— Хотел, чтобы ты его послушала.
— Послушала, не сомневайся. А Эвена я позвала, потому что из взрослых он общается только с Неллой, а из детей – только с Эйлом, которому и года нет. Ненормально, что мальчик так замкнут.
Регнан спорить не стал.
— Да, ненормально, — кивнул он.
— Ты бы наладил с ним контакт, — предложила я и машинально коснулась руки царевича, провела по ней. — Ему важно иметь положительный мужской пример перед глазами.
— Вряд ли Экзекутор может стать положительным мужским примером.
— Если Экзекутор – это человек, следящий за порядком и справедливостью закона, то еще как может стать. Царю выгодно, чтобы ты выглядел в глазах людей злым всемогуществом, но ты не такой.
— Злое всемогущество? — улыбнулся Регнан и, перехватив мою руку, нежно ее сжал. — Звучит интересно.
— В тебе столько силы, — продолжила я, разглядывая царевича, — и я имею в виду не только твой уровень эо. Ты и сам по себе силен: умен, собран, всегда начеку, для тебя нет секретов – ты читаешь чужие мысли, и это для тебя естественно. Ты не должен быть страхом Аэла, ты должен стать его защитником, надеждой. Чтобы люди не боялись прийти к тебе. Идеальный судья – беспристрастный судья. Добрый, но справедливый.
Он шагнул ко мне, взял другую мою руку и прижал их обе к своей груди; я достаточно сильный психокинетик, чтобы почувствовать приблизительно уровень его силы, но затрепетала не от этого. Меня уже давно не волнует, на что он способен, меня волнует, какой он, и чем больше я его узнаю, тем больше что-то во мне откликается. Да я вся на него откликаюсь…
— Хочешь повлиять на меня? Изменить? — шепнул он, глядя на меня сверху вниз; какой это взгляд, о, Звезды… — Или хочешь, чтобы я стал новым царем, а ты – царицей при мне?
— При тебе? — повторила я насмешливо. — Вот уж нет. Быть «при ком-то» я не собираюсь.
— То есть если я сделаю тебе предложение, то получу отрицательный ответ?
— Сначала сделай предложение.
— Выходи за меня.
И все. Никакой помпезности, особенной обстановки, просто «выходи за меня»… Все случилось не так, как я представляла, да и мужчина не тот, которого я представляла в мечтах. А ощущение почему-то такое, что все идет как надо, правильно.
— Брак… — протянула я. — Да, я планирую брак – основанный на любви и уважении, в котором нет главных, и уважаются интересы обоих супругов.
— Значит, наши взгляды на брак совпадают. Я тоже хочу союза, основанного на любви и уважении.
— Твой первый брак был таким?
— Да, — ответил Регнан, и я снова почувствовала боль, связанную с его прошлым. Эта боль, наверное, долго еще будет с ним… — Я женился по велению отца, выбрал одобренную Знающими девушку на Отборе. У нас с ней все пошло гладко, несмотря на то, что мы оба не были готовы к браку. Если бы не та… — царевич замолк, и его боль стала выраженнее.
— Случайность, — подсказала я.
— Если бы не та случайность, я думаю, нам было бы хорошо вместе. А с тобой все иначе.
— Со мной плохо? — усмехнулась я; мое сердце сжалось от ревности.
— С тобой иначе, — повторил Регнан и склонился ко мне. — Первую жену мне выбрали, и полюбил я ее не сразу, а спустя время в браке. Тебя же я люблю с первого взгляда.
— О-о, я помню твой первый взгляд! Никакой влюбленности в нем не читалось.
— Ладно, — сдался царевич. — Со второго взгляда. А может и вовсе с третьего. В любом случае, это произошло быстро. Даша…
— Что?
— Аэл – мой дом, и я не покину его; слишком за многое здесь я ответственен. И то, что происходит сейчас, это подтверждает. Я знаю, каково тебе, воспитанной в Союзе, быть здесь, насколько отличаются наши законы от ваших. Ты любишь свой дом так же, как я люблю свой.
— Да.
— Давай все будет так, как изначально было условлено, — сказал Регнан. — Ты останешься здесь до конца Отбора, а потом улетишь. Надеюсь, об Аэле у тебя останутся не только плохие воспоминания.
