Изменение истории налицо! Не будь мост удержан – не было бы сильных Штатов, дружба с СССР накрылась бы, и… И что? В Союзе подготовились к войне. Поэтому и без Экспедиционного корпуса янки всей сборной нацистов Европы ничегошеньки не светит. Ну пофиг, что не было бы в Союзе американских двигателей, кока-колы и прочих мелочей из-за океана. Ну и Англия все равно сражается с Германией.
Но что должно было быть не так?
– Товарищ подполковник. Эта бумага… Она попала к вам из Англии? – Чую, где-то тут важный ответ, наверное, самый важный из всех, ныне озвученных.
– Да, – после длительной паузы ответил Карпов. Еще спустя мгновение продолжил: – Это последние точные и сколь-либо серьезные разведданные, полученные нашими агентами на территории Англии. Десять человек погибли, дабы эта бумага попала к нам. Контрразведка англичан стала чрезмерно хороша в тридцатых годах. Настолько хороша, что сейчас там, в Англии, нет ни одного советского и американского разведчика…
Ага-ага, есть у меня мысль, но кое в чем нужно еще удостовериться.
– Много ли путешественников во времени на Британских островах?
– Сложно сказать… Но с одна тысяча девятисотого года до той минуты, как мы перестали получать информацию с острова, в мире было насчитано около трехсот тысяч путешественников во времени. Больше половины из них находилось на территории Империи. С того момента численность путешественников во всех странах увеличилась в полтора раза. Вот и считайте, сколько всего таких попаданцев, – щегольнул нашим словечком подполковник, – оказалось на острове…
– Вот теперь я кое-что понял. – В голове побежали мысли, складывающие кирпичик за кирпичиком общую картинку. Полно попаданцев, непонятное поведение, а именно – предательство американцев в Первую мировую с целью вывести их из войны и обрушить в бездну кризиса, полное уничтожение агентов разведок различных стран на своей территории и, как мне кажется, согласие, а может, просто молчаливый нейтралитет в отношении образования союза Германия – Польша…
Что же под этим всем кроется? Все просто – желание Англии подмять ВСЕХ и ВСЯ под себя, используя знания будущего из различных миров и их будущего! Это же чудовищный прыжок вперед – знать все, что было сделано правильно, а что нет. Видя все тупики развития, можно с минимальным риском и максимальными достижениями идти семимильными шагами вперед, оставляя весь мир, который потом послужит всемогущим островитянам источником всего, далеко позади! Тут главное – не провалиться раньше времени, и для этого нужна война. Война – это наилучшая возможность перемолоть врагов Империи – СССР и Германию. Разрушить собственными руками воющих сторон свою же промышленность, подорвать экономику, выбить самые боеспособные, подготовленные части армии и в нужный момент наступить на все это блестящим подкованным ботинком сверхмощной, никем не тронутой армии Его Величества, вооруженной и подготовленной на уровне пусть даже шестидесятых годов двадцатого века. Но тут рядом с СССР встают разобиженные Штаты с целой и невредимой промышленностью и экономикой. И совсем не похоже, что янки намерены разваливать Союз. Совсем наоборот – они счастливы укреплять и расширять могущество славного соседа, равно как и свое…
И как быть, джентльмены? Уже никак. «Быть» должно было по-другому – США обязаны были исчезнуть с политической арены еще ажно в Первую мировую! Потонуть в пучине кризиса, а затем Великой депрессии!
Ну, точно ведь! Но все эти далеко идущие планы пошли прахом, и США стоит на ногах.
Этот дисбаланс привнес я?
Ни хрена себе…
Всеми умозаключениями я поспешил поделиться с присутствующими. Доводы мои опровергать никто не стал, даже Карпов. Он только сильнее нахмурился, и взгляд его загорелся опасным огнем.
– Хорошо, правильно размышляешь, Артур. – Мое настоящее имя прозвучало словно угроза. – Ты был в прошлом, изменил историю и погиб. Как и ты, я придерживаюсь мысли, что ты неведомым образом специально оказался там. Дабы совершить эти немалые перемены. Но почему ты явился опять? Откуда за тобой явились все эти люди? – взмахом руки подполковник указывает на друзей и брата.
– Не знаю, – сжав зубы, шиплю я.
– И я не знаю. Но ты сам додумался до того, что у Англии большие планы на весь мир. И путешественников во времени у них полно. И знания есть. Так не кажется ли тебе странным, что ты, уникальный, свободно мыслящий путешественник, не можешь рассказать ни об одном достижении будущего? Нет, ты говорил кое о чем, но в общих чертах. Сути это не раскрывает, – не дал возмутиться энкавэдэшник. – И при этом ты умеешь держать в руках оружие и воюешь так, словно ты – Архангел Михаил!
