– Она платила вам за это?
– Иногда. Если чувствовала прилив щедрости.
– Когда вы в последний раз работали на нее?
– Я закончил последнее задание неделю назад. Впрочем, не скажу, что закончил успешно. Дело в том, что я оказался в тупиковой ситуации.
– Не могли бы вы рассказать об этом задании подробнее?
– Это касается известного в наших краях человека. Было бы неплохо для начала попросить у него разрешения. Но если честно, ради памяти Бланш, мне этого не хочется. Я не вижу, как данное дело могло быть связано с ее самоубийством.
– Что ж, оставим пока эту тему, – сказал сержант и задал следующий вопрос: – У вас есть предположения, почему мисс Тайлер могла наложить на себя руки?
– Для меня это полнейшая загадка, черт возьми! Я не ожидал ничего подобного. Она была здорова и полна энергии. Строила обширные планы на будущее, весьма амбициозные. Непостижимо.
– Вы когда-нибудь разговаривали с ней о возможном супружестве?
– Серьезных разговоров не было. У нас наладилось великолепное партнерство, отличные отношения. Но в целом мисс Тайлер хотела оставаться сама по себе, а я – сам по себе. Я ведь однажды был женат. И ничего хорошего не получилось.
Сержант откинулся на спинку кресла и тихо произнес:
– Вы знали, что она была беременна?
– Что?!
У сержанта ни на мгновение не возникло сомнений в искренности удивления Джорджа.
– Вскрытие показало, что она носила двухмесячного зародыша.
– Боже милосердный! Почему же она мне ничего не сказала?
– Мисс Тайлер была женщиной крупной, мистер Ламли, и могла пока сама ни о чем не догадываться. Но если бы знала, то какой, по-вашему, была бы ее реакция?
– Она бы захотела выйти за меня замуж, а я бы с радостью женился на ней. Как же жаль, что все не случилось именно так! Пусть люди считали ее странной, но она не сделала бы аборт. Бланш считала жизнь священным даром. Любую форму жизни.
– Если бы она вышла замуж, это как-то затронуло бы ее в профессиональном отношении?
– Нет. Очень многие медиумы женаты или замужем. Во многом это даже идет на пользу. Но я понимаю, почему Бланш могла ни о чем не догадываться. Она была действительно крупной женщиной, и порой у нее случались задержки с месячными. Я старался всегда предохраняться. Но все же на первых порах это нас тревожило.
– Что именно?
– Ну, вы же знаете, как это бывает?
– Мисс Тайлер когда-либо обсуждала с вами свои финансовые дела?
– В каком смысле?
– Например, рассказывала, сколько у нее денег? Как и куда она их вкладывала?
– Нет, но она была хорошо обеспечена. За последнюю работу заплатила мне семьсот пятьдесят фунтов, хотя я с ней не полностью справился. Если честно, то мисс Тайлер понимала, что я порой нуждался в деньгах, и бывала щедра.
– Этим утром мы беседовали с ее матерью, мистер Ламли. Год назад мисс Тайлер составила завещание. Оригинал хранился у адвоката, а копия лежала у них дома. Матушка знала про завещание. В основном все было завещано самой миссис Тайлер. Но я получил у нее и у их адвоката разрешение поставить вас в известность об одном из пунктов данного документа.
Внезапно Джордж ощутил перемену в настрое собеседника.
– В чем там дело? К чему вы клоните? – спросил он.
– Я просто задаю вам вопросы, а вы любезно отвечаете на них, мистер Ламли. Только и всего. Мы расследуем случай самоубийства и хотим установить его причины. Любая помощь с вашей стороны для нас бесценна. Вы знали, что упомянуты в завещании мисс Тайлер?
– Нет.
– Она оставила вам пять тысяч.
– Пять тысяч чего?
Сержант не смог сдержать улыбки.
– Фунтов, конечно же.
– Не могу в это поверить.
– Однако таково положение дел. Могу добавить, что мисс Тайлер не была очень богатой женщиной, но и не бедствовала.
– Мне наплевать, сколько денег она мне завещала. Я бы предпочел видеть ее живой. И если хотите знать мое мнение, она не принадлежала к типу людей, которые совершают самоубийства. А еще понимаю, что́ вы обо мне подумали. Вы решили, будто я убил Бланш, потому что не хотел вешать на себя заботу о ребенке и рассчитывал на куш в пять тысяч монет. – Джордж поднялся. Его лицо, исказилось от злости. – Господи, за кого вы меня принимаете?
Сержант сделал умиротворяющий жест рукой.
– Никто вас ни в чем не подозревает. Мы с вами просто беседуем. Я сообщаю информацию и получаю ответы от вас. Все ради того, чтобы окончательно прояснить обстоятельства дела. Лично я считаю, что вы непременно женились бы на мисс Тайлер, если бы узнали о будущем ребенке. И в равной степени уверен в вашей неспособности на убийство ради пяти тысяч фунтов. Вы принадлежите к иному типу людей, мистер Ламли.
