В юном возрасте Волки терра индигене не особо отличаются от волков. По мере взросления их размер и форма становится очевидной.
— Это Сэм, — сказал Саймон.
Он не стал вдаваться в подробности кем был Сэм. Мег, казалось, не заметила этого.
— Привет, Сэм.
Волчонок жалобно заурчал и стал подвывать в разговорной манере. По-прежнему находясь в безопасности между ног Саймона, он медленно продвинулся вперёд и понюхал Мег, а затем шмыгнул обратно, прячась. И всё это время, тело Сэма дрожало, а хвост колотил о ногу Саймона.
«Не одна из нас, но и не пахнет добычей, — подумал Саймон. — Не пахнет как те, кто уничтожил мир Сэма». Мег была чем-то новым, и её запах заставил волчка позабыть о боязни находиться на улице.
Разве это не интересно?
— Помочь занести это на ступеньки? — спросил Саймон.
— Нет, спасибо. Ступеньки очищены от снега, так что я справлюсь. К тому же это уже вторая моя поездка. Хорошего вам вечера, мистер Вулфгард. Пока, Сэм.
Он наблюдал, как она поднимается по ступенькам, а потом отвёл волчонка к месту, где Сэм обычно делал свои дела. Остальные жители относились терпимо, потому что это был Сэм и потому что было очень холодно, а Ястребы и Совы не возражали, потому что фекалии привлекали крыс и мышей. Но рано или поздно ему придётся убирать всё за Сэмом.
Как только волчонок сделал все свои дела, Сэм устремился к ступенькам, ведущим к квартире Мег. Саймон поймал его на полпути наверх и занёс к себе домой.
— Нет, — сказал он строго. — Не думаю, что она хочет сегодня поиграть.
Он крайне живо мог представить, как они оба дурачатся с Мег в снегу.
— Пошли. Я хорошенько расчешу тебя. Девочки любят ухоженных Волков.
Мег прочёсывает его шерсть, её пальцы глубоко запущены в его шерсть.
Лучше ни то, ни другое не представлять.
Сэм получил хорошую чистку шерсти и оставался достаточно спокойным вне клетки, пока Саймон убирался там — достаточно спокойным, чтобы осмелиться подойти к главной двери самому и обнюхать вход.
Было достаточно просто понять, чей запах искал волчонок.
И разве это не было столь интересно?
ГЛАВА 9
Мег едва не выронила банку с маринованными огурчиками, когда что-то заколотило по кухонной двери. Сердце подскочило в груди, и она, трясущимися руками, поставила банку на стол. Кто-то нашёл её, но она не видела никакого движения, не могла побежать к главной двери и скрыться.
Затем громкий стук повторился, и тут же раздалось рычание:
— Открой дверь, Мег!
От облегчения закружилась голова. Никто не нашёл её, за исключением раздражающего Волка, квартира которого также имела выход в общий коридор и на чёрную лестницу.
— Минутку!
Ключи. Ей нужны…
В замке повернулся ключ, но дверь осталась закрытой, благодаря щеколде. Это препятствие было встречено рычанием, от которого она задрожала и, поспешив к двери, отодвинула щеколду.
Саймон ворвался в кухню и схватил её раньше, чем она умудрилась отскочить на недосягаемое расстояние. Он потащил её на лестничную площадку, а потом через открытую дверь в свою квартиру.
Она сопротивлялась — инстинктивная потребность сбежать от разозлённого мужчины — пока он не огрызнулся в её адрес, его зубы щёлкнули слишком близко к кончику его носа. Она задумалась, а не ободрал ли он ей кожу.
— У меня нет времени на игры, — его рычание рокотало за словами.
Он тащил её через пустые комнаты, вглубь по коридору, затем дальше вниз по ступенькам, пока они не оказались в его кухне.
— Мне надо уехать на несколько дней, и мне надо, чтобы ты позаботилась о Сэме.
Её руки вновь стало покалывать, как только он произнёс эти слова, но она не осмелилась начать тереть кожу и тем самым привлечь к себе внимание.
— Зачем вам уезжать? Куда вы направляетесь?
