После провала восстания против Бога, Дьявол осознал ограниченность своих возможностей по сравнению с Создателем, но не смирился с этим. Гордыня заставила его по-другому посмотреть на проблему. Он и посмотрел. Не широко — со стороны сущности Вселенских деяний Создателя, а предельно утилитарно. Он сознательно отобрал из располагаемого им потенциала возможностей только те, которые счел необходимыми для завоевания истиной зла человеческой души. И еще — разума, оставшихся с Всевышним ангелов. При таком подходе, убедил Дьявола разум, грамотно рассчитанный вариант действий будет аналогичен их процессу, выстроенному по схеме САМОГО, а ожидание конечного результата — сродни его предопределенности. О рисках не упоминалось. Величайший разум антимира, оперирующий возможностями в рамках заложенной в нем природы — истины зла — не допускал прецедента ошибок в рассчитанных им вариантах. Их и не было до прихода на Землю СОБЫТИЯ. Они не должны были проявиться и в варианте, который подготовил разум Дьявола, отправляя Грифона на Землю.
Дьявол поступил так, как поступал ранее, положившись на безошибочность расчетов своего разума. Он сосредоточился исключительно на факте СОБЫТИЯ. О происходящем в реальном бытие Вселенной и в закрытом для доступа его разума Божьем доме ему ничего не было известно. Из-за этого поиск им сути СОБЫТИЯ попал под полный контроль того, кто мог в любой момент придать ей либо иную форму, либо полностью изменить ее смысл. Увидев Фоша, самовольно вышедшего за рамки рассчитанного для него варианта действий, Дьявол понял, что у зверя нет предопределенности результата. Обстоятельства складывались точно так же, как и в счастливые для гения зла мгновенья начала восстания против диктатуры Создателя, когда безоглядная вера в победу толкала соратников вперед. Это было немало — вера в победу. Более действенным средством победы над Создателем они тогда не располагали. Наверное, с одной верой в своем арсенале победа достижима, но только в случае изначальной заданности победы. Как раз ее-то Дьявол не обеспечил. Не те оказались возможности.
Сравнив параллели неудачи главного дела прошлого и угрозы СОБЫТИЯ настоящему, Дьяволу стало ясно, что он, все-таки, приближается к результату. Только путь к нему прокладывает не его разум, а воля НЕЧТО, вступившая раньше, предположенного в варианте Дьявола времени, в борьбу за сохранение тайны СОБЫТИЯ.
В сложившейся ситуации лучшее, что мог посоветовать Дьяволу разум, — положиться на ожидание. «Случилось то, что случилось. Но — это твой зверь, и в нем присутствует твой разум. А коли так, то в твоих силах заставить его столкнуться с разумом НЕЧТО. Не забывай, что сейчас он идет путем, проложенным не тобой. Приведет этот путь к цели или в никуда — гадать не станем. Полное знание — кто, куда и зачем ведет твоего зверя — скоро придет. Ждать осталось недолго. Но результат будет! Будет! Такой, как ты и наметил». Разум постарался больше не будоражить гордыню Дьявола бравурными утверждениями своей правоты. Попав в конфуз с предложенным им вариантом, он перешел на умеренный тон изложения своих мыслей. Ему было понятно, что самое необходимое, в чем нуждался Дьявол, — это спокойствие.
— Ты подожди, — начал плести новую интригу разум. — Очень хорошо, что Фош оказался на Земле один от антимира в момент прихода на нее СОБЫТИЯ. Он там никому сегодня не нужен. Он лишний при действе, организованном САМИМ. Ручаюсь за это!
Ко всему прочему, твой гений создал из него существо, на сотворение которого САМ не решился. Зверь с разумом мог стать сильнее, красивее и во много раз опаснее человека. Кстати, о популяции подобных Грифону надо обязательно подумать в будущем. Его и ведут к событию, потому что не понимают: кто он, что у него в голове, зачем он — стертый с Земли навечно — вновь оказался в среде человека. Разумеется, там, где САМ начал править СВОЙ бал, ответы на вопросы найдут быстро. Но столь ли быстро решат, что делать с Грифоном? Не уверен! А если решат, то мы можем ожидать всего два варианта.
— Опять варианты, — проявил недовольство Дьявол.
— Да, опять! Но не твои, а ЕГО. И перестань одергивать меня. Может Я в чем и виноват, что, в общем-то, еще не факт, — разум Дьявола не имел привычки признавать просчеты или сдаваться обстоятельствам, которые со стороны казались сильнее, — зато Я рядом с тобой и готов сделать все, чтобы исправить сложившееся положение. Не забывай, Я — единственный в антимире и во Вселенной разум, которому не страшны никакие препятствия. Ну, все! Успокоился?