– Но мне показалось, вы намекнули, что это могло и не быть самоубийством. Вы думаете, его инсценировали? А на самом деле кто-то убил Бланш?
– Не забывайте, что разговариваете с полицейским, мистер Ламли. Наша работа заключается в сборе улик, установлении фактов. Мисс Тайлер все-таки могла совершить самоубийство по причинам, достаточно веским для нее, но о которых мы никогда не узнаем. Однако могла и не совершить его. Сейчас я хочу, чтобы вы отправились домой и обо всем поразмыслили. Заметьте, не обсуждали с кем-либо, а обдумали наедине с собой. И если что-нибудь полезное для нас придет вам в голову, сразу же дайте знать.
Джордж вернулся в «Красный лев» и пообедал за стойкой бара с двумя большими порциями виски и содовой.
А в полицейском участке, как только Джордж ушел, к сержанту присоединился детектив из уголовного розыска. Тот самый, что прежде осмотрел дом Джорджа и через Скотленд-Ярд отправил свой отчет в департамент Буша.
– Ну и как? – спросил он.
Сержант покачал головой:
– Уверен, он ни о чем не знает. Понятия не имел о ее беременности, как и о деньгах, причитающихся ему по завещанию. И находится в полнейшем недоумении, по какой причине она могла отправиться за город на пикник, а потом покончить с собой.
Детектив взял со стола отчет о вскрытии и просмотрел его.
– А что это за мелкий синяк в верхней части левой руки?
– Такой легко себе набить, просто выходя из машины. Случайно ударилась, вот и все. Нет сомнений, что причиной смерти явилось отравление выхлопными газами. В маленьком автомобиле достаточно нескольких минут, чтобы их содержание в воздухе вызвало летальный исход. Думаю, она все-таки наложила на себя руки, но мы так и не узнаем, по какой причине.
– А что считает шеф?
– Ты же знаешь его отношение к самоубийствам. Особенно в автомобилях. Что бы там ни говорила эта старуха, миссис Тайлер, а он распорядился провести дополнительную экспертизу. Проверить кровь и внутренние органы на присутствие наркотиков или токсических веществ. Она бы стала не первой, кому сначала впрыснули яд, а потом разыграли самоубийство.
– И не последней. Ты ведь в курсе, что мы написали рапорт на Ламли в связи с делом Торговца?
– Да. Получается, что он у нас похититель людей, а теперь еще и убийца. Чушь собачья! И вообще, мы по тому делу написали множество рапортов на разных людей.
– Но я все равно считаю, что нужно информировать их об этом случае. Кто знает, в каком направлении они сейчас ведут расследование?
– Ладно. Вот только я бы подождал, пока доктор проведет повторные анализы и пришлет отчет. Он должен лежать у меня на столе завтра. И если хочешь знать, охота за Торговцем – занятие бессмысленное. Он уже спокойно сбежал из страны со своей добычей. Просто у высшего начальства этот тип навсегда останется большой занозой в задницах. А если веришь, что Ламли в чем-либо замешан, тогда я скажу тебе, что Джек Потрошитель до сих пор жив, здоров и спокойно живет в Блэкпуле. Ты и в это поверишь?
Эдвард Шебридж прочитал заранее оговоренное кодированное объявление в «Дейли телеграф». Радости не испытал. Все радостные эмоции ожидали его гораздо позже. А в этот момент он всего лишь получил сигнал, которого дожидался. Шебридж уселся за пультом в своем подвальном кабинете, взял портативную пишущую машинку и проставил дату в пустовавшем углу листка с письмом для Грандисона, которое напечатал одновременно с посланием в адрес сэра Чарльза Мэдема. Затем передал его жене, чтобы она отправила конверт по почте. Ей предстояло отправиться на машине в Саутгемптон.
Стоя рядом с автомобилем, Шебридж сказал:
– В Саутгемптоне купи местную вечернюю газету. Кажется, она называется «Ивнинг эко».
– Из-за мисс Тайлер?
– Да, они уже могли написать о ней.
– Но ты ведь ничем не обеспокоен?
– Нет. Даже если они выяснят, что она заезжала сюда, это ничего не изменит. Мы не знаем о том, что она совершила самоубийство. Нам неизвестна подлинная причина, приведшая ее в наш дом. Она говорила с нами только о месте под кемпинг для дачных домиков на колесах. И это правда. Мисс Тайлер не упомянула бы о мисс Рейнберд, если бы не перепугалась. Ее истинная цель заключалась в том, чтобы посмотреть на нас, прежде чем принять решение, как действовать дальше. Если о ее приезде к нам кто-нибудь знал, нас, вероятно, в ближайшее время посетит полиция. Но мы расскажем чистую правду, до известных пределов. Если им известно о мисс Рейнберд и моем с ней родстве, я опять-таки скажу правду. Мисс Рейнберд меня не волнует. Когда купишь газету, проверь, есть ли в ней сообщение, а потом немедленно избавься от нее.
