— Такая красивая и такая злюка.
— Такой большой и такой идиот.
Она забирает свой кофе и, не глядя на меня, направляется в сторону, противоположную палате Тиф.
— Эй, строптивая, как тебя зовут хоть? — кричу в след, но девушка так и не повернулась. Я провожаю ее удаляющуюся спину вплоть до того, как она скрывается за поворотом. В каком-то ступоре беру себе стакан капучино и возвращаюсь к семье, где за время моего отсутствия ничего не изменилось.
Пока мы ждали возможности повидаться с Тиф, я шарил глазами по помещению в поисках заинтересовавшей меня девчонки, но все безрезультатно. Правда буквально через несколько минут дверь в палату отворилась, выпуская Киллиана в больничный коридор.
— Пойдёмте.
Всей нашей шумной компанией оказываемся внутри. Мама беспрестанно причитает о том, что Тиффани вот-вот сольётся с простыней на ее кровати, отец и Чарли наперебой заваливают Барлоу вопросами о ее самочувствии, хотя прекрасно знают детали от мистера Гранта. За это Ричард Хоггард с утра устроил нам с Чарли разнос, потому что факт случившейся несколько дней назад откровенной дичи в одном из лондонских переулков был скрыт от него. Лиз иногда вставляла какие-то ремарки в наш гвалт, а я просто наблюдал за своим старшим братом. Никогда не видел его таким… Озабоченным кем-то. Каждое движение, взгляд, слово — все выдает в нем максимальное сосредоточение на одной конкретной женщине. Тиффани не только стала частью нашей семьи, но и разбудила из глубокой спячки моего родного человека, по которому я сильно тосковал.
— Привет, сестричка, — устраиваюсь на кровати у женских ног, сжимая холодную девичью кисть. Киллиан бережно подтягивает ее вторую руку к себе, переплетая свои пальцы с ее. — Выглядишь паршиво.
— Но, уж, явно лучше тебя.
Тиф улыбается, а у меня внутри раны глубиной с палец. Она такая вымотанная, такая уставшая, что тяжело смотреть на все это.
— Могу поспорить с этим, Барлоу, — подмигиваю, а затем тянусь, чтобы аккуратно обнять ее. — Как самочувствие?
— Уже намного лучше. Все из-за вас.
— Ты же часть нашей семьи. А мы никогда не бросаем своих, — перехватываю взгляд Кила и едва киваю, пока в нашу беседу снова не присоединяются остальные. — Хотя иногда я хотел бы побыть в одиночестве.
Закатываю глаза на очередное шумное пререкание родителей, пока мое внимание не привлекает та самая красотка, отшившая меня возле кофейного автомата.
Девушка входит в палату, осторожно пробежавшись по посетителям заинтересованным взглядом. Она однозначно заметила меня — я вижу, как расширяются ее зрачки при нашем зрительном контакте. Но девчонка никак не реагирует на мое присутствие.
— Извините, что прерываю, — она подходит к Тиф и устанавливает новую колбу с раствором на капельницу. — Тиффани, у нас процедуры.
— Да, Сэм, конечно. Сейчас я провожу семью и позову тебя.
Брюнетка едва заметно кивает и проходит мимо меня, обдавая своим лёгким цитрусовым запахом. Сэм, значит.
— Так как ее зовут? Сэм? — все ещё сверлю глазами закрывшуюся дверь.
— Ага, — слышу откровенный смешок в голосе Барлоу и разворачиваюсь, натыкаясь на ее необычного цвета зрачки. — Саманта.
— Ясно.
— И мне все ясно.
— Что тебе ясно, сестричка? — растягиваюсь в привычной ухмылке, пока все вокруг затихли и прислушались к нашему диалогу.
— Да так.
Барлоу закашлялась, провоцируя Киллиана оттеснить всех подальше и расположиться рядом со своей девушкой.
— Мне кажется, что нам уже пора, — мама мгновенно поднялась на ноги, целуя Тиф в щеку, когда та перевела дыхание. — Поправляйся, дорогая. Доктор Грант сказал, что ещё недельку придется полежать здесь. А потом мы сразу заберём тебя.
— Да, Тиффани, главное — покой. И никаких необдуманных поступков, — отец сверкнул глазами в сторону Кила, у которого в ответ резко сжались кулаки, лежащие поверх рук Барлоу. — Мы будем приезжать каждый день. А сейчас отдыхай, милая.