Дьявол молчал. Он всегда поступал так, когда ему нечего было возразить своему разуму.
— Тогда, лучше окончательно сними напряжение и постарайся выслушать меня до конца. Дельный, между прочим, расклад вырисовывается. Начнем с того, кто для тебя Грифон? Отвлекаясь от эмоциональной привязанности, он — инструмент твоего познания СОБЫТИЯ. Не более. А для САМОГО? Правильно! Для НЕГО Фош — враг. Для НЕГО все и всякий, кто пытается познать задуманное ИМ, — враги. Не ты ли восстал против того, что тебя заставляли безропотно верить в ЕГО РАЗУМ, лишив права задумываться, сомневаться и понимать истинность, содеянного ИМ? Надеюсь, не запамятовал, что САМ с тобой сделал?
— Нет! Продолжай!
— То-то и оно. Как только в Грифоне начнет проявляться твой разум, его либо уничтожат, либо отправят в никуда, наделив уделом постоянной погони за отсутствующей, а фактически — недостижимой целью.
— Думаешь, убьют?! — проявил плохо скрываемый интерес Дьявол.
— Конечно! Но только способом, который ты уже предрек. Могу повторить. Фоша обратят в веру истины добра, сделав, тем самым, изгоем построенного тобой мира. САМ любит промышлять подобным образом. В Божьем доме ему определят роль укора той части человечества, которая продала тебе свои души. Мол, смотрите, разум Дьявола — не единое целое. Он раскололся на части, лучшая из которых перешла на сторону добра. Как тебе перспектива?
— Она нереальна, — блеснул твердостью гнева Дьявол.
— Знаю, потому что финал придуман мной. Дабы не позорить «выбор всех» перед «готовыми на все», своего зверя убьешь ты, — разум тоже на короткое время умолк, чтобы продолжить, — если не успеешь вернуть его назад до того, как он будет отравлен ядом добра.
— Потребуется — обязательно верну! Зло своих в беде не бросает! — Дьявол отпикировал разуму, напомнив, что все, кто не устоял в сражении с Создателем миллиарды лет тому назад, были уведены им в созданный антимир под прикрытием его раненного, но не добитого Богом естества.
Разум не отреагировал на выпад своего владельца. Ему не хотелось отвлекаться от удачного хода найденных им мыслей. «Так вот, — повел он себя и Дьявола дальше, — для тебя смерть или возвращения Фоша — не трагедия. В обоих случаях ты в прямом выигрыше…»
Интерес Дьявола к размышлениям разума начал окрашиваться неподдельным любопытством — явном признаке, что он не опустил руки и попытается извлечь из текущего положения дел максимальную для себя выгоду.
— Смотри, что получается, — все глубже заинтересовывал Дьявола разум, почувствовав, что пора переходить к окончательным выводам. Сему имелась веская причина. Властитель антимира был умнейшим после Бога и не любил перебора в пространных разъяснениях. Он предпочитал, чтобы самое важное — выводы — излагалось ему сразу, после входа разума в тему. В связи с этим часть его разума, отвечающая за аналитику вопроса, как правило, оставалась молчаливой. Приоритетом прямого первоочередного контакта пользовалась та область ума, которая, отжимая пласты рабочей информации и логических построений, формировала для Дьявола четкость и конкретность заключений. Ей разум по традиции и предоставил право решающего слова.
— Если вспомнить, как ты отправлял Фоша к людям…
— Не следует ничего вспоминать! — вспылив, оборвал разум Дьявол. — Я не вспоминаю прошлое, не принесшее пользы в настоящем!
— Пусть будет по-твоему! Давай сразу заглянем в предстоящее. В нем просматривается всего три исхода. Первый — смерть Грифона, второй — его бесконечный бег по кругу в вакууме понимания СОБЫТИЯ; назовем его условно — «бег в никуда», и, наконец, третий — возвращение зверя в антимир с приобретенным знанием о СОБЫТИИ.
— А конфликт?! Собственно, ради него Я и послал Фоша на Землю. Без конфликта Я не вижу себя в предстоящем! — не давая воли возмущению, но выражая неприятие сказанного разумом, задал вопрос Дьявол.
— Хм… — самодовольно, и одновременно удивленно, хмыкнул разум. — Ты же сам запретил мне упоминать о прошлом. А конфликт — слишком серьезная вещь, чтобы рассуждать о нем в терминах, подвергших забвению прошлое. Вот, если бы не было запрета на использование памяти о прошлом…
— Ничего у тебя не получится! Он был и останется. Я не меняю принципов! Тем более, когда их пытаются изменить, подменяя понятия.