Не только любопытство и обеспокоенность заставили её спросить об этом. У Саймона до сих пор было её лезвие. Целый час вчера вечером она сжимала зубы, пока жажда, казалось, выедала себе путь на свободу сквозь грудь и живот. Не зная, насколько далеко мог распространиться запах крови, и излишне опасаясь взбудораженной хищной натуры её соседей — особенно вампира, Гризли и Волка — она умудрилась устоять перед желанием воспользоваться кухонным ножом и нанести порез. Но она была не в состоянии больше терпеть.
— Это тебя не касается, — ответил Саймон. — Просто делай свою работу, пока я не вернусь, и ты будешь в порядке.
Он открыл нижний шкафчик, вытащил пакет с сухим собачьим кормом и немного насыпал в миску.
— Это еда Сэма. Я даю ему горсть утром и ещё одну в обеденное время. В то же самое время я наливаю ему свежую воду.
Оторопев от ответственности, которую он только что возложил на неё, Мег вымолвила:
— Но я ничего не знаю о заботе за щенком!
— Просто давай ему еду и воду два раза в день, — повторил Саймон, впихнув ей в руку связку ключей. — Ключи от квартиры. Если будут какие-то вопросы, спроси у Влада или Генри.
Мег поторопилась вслед за ним, когда он зашагал к главной двери, где подхватил дорожную сумку.
— Мистер Вулфгард!
Он развернулся и посмотрел на неё. Покалывание под кожей переросло в жесточайший зуд, опустившись по ногам и рукам.
Случилось что-то плохое. Что-то очень плохое.
— А что насчёт выгула Сэма? — спросила она, заставляя свой голос и тело имитировать спокойствие.
Этому навыку ей пришлось научиться. Независимо от того, что Ходячие Имена говорили о профессиональных манерах и осторожности при обращении с женскими телами, когда девушки боролись против того, чтобы их пристегнули ремнями для пореза, это провоцировало некоторых из них к совершению… вещей… после пореза и пророчества, чтобы облегчить свою реакцию на страдания девочек. И до тех пор, пока не было повреждено ни одной пригодной для использования кожи, Распорядитель предпочитал не видеть, что делают его люди. В конце концов, некоторые переживания придавали видениям более точные, богатые детали, особенно темные видения.
К её удивлению — и облегчению — Саймон ответил ей в спокойной манере, успокоившись.
Он покачал головой.
— Если Сэм сбежит от тебя, он может навредить себе раньше, чем ты догонишь его. Ему придётся делать свои дела в клетке. Я всё уберу, как вернусь.
Вся квартира пропахнет испражнениями, если в клетке не убирать хотя бы пару дней.
Послышался гудок.
Саймон потянулся к сумке.
— Мистер Вулфгард, — он снова посмотрел на неё, и она вздёрнула подбородок. — У вас кое-что, что принадлежит мне.
Он ничего не сделал, кроме как выпрямился и прямо посмотрел на неё, но она почувствовала скрытую угрозу. Кто бы его ни увидел сейчас, поняли бы, что человеком он не был. Именно поэтому она была уверена, что сейчас наступил момент, когда она не могла позволить себе отступить. Если она отступит, нечто в нём вынудит её остаться покорной.
— Тебе это не надо, — сказал он.
— Это не вам решать. Но вы правы… мне это не понадобится. Кухонный нож подойдёт с таким же успехом, но ошибки происходят гораздо чаще, когда вес и режущие края лезвия не привычны.
Это был не блеф. Большинство девушек, которые использовали другие острые предметы, когда не могли заполучить подходящее лезвие, в итоге оказывались, так или иначе, погублены, если не умирали.
Он уставился на неё, его глаза замерцали красным. А потом он обнажил зубы, и она в неверии стала наблюдать, как его клыки начали удлиняться, но потом вернулись к человеческому размеру.
Этим утром Волк однозначно был близок к поверхности.
Ничего не сказав, он запустил руку в карман джинсов, вытащил серебряную бритву и подал её ей.
На улице кто-то вновь нажал на клаксон.
Саймон схватил свою сумку и вышел через главную дверь, не потрудившись закрыть её за собой.
Мег поспешила за ним и стала наблюдать, как он садится в небольшой пассажирский мини-фургон. Она не смогла разглядеть, кто сидел за рулем, но похоже на заднем сидении расположились ещё пару человек.
