зря. Между прочим, – вино начало заполнять бокал, – это чудо родилось в 1941 году. То есть ему почти 80 лет. Почтенный возраст для такого деликатеса. – Алексей Царёв поставил бутылку на пол и чуть отодвинул, после чего взял бокал и сделал один глоток. Закрыв глаза, он прошептал: – Дьявольски вкусно…
– Я убил Марию Цветаеву.
Влад посмотрел на Егора широко раскрытыми глазами. Эти четыре слова прозвучали как четыре выстрела, но они были враньём, лишь дешёвой провокацией, на которую повёлся бы только подросток. Алексей же громко рассмеялся, закинув голову вверх, будто не слышал в жизни ничего смешнее.
Этот смех не заражал.
Он пугал.
– Убил Марию, говоришь? Ну ты рассмешил меня, дружище! Единственного, кого ты мог убить, так это Вику, потому что отпустил её одну на корабле, по которому всё ещё гуляет настоящий убийца.
Влад заметил, как сжались кулаки Егора, как натянулась кожа на его костяшках.
– Ты поступил безответственно и знаешь это. Ты всегда поступал безответственно: когда избивал отца Вики, когда препирался с родителями и когда пел на сценах захолустных ресторанов вместо того, чтобы ходить на уроки. Безответственность – вот твоё второе имя. Наверное, мама с папой именно так и хотели тебя назвать, но теперь мы у них точно ничего не спросим.
Он его провоцирует. И довольно успешно.
– Алексей, я хочу, чтобы…
– Ты же понимаешь, как она смотрела на тебя на кухне? – Он медленно поднимался, наклоняясь к Егору всё ближе и ближе. Тьма вокруг сгущалась, стены шептались во мраке. – Она смотрела на тебя так, будто хотела поскорее увидеть, как ты сгораешь в аду. Она боится тебя. Боится твоего гнева, потому что ты не способен его контролировать. Никакой ты не лев. Монстр без привязи, не больше. Только совладав со своей яростью, со своим гневом сможешь стать львом, но ты всю жизнь так и будешь бродить среди койотов.
– НЕТ! – Егор попытался встать со стула, но тут же упал обратно, не в силах выпрямить колени. Его сжатые кулаки тряслись над столом, губы дрожали, а с глаз срывались слёзы, пока из горла вырывались стоны. – НЕТ, ЭТО НЕПРАВДА! ТЫ ВРЁШЬ!
– Я говорю правду, и ты знаешь, что я говорю правду. От себя не убежишь, Егор. Слышишь, как звенят цепи? Ты уже готов сорваться?
– Нет, я не хочу. Я… я не буду!
– Конечно будешь, потому что хочешь. Я слышу, как гнев бурлит в твоей крови. Позволь ему выйти наружу. Ведь ты никогда не сможешь победить себя, а потому стараешься победить других. Так, Егор? Приятно было копать могилу маме с папой? Уверен, ты хотел прилечь рядом и обнять их. Так же, Егор? Хотел?
Голубые глаза налились кровью, вены на шее вздулись до предела. Азот в воздухе перемешался с запахом гнева, выдыхаемом из тяжело поднимающейся груди.
– Это приятное чувство ярость… Что сдерживает тебя? Кто сказал, что всё это нужно держать в себе? Сорвись! – Кулак Алексея опустился на стол с такой силой, что сотрясся весь кабинет. – СОРВИСЬ С ЦЕПЕЙ И ПОПРОБУЙ СТАТЬ ЛЬВОМ, МЕРЗКИЙ КОЙОТ, РАЗ ХОЧЕШЬ ЭТОГО! ИЛИ ВЕЧНО, ВЕЧНО БУДЕШЬ КОПАТЬ РОДИТЕЛЯМ МОГИЛУ!
