Сердце Майджстраля вспыхнуло жарим пламенем.
— Милая моя, — произнес он, — если бы это можно было сделать по телефону, я бы страстно тебя расцеловал.
— Для поцелуев я слишком устала, — зевнув, ответила Роберта. — Князь Хунак предложил мне остановиться у него, и я согласилась.
— Приятных снов.
— Тебе нужно завтра встретиться с репортерами и сказать им, что с Хэем дело утряслось и что твоя ссора с князем Хунаком вот-вот разрешится. Это вынудит оппозицию на новый шаг. Они просто должны попытаться снова подставить тебя или отказаться от своих планов.
— Николь только что сообщила мне, что я могу перебраться в Грейсленд.
— Отлично. Значит, ты должен поведать прессе о своих религиозных интенциях.
— Непременно. В конце концов я ведь наследный принц-епископ. Скажу репортерам, что всю ночь буду молиться о мире.
В фиалковых глазах появились смешинки.
— Я все время забываю, что ты — епископ. Ты совсем не похож на священнослужителя.
Майджстраль состроил возвышенную физиономию.
— Я привык скрывать свои духовные устремления.
— Ну… А я — наследная аббатиса, поэтому мне не следовало бы тебя критиковать.
— Правда? А какого ордена?
— Реформированного Традиционного Монастырского Ордена Благословенной Спатулы[18].
— О! Спатуланки. Я видел их монастыри.
— Да. Положение обязывает меня иногда лицезреть священную лопатку, которая находится в склепе в Городе Семи Сверкающих Колец. Ее считают эманацией Гулака XII Многоопытного, который, по преданию, восшел на небеса после того, как сошел с престола.
— Вот как? А я все поражался, с какой стати они поклоняются кухонной утвари.
— Раз в год лопатку вынимают из склепа и готовят с ее помощью священный омлет, а потом все празднующие съедают по кусочку. Очень трогательная церемония.
— Не сомневаюсь.
— Когда я пробовала кусочек, он мне показался каким-то резиновым. — Роберта снова зевнула. — Пора спать. Ужасно длинный получился день.
— Ты более чем заслужила отдых.
— И ты тоже. Но ты-то поспал немножко. — Роберта снова зевнула. — Насчет барона Сандоваля я подумаю завтра.
— Я на тебя полагаюсь. Доброй ночи.
— Доброй очи.
Майджстраль долго сидел в темной комнате и жалел двух замечательных женщин — всегалактическую суперзвезду и спатуланку-аббатису благородных кровей, которые, похоже, взвалили на себя все его заботы.
Он не роптал на судьбу. Но его тянуло вернуться в то время, когда он был хозяином положения. Это время теперь казалось таким далеким.
Последние несколько дней развеяли эти иллюзии. Что произошло? Действительно ли он держал судьбу за хвост или всегда был жертвой темных сил, которые теперь стали злобными и таинственными, а раньше позволяли ему жить в прекраснодушном неведении?
Майджстраль покачал головой. Он слишком устал и измучился, чтобы выяснять это сейчас.
Он кивнул и взял увесистое «Руководство». Он переворачивал страницу за страницей: такое чтение гарантировало ему скорый и крепкий сон.
И вдруг наткнулся на параграф, который заставил его встрепенуться. Сон как рукой сняло. Майджстраль внимательно перечитал текст. А потом еще внимательнее перечитал снова.
«Превосходно», — подумал он.
Вот это уловка!
13
В воздухе поблескивали информационные сферы. Майджстраль стоял под сводами ворот поместья Твар и добродушно улыбался репортерам.
— Кроме того, — продолжал он, — мне бы хотелось извиниться перед человеком, превосходящим меня во всех отношениях. Я говорю, конечно же, про барона Санчо Сандоваля Кабеса де Вака. Я пересмотрю свое поведение и благодарен барону за то, что он прилюдно указал мне на ошибку.
«Съешьте, подавитесь», — подумал Майджстраль.
На него смотрело море удивленных лиц.
— Что конкретно это означает? — спросил один из репортеров.
— Это означает, что барон оскорбил меня заслуженно.
— Значит, вы не будете драться?
Майджстраль узнал голос Мангулы и уловил в нем яростные нотки.
— Нет, — ответил Майджстраль.
Дуэль не должна была состояться, если, конечно, барон снова не набросится на Майджстраля. Как раз для того, чтобы предотвратить нападение любого безумного правонарушителя, обуреваемого жаждой подраться, Дрекслер и Роман стояли рядом с Дрейком подобно телохранителям.
Между Романом и журналистами сохранялось ну очень почтительное расстояние. От одного только взгляда на хозалиха любой бледнел.
А тем временем сотрудники Диадемы по связям с общественностью, проинструктированные Николь, нашептывали репортерам, что Майджстраль избрал сей уничижительный поступок из уважения к сединам барона, а также вследствие заботы о его психическом здоровье, которое — что было очевидно — оставляло желать лучшего.
Но сам Майджстраль о подобном помалкивал — не стоит играть с огнем и провоцировать барона на новый вызов.
Если уж Майджстраль не мог раздвоиться, то зачем же становиться знаменитостью?
Из толпы подал голос другой любитель «жареного»:
— Следовательно, в ближайшее время вы ни с кем драться не собираетесь?
Майджстраль выдавил улыбку:
— Раз в неделю — вполне достаточно или вы так не считаете?
Настроение у журналистов было самое кислое. Они жаждали крови — они питались кровопролитиями, а теперь все выглядело так, словно их собирались оставить на голодном пайке.
— Не кажется ли вам, — спросила Мангула Эриш, — что ваши соперники призадумались после вашей победы над князем Джозефом Бобом? Не кажется ли вам, что их отказ драться с вами имеет отношение к их храбрости?
Майджстраль справился с искушением выбить резиновый мячик из прически Эриш и отнесся к ее вопросу как к проявлению отчаяния.
— У меня совершенно нет причин сомневаться в смелости этих джентльменов, — ответил Майджстраль, — и если кто-то из моих предыдущих противников предпочтет ответить на эту инсинуацию, я искренне надеюсь, что они не забудут, что она прозвучала из ваших уст, Мангула Эриш.
Репортеры загалдели, а Мангула побледнела при мысли о том, что ей придется объясняться с тремя разъяренными, кровожадными дуэлянтами.
— Я хочу сделать последнее заявление, — сообщил Майджстраль. — События нескольких минувших дней заставили меня пересмотреть состояние моего духовного здоровья. Я пренебрегал священным долгом, возложенным на меня саном наследного принца-епископа Наны и потому решил предаться медитации, посту и молитве. Руководство Грейсленда милостиво предоставило мне одну из комнат. Я отбываю сегодня вечером на неопределенное время. Благодарю вас.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
