быстро, но с опаской, постоянно напряжённо прислушиваясь.
Деамара бежала к башне вместе со всеми, ей казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. В висках словно стучали маленькие молоточки «тук-тук, тук-тук». Она всем своим телом и душой ощущала, что Аснар где-то рядом. Принцесса не могла это объяснить, но уверенность росла, пока они приближались к обломкам амбара.
Восточная башня была сложена из светлого камня, из больших блоков, плотно подогнанных друг к другу. Мощная и крепкая, она легко выдержала натиск лавины. В узких больницах было темно, как в мертвых глазах. Снег полностью занёс вход, а у подножия образовался большой нанос, из которого торчали обломки балок, покрытых изморозью.
— Стой! — вдруг сказал Берий. — Не ходи дальше, это может быть опасно.
Дея послушно замерла, хотя всё внутри кричало: «Беги, беги дальше! Зови его!» Двое воинов остановились позади, остальные бросились вперёд. Как жаль, что она не может разнести этот завал одной только силой мысли. Невозможно вынести это напряжение. Что, если… он уже мертв? Что, если они не успели? А может она ошиблась, и мужчина вовсе не здесь. Что тогда?
— Ничего не слышу, — хмуро сказал Берий, обойдя башню.
Воины начали разбирать завалы, быстро и легко, передавая куски камней и обломки дерева. Вдвоём-втроём поднимали массивные дубовые балки, снег с них сыпался вниз, сияя на солнце алмазной крошкой.
— Стойте! — неожиданно закричал один из стражей. — Я что-то слышу!
— Что? — Берий мгновенно подошёл ближе.
— Тихо-тихо, — он замахал руками. — Слышите?
На миг повисла давящая душная тишина. Дея услышала, как далеко в лесу завыли волки, тонко, протяжно, так что сердце едва не покрылась ледяной коркой.
— Слышу! — воскликнул Берий. — Стук сердца.
Он помолчал, весь напряженный, прислушиваясь.
— И не одного!
Дея затаила дыхание.
Мужчины очень осторожно подняли ещё несколько балок, пока наконец не открылся зияющий проход. Склад разрушился так, что здесь образовалась небольшая ниша, в которую почти не попал в снег. Дея рванулась вперёд, пытаясь разглядеть что-то в темноте. Увидела помятые поблескивающие щиты, сломанные копья и мечи в дорогих ножнах. Из тьмы раздался тихий вздох. Пара мужчин сунулись в лаз, помогая кому-то выбраться.
Дея подалась вперёд, но увиденное разочаровало. Оборотни вытащили пожилого грузного мужчину. Короткие рыжие волосы слиплись от крови: на голове его была рана. Лицо опухло, а под левым глазом налился густой лиловый синяк. Сам он был бледен, но жив, и, кажется, еще не верил в свое спасение. Он зажмурился от яркого света, сказал еле слышно, едва ворочая языком:
— Там… Он там. Помогите, — силы его кончились, и он обмяк, как тряпичная кукла.
Мужчину оттащили в сторону и бережно положили на снег, давая прийти в себя.
Берий же кинулся в проход, наплевав на осторожность, и почти сразу показался обратно, позвал стражей:
— Помогите! — крикнул он. — Ему ногу зажало.
Дея прикрыла руками рот. Аснар? Они нашли его?
Еще несколько томительных минут ожидания, и она увидела знакомое лицо. Его вынесли втроём, бережно придерживая. Бледное, пергаментно-серое лицо, закрытые глаза. Только взглянув на него, Дея пошатнулась и чуть не упала. Он выглядел таким спокойным, словно спал глубоким сном. От которого уже не просыпаются.
— Как он? — спросила она, едва слышно.
— Он жив, — ответил Берий напряженно, придерживая брата. — Ему перебило ногу, и он не мог исцелиться и выбраться. Но он всё ещё жив, нужно скорее отнести его в тепло.
Дея почувствовала, словно разжались гигантские ледяные тиски. Он жив. Жив! О, Пресветлая… спасибо тебе за его жизнь!
Облегчение накатило прохладной волной, так что закружилась голова. А воздух вдруг показался необычайно насыщенным и вкусным.