– ХВАТИТ! – Влад поднялся со стула и рявкнул: – ХВАТИТ ЕГО ПРОВОЦИРОВАТЬ, ИНАЧЕ Я…
Алексей повернул голову, и только сейчас Влад заметил, что глаза его светятся красным. Из глубоких глазниц вытекало алое сияние. Слова застряли в горле, а вся злость разом исчезла, пока кровавые лучи проникали в самое сознание. Тьма вокруг стала настолько плотной, что при каждом вдохе оставалась на зубах. И только эти глаза сияли в ней подобно двум звёздам, взгляд от которых оторвать невозможно.
Влад почувствовал на своей шее тёплую ладонь. Олину ладонь. Она нежно прошлась по коже и остановилась на щеке, заставив сердце замереть. Воздух теперь не пах азотом – он пропитался ароматом ландышей, что всегда царил в их квартире и создавал такой приятный уют. Чьи-то губы (такие знакомые губы!) коснулись щеки. Слабое дыхание согревало небритое лицо, по которому начали течь первые слёзы.
– Оля? – Влад выплюнул это слово вместе со всхлипом. – Олечка, это же ты? Без чемодана?
– Да, – Оля говорила мягко, с тёплой улыбкой под аккуратненьким носом. Её голос заставил Влада застонать, ведь как приятно было его слышать! Как приятно вновь смотреть на неё и чувствовать на себе тепло её нежных рук! Белокурые волосы стелились по обнажённым плечам и заканчивались у ничем не прикрытых грудей. Чуть повыше ключицы Влад увидел шрам, который столько раз целовал. Это была Оля – настоящая, вернувшаяся к нему с того света. Любовь проломила небеса и вернула её в мир живых, потому что она любила его. И снова пришла в самый тяжёлый момент, как делала это всегда. Оля… Олечка… Ты всё-таки вернулась.
В ответ она лишь улыбнулась, пока из её глаз ручьями вытекала светящаяся алая кровь.
– Сядь, Влад.
Он так и поступил, внимая её приятному голосу. Враждебная тьма окутала Олину фигуру, но та всё равно продолжала сиять как ярчайший маячок в кромешной мгле. И глаза… они были прекрасны.
– Я люблю тебя, дорогая.
– Я знаю, милый. – Оля на миг повернула голову, и этого самого момента Владу хватило, чтобы услышать, как его кто-то зовёт. Где-то в темноте промелькнуло два голубых огонька, но они скрылись так же быстро, как и появились.
Оля вновь повернулась к своему мужу.
– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал, иначе моей душе не будет покоя. Прошу, Влад, это моё последнее желание.
– К…конечно! – Он старался не плакать, старался! И всё же зарыдал как провинившийся ребёнок, сжавшись в маленький комочек. – Я помогу тебе, обещаю.
– Хорошо, – на секунду Оля исчезла в темноте, но тут же вернулась с чем-то новым в правой руке.
На стол упал блокнот, и раскрылся он на странице с надписью «Евгений».
Глава 10
Тёмно-зелёные глаза текилы
– Да ладно! – Глаза Алёны раскрылись так широко, что чуть ли не вывалились из глазниц. – Ты выбралась из горящей тачки?! Охренеть, подруга, да ты самый настоящий феникс!
Влада, услышав это уже не в первый раз, рассмеялась. Опять! Смех преследовал её весь день, и она ни капли ему не сопротивлялась.
– Да, я выбралась из горящей тачки. Меньше чем неделю назад, а кажется, будто прошла целая вечность. Ладно, – она обхватила пальцами рюмку, – ещё по одному моту?
– Давай.
Они вновь чокнулись, и каждая залила в себя жгучую текилу.
Воспоминание о том, как началось сегодняшнее утро, растворилось в памяти Влады при первом глотке вина, любезно предоставленном в местном баре. Они с Алёной проснулись по общему подъёму – на отдельных кроватях, под разными картинами. Пока Влада чистила зубы (и терпела этот унижающий осмотр), Алёна в комнате делала зарядку и продолжала плясать ещё полчаса, даже после того, как ей рассказали о случившемся.
«Ну
