Вот так просветил нас Рогозин и о Достоевском и крепостном праве, о НАТО и об американцах. Да не Рогожин ли его настоящая фамилия? Помните в «Идиоте»? Тот, который убил Настасью Филипповну? Вот так и этот в самом начале убил нашу надежду на просветительский характер телеигры.
Император прекрасно танцевал и говорил по-французски…
Помните, читатель, какие краски преобладали в портрете Николая Второго, нарисованного организаторами затеи «Имя Россия»? А вот, например: «кроткий»… «мягкий»… «домашний»… «добрый»… Мало того, еще и «добросердечный»… «ни на кого не повышал голоса»… «пятеро детей»… «идеальный отец»… «прекрасныйсемьянин»… «прекраснотанцевал»… «владел французским и немецким»… «любил музыку, театр, балет» (и балерину Кшесинскую — В. Б.)… «о его скромности и нестяжательстве ходили легенды» (о его богатстве — тоже, — В. Б.)… «чурался самовосхваления»… «человек идеальнейший»… «благороднейший образ мыслей»… и так далее.
Замечательно! И только две маленькие закавыки. Первая: все перечисленные и не перечисленные высокие добродетели не имеют никакого или почти никакого отношения к умению мудро властвовать и успешно вести державу. Разве что, полезно тут знание иностранных языков. Второе: как же могло случиться, что такой ангел во плоти «вдруг оказался предан всеми силами, на которые опирался». Мало того, даже родственники отвернулись! Не сказались ли при этом такие достопечальные факты, как ужасная Ходынка, Кровавое воскресенье, «военная неудача с Японией»? Ведь иные из этих трагедий даже не упомянуты в аттестации организаторов телеигры. Ну, вспомнили хотя бы о том, что весной 1915 года царь создал «Особый комитет по борьбе с германским засильем». И в ходе этой борьбы при решительном одобрении Синода было проведено множество мероприятий — от переименования Петербурга в Петроград до запрещения рождественской ёлки, не говоря уж о ликвидации немецких колоний (РГ. 25.XII.08). Ведь запрет ёлки до сих пор валят на коммунистов, хотя хорошо известно, что сам Ленин устраивал ёлку для детей в Сокольниках именно на Рождество. Кстати сказать, когда Ильич ехал туда на машине, подвергся нападению банды известного в ту пору московского налётчика Яшки Кошелькова. К счастью, дело ограничилось ограблением и угоном машины.
Известного тогда поэта Константина Бальмонта, заподозрить в симпатиях к Октябрьской революции или к Советской власти и Ленину невозможно. Куда там! Чего стоят хотя бы такие его строки:
Люба моя мне буква «К».Вокруг нее сияет бисер.И да получат свет венкаБорцы Каплан и Канигисер.
Словом, перед нами решительный антикоммунист. И однако же задолго до революции он предрекал Николаю:
Кто начал царствовать с Ходынки,Тот кончит, став на эшафот.
А ведь за Ходынкой, Цусимой и Кровавым воскресением последовали ещё и Ленский расстрел, и голод через каждые два года царствования, и гибель армии Самсонова, и захват немцами Польши, изрядной части Прибалтики… И, что, «легендарный тяжеловес» Черномырдин, шибко ли вас просветило всё, услышанное с экрана и от ваших коллег о царе Николае?
Тут интересный материал для раздумий дал Никита Михалков. В гордом сознании своей безупречности он стыдил генерала Варенникова: «Почему вы, офицеры, молчали, когда поносили Сталина? Почему ничего не сделали? Почему приняли как данное? Что вы смотрели? Где ваша офицерская честь? А присяга?».
Старик-генерал то ли не нашёлся, то ли его ответ вырезали. А ответить он мог примерно так: «Антисталинская диверсия Хрущёва в 1956 году на XX съезде партии была очень ловко спланирована и осуществлена. Его доклад о „культе личности“, о чем делегаты съезда не знали, не обсуждался предварительно ни на Пленуме, ни на Политбюро, как это всегда водилось, его не было и в повестке дня. Доклад обрушили на головы делегатов как многотонную глыбу — и никакого обсуждения. Спектакль окончен, можете расходиться. Мощнейший эффект внезапности сработал на все сто. Примерно так же, как через несколько лет — „Архипелаг ГУЛАГ“». Теперь-то видно, сколько там и там вранья, подтасовок, притворства, хитрости.
Но тогда — как не верить первому секретарю ЦК, который называет имена, приводит цитаты? Как не верить человеку, который говорит, что всю войну пробыл на передовой и командовал батареей и тоже называет имена, приводит цитаты, цифры… Чтобы понять грандиозность той и другой туфты требовалось время, работа, старание.
