— А если выиграю я, — хитро улыбнулся Конев, — то вы до Олимпиады ни капли в рот не берете.
— Э! Нет! — заподозрил не ладное Петров, — что-то тут не чисто. Я спорить не буду!
Корней внимательней посмотрел на поле и действительно понял, что тут что-то на самом деле нечисто. Всегда выдержанный и спокойный Александр Михайлович Зинин, что-то громко на повышенных тонах объяснял своим подопечным.
— Какой счет? — спросил Корней у пионеров, которые только что звонко выдали задорную кричалку, про победу «Чайки».
— Двенадцать — три, наши давят! — высоким мальчишеским голоском пискнул пионер, — давай! Дави «Березку»!
— Да не может быть, чтобы спорт спортивный класс проигрывал любителям, — пробубнил про себя Корнеев, и повел своих товарищей поближе к скамейке запасных «Березки».
*****
Ото всех окруживших поле болельщиков слышались крики ликования разной степени задорности, от простого «молодцы», до более агрессивного «дави». Директор тоже уже пару раз подбегал и тоже нашептывал мне в ухо, что его пионеры настоящие мужики и орлы.
— Тогда уже не орлы, а чайки, — отмахивался я, жалостливо просил, — Егор Саныч, отойдите, не мешайте.
Примерно через десять минут, тренер «Березки» не выдержал планомерного тактического избиения его команды и взял тайм-аут. Хорошее дело, обрадовался я, моим давно пора перевести дух.
— Сейчас начнут играть в прессинг, — я достал листок бумаги и карандашом стал рисовать новую комбинацию, — Таран будешь из-за лицевой линии разыгрывать мяч. Тимоха вот тут поставишь заслон. Кимка используешь широкую спину нашего богатыря, открываешься под пас сюда. Куропаткины, как только Кимка получит мяч, меняетесь флангами. И ты, — я снова обратился к разыгрывающему, — пасуешь на любой удобный в данный момент фланг. Серый и Винт сразу при получении мяча идете в атаку на кольцо «Березки», не дожидаясь помощи партнеров. Ничего, сейчас раза три пропустят нашу быструю контратаку, забудут про прессинг. И мы снова начнем играть как можно медленней.
— А мне что делать? — высунулся из-за моего плеча Сабонис.
— За три минуты до конца первого периода выпущу вместо Овсянкина центровым, — я похлопал его по плечу, — разминайся. А ты Андрюха, — сказал я печальному нашему второму разыгрывающему, — готовься на выход после того, как «Березка» снимет прессинг. Пусть Кимка отдышится.
С тактикой тренера «Березки» я угадал с точностью до ста процентов. Они упрямо и агрессивно лезли в прессинг и тут же получали еще пару очков в свое кольцо.
— Хоть не думай, не гадай ка! Победит сегодня «Чайка»! — новую кричалку услышал от преданных болельщиков, которая меня позабавила своей нескладностью.
*****
При счете восемнадцать — пять, тренер «Березки» снова взял тайм-аут. Видя полный разгром спортивного класса, потрясенный этим игрок сборной СССР Юрий Корнеев, решил вмешаться в беседу баскетболистов «Березки» и тренера.
— Мужики, вы че! Каши сегодня мало ели! — начал он раззадоривать юных динамовцев, — вы посмотрите, кто вас сегодня делает! Это же толстый даже прыгнуть нормально не может. В толчее как следует, двинули ему пару раз, чтоб держался подальше от кольца. Жестче играть надо, биться за победу ни щадя себя, все отдать, но матч вытащить. Иначе про большой спорт можно забыть. Во дворе играйте красуйтесь перед девочками, если здесь толку нет.
— Корней, — зашептал ему в ухо главный тренер Александр Михайлович, — дети же, ты чего?
— Какие на… бл… в четырнадцать лет дети! — психанул Корнеев, — давай пошли на поле! Все отдать для победы!
*****
Последние пять минут первого тайма для меня тянулись, как резиновые изделия. Игра в корне переменилась. Даже болельщики приутихли. Сабонис все делал невпопад. Ни спину поставить не мог, ни мяч поймать, ни пас отдать. Я краем глаза смотрел на Овсянкина, с которого текли крупные капли пота, и лихорадочно соображал, что предпринять.
— Не спеши в атаке! — крикнул я новому нашему разыгрывающему, — передавай мяч по периметру! Разыгрывай до верного!
