Могу повторить удар, — Янка шлепнула его по плечу и снова стала кружить вокруг тачки.
— Точно, я прав!
— Нет! Это все папа, — она гневно затопала ногой.
— Все! Хватит. Начинаю жалеть, что связался с вами, — я сел в свою машину и закурил. — Ты на машине?
— Да, — Янка небрежно манула в сторону красной Вольво.
— Тогда вперед! Куда поедем?
— Э! Мы что, поедем на трех машинах? — подскочила Янка, облизнув губы. — Я хочу с тобой, Илья! Ну, пожалуйста!!!!
— А ты мне что? Титьки покажешь? — рассмеялся Илья и прикрыл нос ладонью. — Шучу!!!!
— Я прямо не могу определиться, то ли вызвать охрану, чтобы твою мордашку расквасили, то ли промолчать, но прокатиться на этом жеребце, — Янка достала телефон и что-то быстро написала.
— Я могу прокатить тебя на другом жеребце, кра…
Он не успел договорить, как из-за угла выскочил черный джип, откуда высыпало трое парней.
— Хочешь договорить? — Янка высунула язык.
— Нет, спасибо, — Илья сел за руль.
— Олег! — Динар подошел ко мне.
— Сегодня ты старший? — обменявшись рукопожатиями, я осмотрел парней, закрепленных за Янкой.
— Да, сегодня я. Поэтому не смогу присутствовать на базе. У Яны Викторовны сегодня запись в салоне, — он горько вздохнул.
— Яна Викторовна решила поменять свои планы, поэтому поедет на базу с вами.
— Еще чего!
— Мустанг, — прошептал я одно слово, после которого пришла ее очередь издавать горький вздох.
— Ненавижу! — она бросила Динару ключи от машины. — Отгони на базу.
— Не имею права, — Динар выпрямился и опустил голову. — Запрещено отходить от вас.
— Еще чего! — взвизгнула она.
— Не имею права, — монотонно повторил Динар. — Разрешено только оставлять вас в доме, либо с Лазаревым, либо с Приз… с Олегом.
— Ты же мой друг? — Услышав это, Янка сделала шаг в мою сторону и захлопала длинными ресницами.
— Ладно, езжай. Мы скоро приедем. Я присмотрю за ней, — Динар кивнул и направился к Янкиной машине.
— Ага! Скажи спасибо, что я не рассказала, что ты приставил мне нож к горлу.
— Скажи спасибо, что я папеньке твоему не рассказал, за что нарумянил твою задницу.
— Еще скажи, что тебе это не понравилось.
— Нет! У меня нет друзей, которые напиваются в хлам и ищут неприятности в подворотнях.
— Отлично! — Янка запрыгнула на пассажирское сидение Мустанга. — Буду первой!
— Пристегнись! — крикнул я, но меня, конечно, никто не услышал, потому что Илья нажал педаль и быстро выехал с парковки под звонкий девчачий визг.
— Дети!
***
— Что ты узнал про Макова младшего? — мы сидели с Ильей на капоте и пили кофе, наблюдая, как Янка бегает по полю с какой-то дворнягой.
— Ну, говорят, что папа и сын кушают с разных рук. Маков работает один, но очень дружен с Мишиным. Именно он продвигает его.
— Мишин, говоришь? — я откинулся на лобовое стекло, вытягивая ноги. Погода на удивление решила побаловать теплым деньком, хотя сейчас я бы не отказался от дождя. Подумать надо. — А младшенький откуда кормится?
— Знаешь, Олег, вот этого я так и не смог узнать. Какая-то тайна, черт побери! Самому стало интересно. Но то, что «кайфа» у него Афганская — это однозначно. Но, насколько я знаю, Моисей закрыл дорогу этому дерьму к нам в область. Он вообще барыг не жалует. И строго следит за тем, чтобы в области не появились тяжелые наркотики, особенно «афганка». У нее такой концентрат! Я вчера сунулся в старые «коридоры», а там половина проводников уже в земельке гниют. А меня не было всего два месяца! Какие-то десять недель! А если бы я…
— Мара, ты делом займись, меньше думать будешь об этом. И, кстати, чтобы я тебя в твоих старых «коридорах» даже не видел! Ясно?
— Мне и самому пока на тот свет не хочется.
— Отлично. А ты больше не лезь к Макову. Я сам узнаю, кто там такой смелый нашелся, что мимо Моисея дорогу «афганке» открыл. Не отсвечивай!
— Меня не тронут, ты же знаешь?
— Знаю, папеньку-депутата огорчить никто не захочет. Но все равно. Не лезь. И за Боярой следи, а то он не по-детски в Корнея вцепился.
— Его нельзя остановить. Он всю жизнь себе на уме! Сутками на работе пропадает. Ни бабы, ни интересов! Нарвался в том году на какого-то генерала, чуть из органов не выперли. Отец помог. Но от него все равно не отстали, в архив засунули, а потом и вовсе в дорожники перевели. Предлагал помочь, а он говорит, что в архиве еще интереснее. — Илья поднял очки, наблюдая за резвящейся Янкой.
— Черт! Лучше бы его выперли.
— Сам потом пожалел. Устроили бы его к отцу и все! Нет же, он роет глубже, чем экскаватор! Я рад, что ты вернулся. Только, придурок, ты где был все это время?
— Работал!
— Наскалов, ты мне мозг не пудри!
— Мара, ты все равно ничего не узнаешь, но поругаемся, а может, даже подеремся, — я закурил и спрыгнул с капота машины.
— Ладно. Ну, как тебе моя земелька? Еще по плану здесь будет бойцовский клуб. Не тот, где в кровь бьют друг друга за бабки, а куда будут приезжать тренеры, чтобы научить и занять молодежь. Лучше, чем по подъездам шариться, — Илья горько вздохнул, бросил короткий взгляд на правую руку. Рукав рубашки задрался, обнажая неестественно синюшную кожу локтя. И снова нацепил очки на глаза. — Ты не думай, я больше туда не вернусь. Не дождутся. Буду занимать молодежь. Не дам им колоться. Хватит, я сам за них все перепробовал.
— Здорово! Когда начнешь? — я еле сглотнул ком в горле. От его слов по коже побежал холодок.
— Сегодня, — Мара кивнул в сторону вереницы грузовиков, мчащихся по дороге. — Я скоро. Только встречу.
Участок и правда был отменным. Огромное поле, окруженное глухим лесом. Вдали виднелось озеро. Рельеф, был бесподобный, такой настоящий, но в то же время своенравный и дерзкий. Резкие перепады, хороший обзор. К участку вела узкая проселочная дорога,