Пока мужчины возвращались к площади за носилками, Дея присела на колени рядом с Аснаром. Дрожащей рукой прикоснулась к его щеке. Ледяная! Кожу пересекал свежий порез, начинаясь над бровью и проходя по скуле к уху. Ресницы и волосы покрылись тонким налётом инея, который мгновенно таял от прикосновений.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Аснар, — прошептала принцесса. Наклонилась и, не смущаясь чужих жадных взглядов, прикоснулась к холодным твёрдым губам, пытаясь согреть, передать своё тепло. Показалось, что его глаза шевельнулись под веками. Только показалось.
Мужчину уложили на носилки и под стражей доставили в замок. Берий приказал нести его в покои и послал за Атарой.
***
Аснар долго не приходил в себя. Атара ухаживала за ним, наносила какие-то мази, поставила рядом курильницы с целебными травами, лечила марката магией. Дея помогала ей как могла.
Её мучило беспокойство. Она видела что Берий тоже не находит себе места. Он волновался, то и дело ходил по комнате взад-вперёд, подходил к окну и долго смотрел вниз на город, туда, где все еще продолжались спасательные работы.
Деамара не спрашивала, но предполагала о чём он думает. О потерях, которые принесла лавина. О жертвах, о пропавшем урожае и запасах. И о недовольстве тех, кто остались в живых. Она и сама постоянно об этом думала. Те дурные слухи, что распускала Ларана среди своих подруг, и которые давно проникли в город, теперь получили самое наихудшее подтверждение. Теперь даже те, кто не верил, подумают что это ее вина.
Маркаты — народ жестокий и дикий, говорил отец. Они опасны, они любят охоту и убивают ради забавы, превращаются в огромных лютых зверей. И законы у них такие же кровавые. Для них не существует чести и ничего святого. Они воруют девиц из отцовских домов и насилуют их, пьют кровь своих врагов и едят сырое мясо.
Теперь же, страхом для народа маркатов стала анмарская принцесса, которая, как они думали, принесла погибель в их город.
В комнате целый день жарко горел камин, так что было душно. Но даже его жар не мог растопить ледяной комок страха в сердце девушки. Она чувствовала, что грядёт что-то ужасное. По-настоящему опасное. Её пугала эта таинственная сила. Чуждая, нечеловеческая и безжалостная.
— Как скоро он очнется? — спросила Дея, протирая мягкой тряпочкой лоб Аснара.
Берий обернулся. Окинул тревожным взглядом лицо брата, но при этом глаза его посветлели, а морщинка на лбу разгладилась.
— Скоро, — уверенно сказал мужчина, подходя ближе. — Посмотри, нога уже почти зажила. Он потерял много сил, но он будет в полном порядке.
Дея погладила расслабленную мужскую руку. Ладонь была мягкой и чуть теплой, уже не ледяной, но всё ещё не такой горячей, как обычно. И это в тепле комнаты.
Неожиданно за дверью раздался какой-то неясный шум. Он становился всё громче и отчётливей, и стало понятно, что спорит женщина. Берий удивлённо обернулся, и в этот момент двери распахнулись, и в комнату буквально ворвалась Ларана, пытаясь вырваться из рук стражника. Он старался держать её осторожно, но не пустить дальше.
— Пусти меня! — крикнула она, отталкивая мужчину. Увидев Берия, она взмолилась: — Берий! Позволь мне его увидеть!
Мужчина недолго раздумывал. И хотя Дея увидела, как на его лицо набежала тень, он махнул рукой, отпуская стражу.
Ларана пригладила встрёпанные волосы и, не глядя на принцессу, подошла к постели больного, держась с другой стороны. Взгляд её прикипел к лицу оборотня.
Дея постаралась дышать спокойно, хотя близость Лараны была ей неприятна. Она не желала видеть её здесь, в их личных покоях, не хотела видеть её жадный взгляд, направленный на мужа.
— Он приходил в себя? — спросила Ларана, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Нет, — ответила Дея холодно, без эмоций.
Ларана обожгла её колючим взглядом, но тут же отвела странно повлажневшие глаза. «Ну надо же, так сильно переживает за Аснара?» — неприязненно подумала принцесса.