Папа чмокает Тиф в другую щеку и, обняв маму за талию, выводит из палаты. Когда внутри остаёмся только мы и Чарли с Лиз, Киллиан медленно выпрямляется.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я бы хотел с вами поговорить, — он стреляет глазами в меня и брата, а затем поворачивается обратно к Тиффани, целуя ее в губы. — Сейчас вернусь. Побудь пока с Элизабет, Солнце.
Барлоу не задаёт вопросов. Зная ее натуру и дикое упрямство, она делает так, как правильно в отношениях с Киллианом — доверять и принимать. Кил кивает нам с Чарли, приглашая выйти следом.
— Поправляйся, Заноза, — Чарльз обнимает Тиф и покидает палату.
— Возвращайся скорее, — смотрю в жёлтые зрачки и понимаю, как сильно мне её не хватает. — Я скучаю по тебе.
— Обязательно, братец. И, да, — девушка рассеянно улыбнулась и бросила на Элизабет какой-то странный взгляд, — ты не мог бы сказать Саманте… Сэм, что она может зайти.
Заторможенно киваю, обнимаю хрупкие женские плечи и выхожу следом за братьями, не обращая внимания на смешки Лиз за спиной. Натыкаюсь на пару голубых, как и мои глаз, и понимаю, что разговор будет не из приятных.
— Что стряслось?
— Мы в долбаной жопе, Ник, — Кил рычит, а затем устало валится на диван. Только сейчас я понимаю, сколько сил он прилагает для того, чтобы сохранять самообладание при Тиффани.
— То же мне новости. А конкретнее можно?
Киллиан выкладывает все, что было до нашего прихода. А я слушаю и охреневаю от наших, мягко сказать, дерьмовых перспектив. Мы не просто в жопе. Мы в гребаном очке по самые уши.
— Она сдалась. Не верит в то, что все получится. А я не знаю, в какую дырку нырнуть, чтобы найти хоть какую-то зацепку.
— Твои люди ничего не выяснили? — Чарли хмурится и садится рядом с братом.
— Глухо. Везде ничего. Словно кто-то хорошо подчистил всю информацию, — Киллиан смотрит на меня, а в глазах такая стужа, что и меня пробирает. — Если с ней что-нибудь случится, то я перебью весь город к херам.
— Я ещё раз подключу свои связи, может всплывёт что-то новое. Будем копать, пока не найдем хоть какую-то деталь. Время есть.
Чарли постучал ладонью по плечу брата, а я лихорадочно вспоминал того самого человека, с которым мне пришлось когда-то пересечься. И тогда думал, что наша встреча больше никогда не повториться. Но у судьбы снова свои планы.
— Мне кажется, что я смогу помочь. Но мне нужна вся информация. Ото всех и обо всем. Без утаек, парни.
Глава 44
Immortals — Fall Out Boy
Киллиан
Прошедшие дни стали одними из самых тяжёлых для меня. Физически мог горы свернуть, а морально просто умирал. Эта неизвестность и абсолютная беспомощность даже при моем положении сваливала на лопатки и не давала подняться.
Я рыл днями и ночами, пока Тиффани была в больнице. Проверял даже самые незначительные новости, которые получал от своих людей. Лично встречался с информаторами и подозреваемыми, но везде было глухо, как в лесу. И это просто выедало меня изнутри.
— Как ты будешь сейчас? — сказал в одну из ночей Карим, когда смывал потоки крови со своих смуглых рук — все, что осталось от очередной засланной шестерки. — У тебя никогда не было постоянной женщины.
— И? — затягиваюсь сигаретой и выпускаю кольца дыма в морозный январский воздух.
— Это проблемы, Кил. И ты это знаешь. Лучше меня все, мать твою, понимаешь. Она… — друг долго и внимательно рассматривал мое непроницаемое лицо, ища хоть какую-то реакцию на свои слова. — Она — твое слабое место.
— Знаю.
— На тебя выйдут через нее. Уже все в наших кругах осведомлены, что у Киллиана Хоггарда появилась та, через которую можно его за верёвочки дергать. Тебя марионеткой считают.
— Плевать.
Карим резко дернулся в мою сторону и заставил выронить тлеющий окурок, дёрнув за грудки на себя.
— Да соберись ты уже, блять! Ты понимаешь, что в погоне за выходом из этой дерьмовой ситуации, ты потеряешь все! Людей, репутацию, бабки, связи. Все, Кил!
— Да похуй мне! — ору в ответ, вырывая куртку из крепких рук. Отталкиваю своего верного брата и сплевываю на снег застрявшую в горле слюну. — Тебе не понять. Ты никогда ни за кого не болел в этой жизни, Карим.
