– Спешивайся и срочно ищи принцессу! – потребовал от меня Кадам.
Я с радостью высвободился из ездовых петель, которые изрядно натерли мне кисти.
Покачнувшись, я встал на твердую землю и, пьяновато икнув, словно какой-нибудь чайник после первого парашютного прыжка, отправился на поиски.
– Ваше высочество, не прячьтесь! Мы хотим вам добра! – громко крикнул я, сложив руки рупором.
Конечно, будь на месте принцессы я, я бы мне точно не поверил!
И, конечно, я бы прятался. Потому что всякому дураку известно, что через балкон, расшибая ценные витражи, хорошие люди, желающие добра, в гости к красивым бабам не ходят…
Гнездышко Амиты было оборудовано по последнему слову местного нуворишеского дизайна. И чем-то напоминало апартаменты наших высших госчиновников, какими их демонстрируют на разоблачительных сайтах в Интернете, все эти форосские и рублевско-успенские гнездышки в десяток-другой лямов цены, со скромной будочкой охраны на входе и четырехметровым забором…
Развесистые многоцветные мозаики на полу.
Выложенные из разных сортов керамической плитки узоры на стенах.
Сводчатые потолки с лепниной.
Кое-где чеканка по бронзе, кое-где ковры, кое-где расписные ширмы.
Кое-где скульптура – всё больше атлетически сложенные мужчины с надменными лицами.
В общем, ничего такого, чего нельзя было бы встретить в наших дорогих интерьерах, я в покоях Амиты не заметил.
А впрочем, нет. Было кое-что… Я говорю о резервуаре с бабочками.
Наверное, у этой штуки есть какое-то такое греческое или латинское название, страшно научное и, ясен пень, непроизносимое. «Лепидоптеррариум» или «бабочкариум» какой-нибудь… Наверняка есть, да только я его не знаю.
Короче, у Амиты эти самые бабочки жили в каждой комнате. Причем большинство разновидностей крылатых красавиц было мне известно.
В гостиной расположились две дюжины пузатых бражников с палевыми крыльями дивной красоты.
В спальне, где смятые шелковые простыни были еще теплыми и хранили тяжелый запах мускусно-цветочных духов, квартировали павлиноглазки.
А в комнате служанки – самой маленькой из шести – порхали скромные нашенские голубянки, с нежно-синими крыльцами.
«Неожиданно», – заключил я.
Итак, медленным шагом музейного зеваки я прошел из комнаты в комнату, громко выкрикивая имя принцессы.
Я заглядывал в шкафы с резными створками. Открывал окованные сундуки, из которых пахло сандалом и ладаном. Даже в нужник зашел, не побрезговал. («Что же, гигиеничненько для Средневековья».)
Нигде, ничего, никого.
Разве что на кухне дымилась турка с ароматным, анисом пахнущим кофе, призывающим себя немедленно выпить.
Кстати, я бы от кофе не отказался. Останавливало лишь то, что он может оказаться отравленным. Так что соблазн я кое-как поборол.
И – и правильно!
Наградой мне была находка – люк в полу кухни, кое-как закрытый впопыхах ворсистым ковром.
Я подергал за ручку в виде головы дракона.
Люк не открылся. А жаль! Ведь казалось очевидным: обладательница мускусно-цветочного запаха исчезла где-то там, за ним.
С ходу ломать люк стрельбой я не решился. Была некоторая вероятность, что под ним находится не лаз, а только тесный погребок. И если в погребке вдруг прячется принцесса, я мог ее случайно ранить или, того хуже, убить.
Решил оставить дальнейшие действия на усмотрение начальства.
– Принцессы здесь нет, – сказал я, возвратившись к Кадаму. – Думаю, сбежала через тайный ход на кухне. Хорошо бы тебе посмотреть лично.
Боевого мага я оставил вместе с изрядно запыхавшимся от прыжков василиском в гостиной, изучать какие-то непонятные мне хрустальные штуковины, что хранились в приземистом ларце, украшенном самоцветами. За тем же занятием я Кадама и застал.
– Ты все проверил? Точно? – спросил маг, медленно выплывая из омута своих изысканий.
– Я же говорю: сходи на кухню, посмотри на люк в полу, – вздохнул я устало. – Может, тебе магия что-то умное подскажет.
Кадам рассеянно кивнул.
Я уже думал отправиться на высокий балкон, чтобы оттуда своими глазами изучить ход боя за Рог Вечности, когда дверь в гостиную рывком распахнулась и на пороге появился… на пороге появился…
Сейчас я знаю, что существо это именуется «шейх-призрак». И является особой формой жизни, волею колдовства особо изощренных алхимиков призванной на службу интересам престола.