– К чему вы все это клоните, товарищ подполковник? – недоуменно, но уже встревоженно поинтересовался Дима.
– И зачем вы пригласили нас, если вы беседуете лишь с Ар… – Замявшись на секунду, Денис все же поправил ошибку: – С Пауэллом.
– Я задам вопрос, относящийся ко всем, – неожиданно спокойно и дружелюбно заговорил Карпов. – Тебя это тоже касается, Пауэлл. Хотя твой ответ я знаю. – Что он знает? Мне все это окончательно не нравится. – С того момента, как вы все оказались здесь, в нашем мире, вы замечали за собой какие-либо психические изменения? Случались ли резкие, необъяснимые изменения зрения, слуха, иных чувств? К примеру, резко обострялось зрение, менялись цвета окружающих объектов, или резко приглушались звуки? Может быть, изменялась ваша реакция?
– Было такое… Недавно совсем, в бою у Мозыря, когда мы под мост бежали… – неуверенно произнес Юра. – Все вокруг стало серым, звуки приглушились… Думал, контузило, но нет. Я удивительно легко передвигался, находясь под обстрелом, не ощущал страха, точно и быстро стрелял по врагу.
– Аналогично… – медленно кивнул брат. Удивление легко читалось на его лице. Похоже, не рассказывали товарищи друг другу о необычном событии…
– Когда полицаев расстреливали в деревеньке, было что-то со мной. Не сомневался ни в чем, хладнокровно убил. Все пеленой покрылось тогда… И руки не дрожали, – сумбурно рассказал Дима. Денис лишь кивал ему в такт.
У всех есть «серое» состояние? Хммм… Это полезно!
– Это опасно, – как топором рубанул подполковник. – С момента появления первого путешественника во времени в Российской империи начались научные изыскания по этому направлению. В наше время уже имеются некоторые наработки по вашему вопросу. И есть теория, что заблокированный разум есть не что иное, как последствие гипнотического программирования подсознания, проведенного над путешественниками до момента появления в нашем мире. С вероятностью в девяносто девять целых и девять десятых процента вы – путешественники во времени и пространстве, в этом сомнений у меня нет. Но! Ни один из вас не может точно рассказать и описать отдельно взятый объект достижений науки будущего. Ни оружие, ни бытовую технику, ни транспорт – совершенно ничего полезного. Я не говорю о том, что ты все же передал нам, Пауэлл. – Сергей заинтересованно вскинул бровь, ожидая моего ответа, но я лишь махнул рукой. Потом расскажу ему. Сейчас не до того. – Но это лишь капля в море. В соответствии с теорией ты все знаешь, помнишь, можешь даже что-то на основе знания планировать, но в самой глубине подсознания память о том или ином объекте связана с самым чудовищным страхом в твоей жизни. Искренний, безграничный ужас, словно привязанный, тянется следом за воспоминанием, если ты хочешь о нем рассказать. Бах – и твой разум затыкает тебе рот, потому что до смерти боится и не может сказать, чего боится. Потому что ужас так велик, что ты и его самого боишься. Психологическая цепочка. И отсюда же проистекает ваше бесстрашие…
– Бред какой-то! Ну так разгипнотизируйте нас. И мы расскажем вам все! – вскинулся Денис.
– Кроме гипноза, в ваших головах сидит еще что-то, защищающее от того самого «разгипнотизирования». Это что-то вызывает сильные нервные реакции, организм идет вразнос, и в итоге вы сами себя убиваете. Если мы предпримем силовые методы – допросы, гипноз, психологическое давление, – запускается этот неизученный механизм, и в случае продолжительного воздействия вы умрете. Но сейчас речь не об этом. Кроме всего вышесказанного, вы, товарищи, обладаете еще чем-то уникальным. – Взгляд подполковника, перемещавшийся от одного слушателя к другому, неожиданно замер на мне. – В том памятном бою в расположении погранотряда, после того как взорвалась граната и тебя изранило осколками, я видел твои глаза. Тяжелораненый, стоящий на грани жизни и смерти, не может и не должен ТАК смотреть. Вся твоя натура в тот миг преобразилась, израненное тело оказалось лишь неожиданным ограничением твоих возможностей. Ты был собран, силен и очень опасен. Вот скажи, сколько времени ты потратил тогда на стрельбу по врагам в окнах?