А после доклада Хрущёва невозможно было пикнуть. Тебя тотчас объявляли сталинистом, врагом партии, мракобесом. Все видели, как Хрущёв расправился с Молотовым, Маленковым и другими, кто попытался противиться его курсу и опровергнуть клевету на Сталина. Уж если так со старыми большевиками, членами Политбюро, то на что могли надеяться рядовые члены партии и в том числе офицеры.
Но тут возникает параллельный вопрос: а почему молчали, ничего не сделали и приняли как данное воспеваемые вами, Михалков, царские офицеры, когда свергли Николая? Мертвого Сталина лишь оклеветали, что ему было уже безразлично, а тут свергли живого помазанника Божьего! У него за плечами трехсотлетняя династия, а за Сталиным всего сорок лет Советской власти. И советские офицеры даже в годы войны, когда Сталин был Верховным Главнокомандующим и наркомом обороны, принимали присягу правительству, а не ему, царские же офицеры — именно лично царю. И однако — никаких протестов, никакого непослушания. Где была их офицерская честь?
Можно спросить Михалкова ещё и о том, почему молчал, ничего не сделал его родной отец, член партии, лично встречавшийся со Сталиным и щедро им взысканный. Ну, сказал хотя одно протестующее словцо на каком-то писательском собрании. Где была его дворянская честь? Думать надо, прежде чем кукарекать на всю страну…
Гайдар, Чубайс и Геринг — реформаторы
Весьма примечательным своей оказалось обсуждение членами жюри кандидатуры Петра Столыпина. Докладчиком был «повсеградно обэкраненный» Никита Михалков. Представляя его (в этом не было никакой необходимости), ведущий Александр Любимов назвал Михалкова обладателем «всех мыслимых и немыслимых наград». Это не точно. Награды вполне мыслимые, но сочетание их действительно немыслимое. В самом деле: медаль лауреата Государственной премии Казахстана за участие в советском фильме «Я шагаю по Москве» и «Оскар» за антисоветский фильм «Утомленные солнцем». Или: премия им. Ленинского комсомола и какая-то опять антисоветская премия за эпохальный фильм тоже с фельетонным названием «Сибирский цирюльник»… И так далее.
Но главное не в этом. Гораздо важнее то, что почти все превозносили Столыпина, как и царя Николая, аж до небес. Хвалебные псалмы! Торжественные акафисты! Возвышенные оды!.. Илья Глазунов заявил, что когда его «сослали на БАМ» (вы разве не слышали о его ссылке и каторге?), то там он, каторжник, понял: «Петр Аркадьевич — величайший политик всех времён и народов!». При нём, уверял, крестьяне имели по 15 лошадей и по 20 коров, и это ещё что! Однажды он сказал: «У России только два верных союзника — армия и флот». Очень хорошо! Уж так верно! Как будто на зло натовскому соловью Рогозину. Только это сказал не Столыпин, а Александр Третий. Поэт-орденоносец Каблуновский, мыслящий образами, выразился ещё возвышенней: «Пушкин — это солнце нашей поэзии, а Столыпин — солнце нашей политики!». Заметьте, никто не понуждал его. Сам, по доброй воле, не под пыткой.
Непонятый гений виселицы
Но вот странно: иной оратор среди псалма вдруг такое сказанёт, что псалом хвалебный превращается в погребальный. Вспомните, скажем, профессора Андрея Сахарова. Учёная голова! Инструктор отдела пропаганды ЦК КПСС! Кое-кто его даже за академика считает. Он пел-пел, закатывал глаза от умиления перед нарисованной им картиной столыпинского всенародного счастья, выразил благородное возмущение тем, что есть памятник Колчаку, скоро будет Деникину (пожалуй, и Власову), а Столыпину даже не планируется, и вдруг бухнул: «Петр Аркадьевич не знал и не понимал русский народ». Вот те на! Выходит, вроде наших реформаторов. Ну, уж на этих-то мы нагляделись…
Как раз перед Новым годом в телепередаче «Момент истины» Олег Попцов, витавший в ельцинских эмпиреях, рассказал, как в ту пору Гайдар на каком-то совещании излагал суть затеянных реформ. Она многих ужаснула, и кто-то спросил: «А как пенсионеры и старики?». Тот спокойно ответил: «А они вымрут». Чубайс же, как давно известно, даже цифру назвал: 30 миллионов. Примечательно, что эта цифра точно совпала с названной в 1941 году Герингом цифрой обреченных на голодную смерть советских людей. Тоже был большой реформатор. Какая отменная плеяда висельников!..
Чистейшее фразерство!