Но тогда я просто увидел здоровенного долдона в железных доспехах. Его силуэт венчал шлем с широкими железными полями, делавшими его похожим на старинную самурайскую каску.
То, что у незваного гостя нет лица, ну то есть никакого совсем, я в первый момент не приметил. Царивший в покоях принцессы полумрак и моя усталость вообще не способствовали какой-то особенной приметливости!
А вот то, что в обеих руках он сжимает массивные кривые мечи волосяной заточки – это я считал мгновенно.
– Ну здрасьте, гражданин с двумя мечами, – сказал я ошарашенно. – Вы, наверное, из канадской оптовой компании?
А вот Кадам, похоже, ошарашен не был. Он вдруг весь сжался как кошка, отпрыгнул в самый дальний угол гостиной и в мгновение ока извлек из нагрудной сумы крупные четки из соломенно-желтого янтаря.
Еще секунда – и боевой маг уже бормотал некое забористое заклинание.
Что же до василиска, то он, не дожидаясь команды хозяина, сразу же отважно бросился вперед, прямиком к шейху-призраку. Дрессированный, понимаешь!
Схватка между василиском и пришельцем была короткой и кровавой.
Р-раз! – и башка василиска на гибкой длинной шее массивной кувалдой обрушилась на шлем шейха-призрака. Клюв василиска уверенно пробил металл, и я внутренне сжался, ожидая, что сейчас хлынут потоки крови.
Но шейх-призрак, казалось, не заметил удара. И уж точно смертельный вроде бы выпад василиска никак не повлиял на его способность перемещаться!
Фигура в доспехах слегка присела, отступила на полшага в сторону и взмахнула обеими мечами одновременно.
Ударом одного меча, плашмя, он отбил голову василиска в сторону, а второй погрузил по самую рукоять в горло твари!
Вы спросите, почему я не стрелял?
Во-первых, все происходило слишком быстро.
Во-вторых, Кадам отчего-то не удосужился как-либо прокомментировать для меня явление шейха-призрака.
И я, вплоть до броска нашего василиска, не был на сто процентов уверен, что перед нами точно враг.
Может, это кто-то из союзников помочь заявился? Да хоть бы и тот же Замех в ранее не виденном мною боевом облачении?
Смертельно раненный василиск ударил крыльями так, что на пол полетела посудная горка, набитая драгоценным фарфором, и напрыгнул на врага всей своей тушей, сбив того с ног!
Затем последовала стремительная и невнятная возня, в финале которой окончательно ослабевший василиск рухнул, этаким беспомощным цыпленком табака распластавшись по полу. А настроенный очень решительно шейх-призрак – поднялся.
Вот тогда я и нажал на спусковой крючок своего «калашникова». Даже рикошетов не побоялся!
И…
И – ничего.
Ну то есть мебель и декор гостиной я попортил как следует. Равно как и навертел немало дырок в доспехе пришельца. Но на боеспособности гада это никак не сказалось!
И вот только тогда я осознал, что под треснувшим козырьком шлема моего супротивника нет ровнехонько ничего!
И только тогда первобытный животный ужас наконец получил возможность полноводным потоком влиться в мое сердце…
Как же мне не хватало в тот миг дяди Вовы с его жизненной трезвостью, неискоренимым чувством юмора и способностью отгонять мороки силою своей воинской мысли!
Как же мне хотелось поймать его лукавый взгляд! А потом сообща придумать что-нибудь такое, что положит всему этому безобразию конец!
Но в тот миг, судя по перестуку автомата, доносящемуся откуда-то снизу, из крепостного двора, у дяди Вовы и своих забот хватало.
– Стрелять в шейха-призрака бесполезно, – сухо сказал Кадам. – Он к этому нечувствителен. Потому что сотворен из эфира, а не из плоти и крови…
При этих словах я вспомнил, что я все же не один в гостиной! И что рядом со мной – лучший боевой маг Бин Назима. А значит – не все потеряно!
Под аккомпанемент этих утешительных мыслей в поле моего зрения вкатилась светящаяся янтарно-желтая юла, в рост человека высотой.
Несколько секунд потребовалось мне, чтобы признать в этой зловещей юле… старого доброго Кадама!
Боевой маг крутился с совершенно невероятной, причем не только для человека, но и для многих механизмов, быстротой. Четыре пары янтарных четок, в свою очередь, крутились на каждой из его конечностей и формировали этот странный зрительный образ желтого веретена.
Жужжащее чудо-юдо надвинулось на шейха-призрака, и я уж было обрадовался, что вот наконец-то мой неубиваемый оппонент будет стерт в порошок, как вдруг шейх-призрак, не отступив ни на пядь, решительно рубанул Кадама обеими мечами (у меня сложилось впечатление, что шейх-призрак вообще не умел работать только правым или только левым, только двумя сразу).