«Березка» стала играть гораздо жестче и агрессивней. Счет с комфортного, восемнадцать — пять, скуксился до двадцати — пятнадцати. Наконец главный арбитр матча, дал свисток на перерыв.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Сели, дышим, воду не пить, во рту прополоскали, выплюнули, — я с жалостью смотрел на свою недоукомплектованную сборную.
Между прочим «Березка» использовала в игре двенадцать игроков, мне же оставалось надеяться только на семерых, точнее шестерых с половиной, так как Сабониса полноценной игровой единицей считать было нельзя.
— Нормально, сейчас вначале второго тайма снова оторвемся, — успокаивал я скорее сам себя, — сами видите играть с «Березкой» можно, и даже нужно.
Тут на мое плечо легла огромная человеческая ладонь, я поднял глаза вверх и увидел своего первого тренера в этом времени, Анатолия Константиновича Конева.
— Вижу, хорошо бьётесь, — сказал он моим подопечным, — нужно немного потерпеть. В спорте иногда — это самое главное.
— Маршал ни тем помогаешь! — к нам подошли еще двое гигантов.
— Вот познакомься, — представил меня им Конев, — игроки сборной СССР по баскетболу, Юра Корнеев и Саша Петров.
Я пожал руки баскетболистам.
— Все равно ваша песенка спета, — сказал Корнеев.
— Вы дяденьки идите лучше к своей скамейке запасных, — я хотел высказаться более резко, но пожалел уши пионеров.
— А то по шее получим? — заулыбался Петров.
— До шеи я, пожалуй, не достану, — пробубнил я, — игра еще в самом разгаре, дайте мне свое тренерское дело делать.
Я демонстративно отвернулся от игроков сборной и подошел к своим подопечным. Мой бывший учитель физкультуры, еще что-то мне попытался сказать, на что я коротко ответил, — после игры поговорим.
— Что приуныли? — спросил я своих баскетболистов.
— Нам, наверное, сил не хватит, — ответил за всех капитан команды Кимка.
— Даже думать забудь! — я повысил голос, — сейчас «Березка» включит персональную защиту, а мы покажем им двойной заслон. Таран ты отсекаешь первого игрока, а ты, Тимоха, блокируешь центрового. Когда идешь в проход, как нужно мяч прятать? — спросил я Кимку.
— Как арбуз, который стырил на базаре, — улыбнулся капитан.
Глава 30
Второй тайм товарищеского матча баскетболисты сборной СССР, Корнеев и Петров, смотрели уже боле заинтересованно. Он опять пошел по сценарию команды лагеря «Чайка». На каждую хитрость «Березки» они вновь отвечали какой-то своей выдумкой.
— Смотри что творят, — шепнул Корней своему одноклубнику, — это же наш двойной заслон, с которым Суренович уже две недели безуспешно бьется.
— Вижу, — просто ответил Петров, — эта «Чайка» расставляется широко, вот им и удается проскользнуть под кольцо.
— А если вновь стянуться под щит плотнее? — спросил Корней.
— Тогда идет скидка на край, и эти двое ушастых и белобрысых брата со средней дистанции грузят, — ответил ему уже Конев, — и хорошо надо признать грузят, стервецы. Моя команда так на чемпионате Москвы выиграла.
— Значит это твой вундеркинд? — Корнеев показал на тренера «Чайки».
— Он самый, — ответил Анатолий Константинович.
*****
После первых трех минут матча, мы снова ушли на восемь очков в отрыв, двадцать пять — восемнадцать. Мне бы еще одного свеженького игрока, думал я, почесывая затылок. Но где ж его взять.
— Сабонис, приготовься на смену, — кинул я за спину, — Тимоха уже еле-еле булками шевелит.
— Да, я готов! — паренек тут же соскочил с лавки.
— Умоляю тебя, не лови мяч, скидывай сразу на ближайшего нашего игрока, — я быстро размял его плечи, — все, вперед! Покажи лучшее на что способен.
За следующие три минуты от преимущества в восемь очков осталось всего три. Двадцать пять — двадцать два. Я быстро взял тайм-аут.
— Сабонис! Ты пас отдать нормально можешь? — закричали вразнобой Кимка и Олег Таранов.
— Отсекай соперника от щита, а не борись за подбор! — продолжал на него наседать Таран.
