– Я знаю, что такое жить в бедности, – сказала Аня. – Я в ней и жила. Но я знаю, что такое семья. Это значит, люди живут друг ради друга, помогают. Если ты работаешь, я могу сидеть дома, готовить, убираться, с детьми... А если у тебя трудности – я пойду работать, буду сидеть в каком-то ларьке, а ты – с детьми дома.
Борисов тяжело вздохнул, плеснул себе текилы, залпом выпил без всякой соли. Она ударила в самую точку. Семья – вот что главное для него, союз двух любящих людей, как у матери с отцом, и тогда дети растут любимыми, уверенными в себе, и все знают – им помогут в трудную минуту. Если у брата будет крепкая семья, у него, так вместе – они целый непобедимый клан! Главное, найти девушку, которая не подведет его... Аня сказала о семье так, как он сам думал.
Она? Как-то все просто получается, а если учесть, какие проблемы у него сейчас, так не поймешь, кому верить...
Сюзанна еще раз посмотрела на свое отражение в большом зеркале, повернулась направо, встала задом к зеркалу. Все отлично, попка симпатичная, джинсы не виснут, не морщатся, строго подчеркивают линии ее тела. Дорогие вещи должны служить для дорогих уловок, это закон. А иначе зачем тратить деньги? Кому как не хозяйке модного салона красоты знать про это?
Убедившись, что она выглядит отлично, Сюзанна второй раз за двое суток вышла из квартиры с надеждой обрести своего мужчину или на худой конец поставить точки над i.
А то что же получается? Он не звонит, имеет право, сама отказалась от свидания, но она хочет все же понять, что он на самом деле думает о ней. Без всяких дурацких игр, когда она знает, кто он, а он знает, кто она.
Сюзанна вышла из квартиры, села в свою «хонду». На сей раз путь ее лежал на Можайское шоссе, в скверный девятиэтажный дом, где находилась дурацкая квартира для игр миллионера. Может быть, там окажется какая-то шлюха, она переживет это и даже останется в странной квартире со Стасом, если он этого захочет. Да конечно, останется!
Почему-то верилось, что он захочет. Да не почему-то, а исходя из того, что было. А было у них много приятного в той задрипанной квартирке.
«Хонда» мчалась по вечерним улицам Москвы, за рулем ее сидела красивая девушка, нервно покусывая губы.
Глава 20
– Сиди! – строго сказал Борисов.
Аня уже доела свою порцию азу с гречкой и хотела помыть свою тарелку, да и Борисова тоже, он живо управился и со второй порцией. Но строгие слова пригвоздили ее к стулу. Она с удивлением уставилась на него:
– Стасик...
– Анюта, у нас тут полное равноправие. Если ты приготовила обалденно вкусный ужин, это чистая правда, – он наклонился, чмокнул ее в щеку, – то я просто обязан помыть посуду.
– Я тоже могу, Стасик...
– Нет, госпожа хозяйка, теперь моя очередь работать. Кстати, ты замечательно говорила о семье, Анюта, но ведь приехала в Москву для того, чтобы найти своего принца, верно? Богатого, красивого...
Аня пожала плечами и не стала врать:
– Верно.
Борисов старательно тер тарелки допотопной щеткой в мойке. Глухо журчала вода из-под крана. Аня напряженно замерла, не понимая, к чему он клонит.
– А какой он должен быть, этот твой принц? – спросил Борисов.
– Ну какой... как у всех. На черном «мерседесе», с охапкой роз... Стас, извини, но зачем ты спрашиваешь про это? Ну да, все девушки мечтают об этом, и я тоже... Но понимаешь...
– Принц не может приехать в «Оке», инвалидке, по сути, – с усмешкой сказал Борисов.
– Ты думаешь... я вру, если говорю, что... мне хорошо с тобой? Может, думаешь, что хочу обокрасть тебя?
– Анюта, не стоит так серьезно относиться к моим вопросам. Я просто хотел понять... Ну ведь это естественно, что все девушки, которые приезжают в Москву...
– Или думаешь, что я проститутка? Так лучше прямо сейчас уйду и уеду в Чебоксары!
Борисов уже все для себя решил. Главное она сказала – про семью. Усмехнулся, глядя на сердитую девчонку. Она готова была кормить семью и мужа, работая в коммерческой палатке. За три тысячи в месяц – готова была! Ради семьи! Да можно ли прожить на три тысячи в месяц? Он этого не мог понять, но она прекрасно понимала. Ибо знала, о чем говорит. И готова была на это – ради семьи.
– Анюта, перестань, ну что за глупости ты говоришь? Какая ты проститутка, если я у тебя – первый мужчина?
– А зачем ты меня допрашиваешь про то, чего хотела, кого хотела? Да того же, что и все. А теперь уже не хочу.
– Аннушка, дорогая, пожалуйста, успокойся. Хотела принца на «мерсе» – получишь. Хотела охапку роз... Сколько тебе стукнуло?
– Девятнадцать, – настороженно пробормотала Аня.
– Получишь. И все у тебя будет замечательно. У нас будет.
– Что ты хочешь сказать, Стасик? Что у меня будет? – не поняла Аня.
– Что сказал, то и хотел сказать. Подожди меня тут, надо позвонить.
Борисов решил, что Аня достойна быть его женой, а коли хотела розы и черный «мерседес», так пусть получит это. И они уедут в его квартиру на Кутузовском, и все! Хватит всяких игр! У него есть хозяйка, которая знает, что делать.
Он прошел в дальнюю комнату, спальню родителей, прикладывая к уху мобильник.
– Максим? Девятнадцать красных роз обеспечь, разменяй сто баксов, у тебя еще есть деньги на спецпроекты? Да, именно этот случай и есть. Через десять минут будь у подъезда, купи самые красивые цветы. Девятнадцать. Красных. Это не твое дело. Десять минут на все про все, работай!
Борисов вернулся в кухню, не удержался, поцеловал Аню в губы.
– Ста-ас... – прошептала она, – я уже опьянела... Ничего больше не хочу, ни «мерседесов», ни принцев, пойдем, ты разложишь диван, а я застелю постельное белье...
– Потерпи, госпожа принцесса, – сказал Борисов.
– Да уж... прямо-таки и принцесса! – усмехнулась Аня. – Просто мне с тобой хорошо, вот и все. И никаких принцев уже не надо.
– А он будет у тебя, уже скоро, – объявил Борисов, поглядывая на часы.
– Стасик, что ты хочешь сказать? – с подозрением взглянула на него Аня. – Учти, я ни с кем никуда не поеду. У меня есть принц, если хочешь знать. Я дура, да?
– Перестань, Анюта, неужели ты думаешь, я тебя кому-то отдам? Конечно, нет.
– А тогда что такое ты говоришь, Стасик?
– Пошли.
Он взял ее за руку, повел к двери.
– Куда ты меня тащишь, Стасик? – испуганно спросила Аня.
– К встрече с принцем, – уверенно ответил Борисов.
Аня испуганно выдернула руку, остановилась, во–просительно глядя на Борисова.
– Да не бойся ты, – с улыбкой сказал он.
– Тогда я возьму свою сумочку.
Других ее вещей тут не было, но в сумочке паспорт и нужные вещи. Решила: если почувствует опасность – просто убежит, сразу же! Аня не понимала, что он задумал, но тут же вспомнила рассказы девчонок в их общежитии, было и такое, что знакомилась девка с парнем, все было замечательно, а потом он передавал ее своему дружку. Уж не такое ли ждет ее? Господи!..