— Не только плохие, — кивнула я и, приподнявшись, потянулась к губам царевича. Он отпустил мои руки и опустил свои мне на талию. Я приподнялась еще, запустила пальцы в волосы Регнана, мягкие и густые и, приблизив его лицо к своему, сама инициировала поцелуй.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он ответил – нежно и медленно. Прервав поцелуй до того, как он стал бы глубже, я произнесла хрипло:
— Никогда бы не подумала, что мне понравится рыжий мужчина.
— Никогда бы не подумал, что влюблюсь в землянку.
— Жизнь непредсказуема…
Регнан подхватил меня на руки и понес к кровати, но как только уложил на нее, главенствующую роль снова взяла я: раздела своего рыжего царевича, посмотрела на него, запомнила – преступлением будет не запомнить такого мужчину! Ни одной мягкой черты, что в теле, что в лице – строгость и четкость линий, и мышление такое же – четкое, прямое. Это и сыграло с ним злую шутку. Военные подчиняются приказам, а верховный здесь – царь Эйл.
— Кстати вопрос, — протянула я, — разве такие, как ты, не должны держать целибат для того чтобы лучше использовать свою силу?
— Целибат держат ученики, чтобы лучше понять силу и научиться ее контролировать.
— То есть мне, чтобы овладеть твоими приемами психокинеза, надо бы держать целибат?
— Надо бы.
— Ну, — грустно вздохнула я, — раз так, я пойду в душ охлажусь.
Глаза Регнана потемнели; ухватив меня за руку, он произнес спокойно, но у меня от звука его голоса все равно кожу словно жаром обдали:
— Нет, не пойдешь.
— Царевич приказывает или просит? — осведомилась я.
— Нет здесь ни царевичей, ни наложниц.
Правильный ответ. Я начала медленно расстегивать ряд пуговок спереди на платье; пуговке на десятой хваленое терпение Регнана кончилось, и оставшиеся пуговки отлетели сами да разлетелись по покоям, а Регнан притянул меня к себе, и вскоре я забыла обо всем на свете.
Проснулась я на рассвете – Регнан шевельнулся.
— Вот это чуткость, — улыбнулся он и ласково провел по моей щеке рукой; думаю, именно там отпечатался след от подушки, ведь я любитель спать лицом в подушку. — Раньше ты не просыпалась от любого шороха.
— Вы с прийном меня прокачали, — сонно ответила я.
Прозвучало это многозначительно, ведь мы с Регнаном совсем недавно в любовных игрищах использовали психокинез, и это действительно было похоже на прокачку… в каком-то смысле. Я выпростала руку из-под покрывала и изучила кончики пальцев – ожогов нет, но небольшая припухлость присутствует.
— Что-то не так? — напрягся Регнан.
— Все в норме, — успокоила я. — Все было отлично. И будет отлично, — самонадеянно добавила я.
— Выспись для начала, — улыбнулся мой рыжий любовник и начал поглаживать меня по волосам. Его движения были не собственническими, а именно что любящими, и во время нашей близости он тоже было невероятно чуток и нежен. Это было прекрасно, но мне хочется узнать и каков Регнан, когда полностью дает волю страсти… Я потянулась к нему, вжалась носом в его шею, и запах мне понравился, а это ли не один из главных маркеров сексуальной совместимости?
Царевич же поцеловал меня куда-то в волосы и обнял. На меня вдруг накатило, и понадобилось сказать, что и он мне небезразличен, что и его я… люблю. Да, люблю.
— Регнан… — тихо сказала я.
— Да?
«Ну скажешь ты ему, и что? — проснулся внутренний голос. — Все равно улетишь потом. Ни к чему портить курортный, по сути, роман, признаниями. Вы оба знаете, что ни к чему это не приведет».
— А пошли рассвет встречать? — предложила я. — Мне каждый раз что-то мешало нормально рассвет встретить.
— Даш, ты спать хочешь, — укоризненно проговорил Регнан. — Спи уж, лучше на закат посмотрим.
— Нет, надо именно рассвет. Я когда на Аэл летела, составила список обязательных дел. Встретить рассвет – это обязательно.
— А соблазнить царевича входило в твой план?
— Нет, это приятный бонус. И еще: помнишь, ты обещал мне купание с прийнами? Пришло время исполнить обещание!
