животе настойчиво урчало, требуя питания, да и ноги уже слегка подкашивались, недвусмысленно намекая на необходимость заправки.
Поэтому, больше не откладывая, поднялся наверх, выгрузил из рюкзака трофеи, и выставив на стол припасы, принялся трапезничать.
Если не затягивать, сегодня закончу этаж полностью, и может быть зацеплю часть следующего. — размышлял я, механически пережёвывая пищу. Олег, наверное, парочку осилит пока не вырубится. Это без еды можно обходиться, без воды даже, а вот без сна не получится. Хочешь, не хочешь, а всё равно уснёшь.
Сейчас почти три, а значит мне осталось часа четыре «пожить», потом опять перерыв.
Подкрепившись, я вернулся к поиску. Не скажу что с неохотой, но уже с какой-то ленцой. Может дело в том что не особо верилось в успех мероприятия, а может привык уже, поднадоело. Убитый рутиной, вспыхнувший поначалу азарт, схлынул, оставив после себя лишь легкое послевкусие, которого уже не хватало для правильной мотивации. Так-то и само обнаружение больничного корпуса очень хорошо, сюда можно вообще по КД летать, заняться есть чем. Но мне всё время хотелось чего-то необычного, чего-то такого, что разом бы решило все наши проблемы. Естественно я не знал ни что это, ни где это искать. Так, мечтал просто.
Среди прочего попался старый термос со стеклянной колбой. Находка отличная, но в данный момент не особо интересная. Будь мы на кукурузнике — тогда да. Пихай в него что плохо лежит, хуже не будет. А тут запас грузоподъемности весьма ограничен. При мыслях о потерянном самолёте настроение совсем испортилось. Умом давно смирившись, я никак не мог заставить себя не переживать по этому поводу. Жалко, и всё тут.
В очередном кабинете — судя по плакатам на стене, глазном, я наткнулся на коробку с ампулами. Сама коробка выцвела от старости, а на ампулах осталась только часть названия. Причём на всех облезло одинаково, с начала. Виделось только что-то вроде «...улин» . Мне этот обрывок ни о чём не говорит, но в станице, наверное, разберутся. Откроют, понюхают, на вкус попробуют. В общем, в рюкзак её сунул и продолжил поиск.
«Рентген кабинет» — одна из немногих уцелевших табличек. Не знаю за каким хреном, но практически все таблички с названиями кабинетов кто-то снял. Причём не варварски, а очень даже аккуратно, отвёрточкой. Мы сразу на это внимание обратили, но так и не смогли понять для чего это было сделано. Если хотели как-то запутать тех кто сюда мог прийти, то почему не вырвали с корнем, а мучились, откручивая?
Если для дела взяли, тогда совсем непонятно. Табличка представляет собой прямоугольный кусок крашеной жести. Даже не кусок, — кусочек. Куда можно такой использовать?
Теория что снимали просто из хулиганских побуждений, тоже не годилась, опять же упираясь в способ каким действовали эти непонятные люди.
Но как бы там ни было, табличка рентген кабинета висела на месте, и не задерживаясь, я открыл дверь.
Здесь было поинтереснее. Небольшой «предбанник» с разобранным рентген аппаратом, комнатушка где скрывается сам врач, и ещё одна комната, дверь в которую оказалась закрыта.
К рентген аппарату вопросов у меня не было, а вот запертая дверь сразу же подстегнула поутихший азарт. Всё закрыто на ключ, следов взлома нет, а значит внутрь никто не входил. В то, что у кого-то имелись ключи, я не верил.
Попытался пнуть — бесполезно. Дверь железная, наверняка ещё и усиленная, косяк мощный, приваренный к арматуре бетонной стены. Был бы ломик, или что-нибудь похоже, тогда я бы справился. А так и мечтать нечего.
Вот что может быть за железной дверью рентген кабинета? Сам аппарат? Так вон он стоит, раздолбанный, разграбленный, но это именно он самый и есть. Тогда что там?
Я слабо представлял устройство подобных кабинетов. За свою жизнь флюорографию делал много раз, но особо не разглядывал. Пришёл, майку снял, встал на подставочку, подбородок на железяку неудобную положил, и ждешь когда загудит. А может и не гудело, сейчас уж не помню толком.
Лом надо искать. Поддолбить сбоку, вот здесь — я провёл рукой по обсыпавшейся кромке, — и на излом давануть. Если не бронированная, должна поддаться.
Оставив дверь, я пошёл по коридору, вспоминая где видел арматуру. Времени до сна остаётся совсем немного, и пока не уснул, хотелось бы посмотреть что же там прячется.
В итоге, арматуру не нашёл, а наткнулся на небольшую монтировочку. Загнутая с двух сторон, для моих целей она не совсем подходила, но это было всё же лучше, чем ничего.
Вернувшись обратно, сразу приступил к делу, но, как и предполагалось, выдолбить прореху чтобы зацепиться, не удалось. Можно было доковыряться потихонечку, но времени оставалось совсем немного. Час, может чуть больше.
Так что, отложив монтировку, я решил найти Олега. Предупредить что спать ухожу, и поискать какой-нибудь инструмент. Может он натыкался на что-нибудь.
Спустился быстро. Вниз, оно всегда веселей, так что через несколько минут я уже стоял напротив того, что когда-то было регистратурой.
Высокие стойки с перегородками, кое где даже целые стёкла в окошках скворечниках, за стойкой перевёрнутые стеллажи и кучи бумаги. Примерно так выглядели регистратуры в союзе, но в настолько больших больницах я не был, поэтому не видел такого количества окошек в которых принимали людей. Обычно пара, редко три или четыре. Здесь же не меньше десяти.
Ничего что могло бы привлечь внимание, за стойкой нет, но проверить изнутри не помешает.
В конце коридора, там где обычно туалеты, что-то загрохотало, и я отправился на звук.
Олег сидел возле опрокинутого шкафа, и старательно что-то разглядывал.
— Нашёл? — присел я рядом.
— Да не... Вон, смотри какая фигня... — протянул он что-то на ладони.
— Прикольно. — это был небольшой хрустальный слоник, сувенир, или часть какого-то набора. Но удивил меня не он. Коснувшись руки Олега, мне показалось что он чересчур горячий.
— Ты как себя чувствуешь? — спросил я.
— Спать хочу. Не могу уже ничего толком. Вздремнуть бы пару часиков...
— Ты не заболел ли часом?
— Нет. Мне болеть нельзя. — мотнул он головой.
Его настроение радовало, но прикоснувшись ко лбу, я уже не сомневался что Олег горит, и нужно что-то делать. Сбить как-то температуру, придумать что-то. Аня прямо сказала что убивает не сам вирус, а температура. Но чем сбить? Просроченной лет сорок назад пачкой цитрамона?
