любовницами. Что делать, господин Холмс, если в юности совершаешь большую ошибку? От безысходности… От глупости… Я поняла, что я у нее на крючке. К тому моменту мы уже познакомились с Егором. Это был такой шанс! Правда, ни его семье, ни друзьям я не нравилась. Он сделал мне предложение, но, появись эти файлы, нашим отношениям пришел бы конец, я это точно знаю!
— А потом Поляков сказал, что видел Инну в отеле.
— Представляете мое состояние?! — Вероника сделала несколько отрывистых вдохов. — Я ее ненавидела, но убить бы не смогла.
— Я знаю, — спокойно сказал Холмс. — Знаю с того момента, как позвонил вам, а Джон передал, как вы испугались незнакомого номера. Будь вы убийцей, вы бы, конечно, прекрасно знали, что бояться уже нечего. Шантаж — это первопричина, но, как я уже говорил моему другу, убили ее из-за любви. Тот, кто это совершил, все время был рядом, наблюдал и понимал, что сами вы не сможете оборвать эту связь. Тело вывезли из отеля, скорее всего, в чемодане, я сразу обратил внимание, что он слишком большой для уик-энда.
— Екатерина?! — прошептал как громом пораженный Ватсон.
— Вы не понимаете! — воскликнула Вероника. — Катя пожертвовала собой ради меня! Она была совсем маленькой, когда мамы не стало, и я всегда заботилась о ней. И сейчас забочусь. — Она запнулась.
— Как давно она болеет? — негромко спросил Холмс.
— Два года. Но как вы догадались? Мы никому об этом не рассказываем!
— Я видел лекарства у нее на тумбочке, очень сильный комплекс. Простите, если вопрос покажется вам бестактным, болезнь прогрессирует? Сколько осталось? Полгода? Год?
Вероника замотала головой:
— Нет-нет, наоборот! Как раз наступило улучшение…
Несколько долгих секунд они с Холмсом смотрели друг другу в глаза. Внезапно сыщик подскочил:
— Какой же я идиот! Быстрее! Джон, захвати аптечку! Вероника, диктуйте адрес!
Лифт дома номер восемь в Рыбном переулке уже неделю не работал.
Холмс, перепрыгивая через ступеньку, бежал первым, доктор и Вероника отставали от него на несколько пролетов.
— Какой этаж? — выдохнул Ватсон.
— Одиннадцатый! — раздался откуда-то сверху голос Холмса.
— Что она с собой сделала, доктор? Катька! Вы ведь ей поможете? — кричала Вероника.
Дверь квартиры на одиннадцатом этаже оказалась незапертой. Во всех комнатах горел свет. Когда Ватсон рванул ручку и зашел в длинный коридор, Холмс уже выходил из одной из комнат, там никого не оказалось. Вероника заглянула во вторую:
— Катя?
Ватсон, секунду помедлив, распахнул дверь в ванную. Сверкающая, белая и, слава богу, пустая! Никого.
— Катя! — крик Вероники.
Холмс с Ватсоном бросились на кухню. Там было чисто и прибрано, на столе лежала скатерть, стояли цветы. Едва успев сделать пару шагов, они замерли, боясь вздохнуть. Вероника медленно сползала по стене. Дверь на балкон была открыта, с улицы доносился шум набережной, белые занавески слегка покачивались.
На поручне балкона стояла Катя.
— Я знала, что вы догадаетесь, господин Холмс, — громко сказала она с грустной улыбкой. — Вы мне сразу понравились! Но так было нужно. Поймите!
Небольшой порыв ветра завертел складки ее длинного серого платья.
— Ник! — крикнула она. — Я люблю тебя, Ник! Прости!
И в следующий миг лишь серое облако в воздухе. Миг — и нет никого.
Когда друзья ехали в этот день домой, уже рассветало.
— И все-таки, Шерлок, — после долгого молчания заговорил Ватсон, — ты должен мне объяснить. Как ты понял, что это она?
— Все началось с пустого номера, Джон, — устало отозвался Холмс. — Ты смотришь и не видишь. Мне же сразу стало понятно, что Поляков ошибся, ведь в люксе новобрачных не один балкон, а два. Следовательно, убийство происходило в номере Екатерины.
— Конечно! Почему я об этом не подумал? — удивился Ватсон.
— Дальше. Одинаковые татуировки. Ты не обратил внимания, но цветок на руке у Вероники очень бледный, нечеткий. Так мне стало очевидно, что она старается его свести, возможно, забыть о чем-то или о ком-то из прошлого. Но сама невеста весь вечер была среди гостей. Оставался кто-то близкий. Егора Крепа ты видел, он мог бы задушить человека голыми руками, зачем ему провод? И последнее, мы с тобой сделали неверные выводы из увиденного, Джон, разве Катя могла бы завести кошку, если у ее сестры аллергия? Царапины были следами борьбы. Она думала, что все будут на празднике. И никто бы не узнал…
— Если бы Поляков не ушел со свадьбы раньше и не был бы таким заядлым курильщиком.
Холмс откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Ватсон смотрел на темную Неву и на бледно-серое летнее небо. И на серые катера. И на серых чаек. Миг — и нет никого…
Дело о сонном пассажире. Екатерина Зубенко
Шерлок Холмс пробирался по узкому проходу самолета.
— Как хорошо будет снова оказаться дома, — сказал Ватсон, шедший следом. — Милая добрая Англия. Как же я все-таки соскучился!
На секунду он даже почувствовал влажный воздух Лондона, пропитанный запахом свежеиспеченных булочек на углу Бейкер-стрит.
— В Лондоне сейчас дождь, впрочем, как и всегда, — пожал плечами Шерлок.
Внезапно мужчина впереди Шерлока, споткнувшись, налетел на другого пассажира и слегка прижал его к спинке кресла.
— Ой, Игорь, прости! — Он быстро отпрянул от пострадавшего.
— Да ничего страшного, — заверил его мужчина и добавил, улыбнувшись: — Сегодня об меня весь день кто-то спотыкается.
У Шерлока было такое чувство, будто его пронзила молния. Этот голос он не спутает ни с каким другим!
— А вот и мое место, — тем временем произнес себе под нос мужчина, присаживаясь к окну. Его черный свитер с коричневыми ромбами на груди был явно куплен в дорогом магазине, короткие темные волосы ершиком торчали в разные стороны, а на нос то и дело съезжали очки с толстыми линзами, за которыми глаза казались до смешного маленькими, поросячьими.
— Игорь. — Шерлок остановился рядом в проходе и смотрел на него.
— Шерлок? — Лицо пассажира вдруг перекосило от злости, но он быстро совладал с собой.
— Давно не виделись, — сказал Холмс, присаживаясь в соседнее кресло и не скрывая своего презрения.
— Лучше бы вообще никогда, — парировал Игорь и, отвернувшись, неожиданно сладко зевнул.
— Все в порядке? — спросил, подойдя, Ватсон, заметив испорченное настроение друга и бледное лицо его соседа.
— Да просто встретил старого знакомого, — равнодушно кивнул тот.
Ватсон сел в кресло впереди Шерлока, но продолжал краем глаза поглядывать на странного пассажира в синих джинсах и черном свитере, который то и дело зевал, а один раз громко высморкался в свой клетчатый платок.
— Пристегните, пожалуйста, ремни, — стюардесса, мило улыбаясь, остановилась рядом с ними, — скоро взлетаем.
— Елена, — прочитав имя
