так считаешь?» — поинтересовался у него Мастер. «Он очень громко мыслит, — про себя усмехнулся рысь, закрывая глаза, — по крайней мере, мне так кажется». Экипировку и оружие они сняли и сложили на середину палатки так, чтобы до них можно было сразу дотянуться в случае опасности. Рядом гудел маленький, но мощный обогреватель, похожий на пузатый белый кувшин.
Дождавшись, когда Лункс уснёт, Кэнлус встал и, надев сапоги, вышел наружу. Морозный лесной воздух быстро разогнал его сон, проникая под плотную ткань комбинезона. Поёжившись, он нащупал во внутреннем кармане электронную сигарету и вытащил её. «Рингара нельзя недооценивать, — размышлял он, включая нагреватель в устройстве. Ароматическая жидкость мгновенно закипела, испуская дым через мундштук в рот и лёгкие мужчины, — не смотря на то, что он держит Южный Фронт, он не забыл о Сопротивлении, и нанесёт удар, когда представится случай. Если бы я только знал, где он сейчас…» Много раз он просил Елему отпустить его в стан «Хранителей», дабы разведать информацию, ведь «Первородный Огонь» воевал не только с «Рассветом», но и с людьми Альянса. Но всякий раз он получал категорический отказ, мотивированный фактом, что многие высшие офицеры «Хранителей» знали его в лицо.
Когда эххийская Армада прибыла в Кайлити, они перешли в наступление, которое тут же захлебнулось на нелианских границах. «Клеймённые» быстро дали понять, что не собираются отдавать завоёванные позиции, разгромив превосходящие силы «Хранителей» у мыса Энжер. Побитые силы Эххи вернулись за реку в Бевиар, а представители Альянса стали собирать вторую экспедицию из Сарохара. И хотя дальше побережья Тоту они не продвинулись, но Кэнлус был уверен — шпионы Рингара доставляют ему информацию о положении дел во всей Нелии.
«Если не знать, что происходит у них, то мы рискуем получить удар в спину, если вступив в открытую схватку с Экспларом, — Кэнлус подошёл к краю склона и посмотрел на Хендалак, — конечно рискованно отправляться в такой путь в одиночку, но если всё получится, то…»
Мрачная тишина содрогнулась от гулкого взрыва. С деревьев, что стояли ближе к окраине города взлетели перепуганные птицы, а среди серых руин в небо потянулся чёрный дым. И в этот момент Хендалак ожил. Из чернеющих точек окон вылетали тёмные сферические тела «полтергейстов», загудели антигравы бронетранспортёров и танков «Рассвета», а с площади перед администрацией взлетел серебристый турболёт, похожий на хищную птицу.
— И глаз сомкнуть с вами нельзя, — услышал он позади голос и шаги Лункса, — Кэнлус! Что ты там натворил?
— Я… — от неожиданности, тот даже потерял дар речи.
— Похоже, не мы одни решили посетить этот город, — на лице Брона не осталось ни тени сна. Диггер мгновенно оказался рядом с ним, держа дробовик наготове, — и они подняли немало шуму.
— Теперь о скрытном проникновении можно забыть, — хмыкнул Лункс, — надо бы ноги уносить, пока они не начали шариться по лесу.
— Но зачем ж мы сюда шли? — подал голос Саганакс, путаясь в своих сапогах и то и дело проваливаясь в снег.
— Ты что, предлагаешь нам сунуться в самый центр этого веселья? — рысь недоверчиво покачал головой. — Я конечно не эксперт, но мне кажется, что нас там разорвут, едва мы подойдём к первым зданиям.
— Лункс прав, это не просто рискованно, это самоубийство, — согласился Брон, коротко взглянув на подошедшего нота, — собираем палатку и уходим отсюда подальше.
— Нет, погодите, — неожиданно твёрдо сказал Кэнлус, неотрывно глядя на разворачивающиеся силы «Рассвета», — а что если это устроили те, кого мы ищем?
Диггер хотел что-то возразить, но осёкся. «А что если это так? — он задумчиво нахмурился. — Тогда, может, стоит рискнуть?»
— Дай, — он протянул руку к биноклю Лункса, — надо взглянуть, что там вообще происходит.
— Какие-то безумные хаотичные движения, — усмехнулся тот, протягивая ему прибор, — погоди, ты что, серьёзно хочешь идти туда? — внезапно осознал он, изменившись в лице. — Ну почему со мной всегда идут личности, которые так стремятся к проблемам на свои головы?! Это что, заговор?
Брон не ответил. Он пристально следил за движением «Рассветовцев» на улицах Хендалака, стараясь уловить направление их движения.
— Похоже, те, кто совершил взрыв, скрылись, — негромко объявил он остальным, — весь город кипит.
— Вот и чудесно, пошли отсюда, — рысь беспокойно оглянулся, — может, хоть пригнёмся, а то есть подозрение, что нас отлично видно на фоне тёмных деревьев!
— Эт невозможн — мы в двадцати километрах от города, — возразил Саганакс, — если б нас заметили, т давн б напали.
— И всё равно стоит убраться отсюда поскорее, пока нам не настала металлическая за…
— Нот, ты кого-нибудь там слышишь? — перебил его Брон, не отрываясь от бинокля. — В смысле, мысли…
— Я тебя понял, — сухо ответил ему тот, закрыв глаза и приложив пальцы обеих рук к вискам, — сейчас…
Неожиданно Лункс почувствовал, как его мысли начинают затихать. Образы и слова, что крутились в его процессоре, стали вялыми, расплывчатыми, словно в мутной воде и беот понял, что не в силах даже внятно говорить. Не лучше выглядел и Кэнлус, растерянно переводя взгляд то на него, то на Саганакса. Только Брон оставался непоколебимым, но Лункс не видел его лица и не мог сказать наверняка, почувствовал ли тот псионическую волну нота.
— Трое, — наконец, произнёс Саганакс, открывая глаза, — где-т там есть три источника мыслей, отличных от «рассветовских».
Остальные промолчали. Все и так понимали, что это означает, но никому не хотелось озвучивать очевидное решение.
***
Событие, которое прогремело сегодня в полдень, взбудоражило весь Сольтен. Кто-то не верил, кто-то восторгался, кто-то и вовсе заявлял, что это всего лишь ошибка. Но факт оставался фактом: сейчас в медицинском отсеке, в специальной герметичной капсуле, лежал найденный в транспорте «Рассвета» анимаген-беот. Механический сервал находился в состоянии глубокого сна, типичного после анабиоза бронетранспортёров «клеймённых», но все его показатели были в норме, что вводило в недоумение лечащих его медиков.
— Удивительно, как это вообще случилось, не правда ли? — тихо спросила Иниса у Урси, рассматривая лицо незнакомца. — Мы видели всякое, но это впервые. Обычно «клеймённые» сразу вытаскивают душу из анимагенов с помощью «Каруселей», но для него они, кажется, сделали исключение.
— Я не могу разобрать его мыслей, — медведь нахмурился, — воспоминания смешаны и темны.
— Тебе нужно больше практики, — покачала головой нот, — когда существо не мыслит осознанно, его разум погружается в мир снов. И мысли становятся более тонкими, неслышными, если так можно сказать. Со временем, ты научишься и этому. Но к твоей чести скажу, что его разум затуманен и скорее всего, его воспоминания стёрли.
Урси кивнул и вновь перевёл взгляд на капсулу. В этой части медицинского отсека царил сумрак, а персонал
