Грамотно уйдя в сторону, Локис блокировал руку с ножом своей левой рукой. Тут же, немного отводя ее от своего корпуса, он резко, почти без замаха, ударил кулаком правой Омару в солнечное сплетение.
Лицо Абуиси перекосилось от боли. Ему не хватало воздуха, и он жадно глотал его ртом, пытаясь надышаться. Вырвавшись, боевик еще успел махнуть ножом. Острое как бритва лезвие вспороло рукав сержанта, но следом за этим хамасовец пропустил удар по ребрам, а затем мощнейший «привет» в область сердца. Ослабшая рука выпустила клинок, колени подогнулись. Третий удар пришелся сверху, в голову. Сознание потухло, и тело боевика, обмякнув, шлепнулось на пыльную крышу здания.
Вертолеты разделились. Один завис над высотным зданием, прикрывая с воздуха Суламифь и Локиса, дерущегося на крыше. Два других коршунами накинулись на убегавших хамасовцев, догоняя их пулеметными очередями. Смерть настигала боевиков повсюду. Прячась в руинах, некоторые из них стреляли в ответ, пытаясь попасть по вертолетам. Две ракеты, выпущенные с вертушек, ушли вниз, попав в группу террористов, зацепив соседние руины и разнеся их окончательно. Все внизу заволокло пылью и дымом. Оставшиеся в живых уже не пытались оказывать сопротивление. Но это не помогло — кашлявшие и протиравшие глаза от пыли, они были расстреляны с вертолетов в упор. Несколько человек успели добежать до автомобиля, прыгнув в который попытались скрыться. Особо не утруждая себя погоней, пилот выпустил еще одну ракету. Та взорвалась, подняв машину в воздух и разбросав по окрестностям обломки металла вместе с останками неудачливых пассажиров.
Суламифь, пригибаясь и не выпуская автомата из рук, бежала по направлению к воздухозаборной трубе. Выглянув, за ней она увидела Локиса, стоящего с поднятыми руками перед вертолетом, и связанного Абуиси, лежавшего на крыше у ног десантника. Сознание к террористу уже вернулось, и он моргал глазами, медленно приходя в себя. Повесив автомат на плечо, Гоц вышла из-за укрытия. Вертолет, висевший над крышей, отстреливал тепловые ловушки. Затем он взмыл в небо, унося с собой на подвеске Локиса, Суламифь и связанного Омара. Два других вертолета, покончив с боевиками, разворачивались. Они поднялись над домами, и ракеты пошли прямо в здание — реактивная установка «Град» была уничтожена.
— Возвращаемся! Цель ликвидирована! — проговорил в рацию старший пилот. — Конец связи!
* * *
Вертолеты, совершив посадку, доставили ценный груз в виде Локиса, Гоц и пленника на базу. Здесь их уже ожидали военные, которые увели Омара, проклинающего всех евреев на свете.
Локису же и Суламифи даже толком не дали возможности поговорить. За десантником прибыл автомобиль российского посла, черный блестящий «Мерседес» с тонированными стеклами, забравший его прямо с взлетного поля.
— Молодец! — похвалил десантника посол, как только тот сел в автомобиль, удобно устроившись на кожаном сиденье. — Все сделал правильно.
— Ребят вот только жалко, — вздохнул Локис, вспоминая гибель своих друзей и командира. — Что с телами?
— Не переживай, солдат. Все мы там когда-нибудь окажемся. Сам понимаешь… — кивнул посол. — Мы наблюдали за вами с беспилотника, все видели. Геройски погибли ребята. Дома, в России, обещали каждого к высокой награде представить. Да, посмертно… Мы забрали их. А наделали вы там шуму! Такой взрыв был — думали, никто не выжил. Израильская сторона выручила, они туда вертолеты с командой направили. Так что всех забрали. Все на родину вернутся. Ты мне вот что скажи — как же вам выбраться-то удалось? Все были очень удивлены, когда вы вчера на связь вышли.
Локис вкратце, насколько мог, обрисовал «приключения» их с Суламифью.
— Значит, подземный лаз был прокопан. Ясно, — кивнул посол. — Сейчас мы тебя в посольство отвезем, приведешь себя в порядок. Потом в гостиницу. А завтра утром домой полетишь. Тела мы через пару деньков отправим, — глядя на уставшего контрактника, говорил посол.
— А можно, я вместе со всеми полечу? У меня еще дело здесь осталось незаконченное, — попросил Владимир, имея в виду Суламифь, с которой очень хотелось встретиться. «Не расставаться же так, в самом деле. Даже попрощаться толком не дали, только взглядами удалось обменяться», — подумал он.
— Хорошо, герой. Это я беру на себя. Два дня отдыха, думаю, можно устроить. По городу погуляешь, можешь в музеи сходить… Деньги-то есть? — спросил посол и, видя, что десантник достал из кармана рубашки нераспечатанный конверт, добавил: — А потом — домой.
И, словно что-то прочитав по лицу Владимира, посол подмигнул:
— А телефонный номер этой девушки я тебе достану!
Локис позволил себе наконец-то расслабиться и закрыть глаза. Через пятнадцать минут машина въехала в ворота посольства Российской Федерации.
Глава 40
Владимир вошел в кафе, расположенное на набережной Ашдода. Это было то самое заведение, где он в первый раз увидел Суламифь. Вот только тогда они сидели здесь вместе с Климовым и новым знакомым — Леонидом Чертоком. За это короткое время руины соседних зданий преобразились. Некоторые пострадавшие дома ремонтировались, на месте других, разрушенных слишком сильно, вскоре должно было начаться строительство.
Присев, Локис осмотрелся. Столик, за которым они сидели в прошлый раз, оказался занят воркующей с увлечением молодой парочкой. Владимир посмотрел на них, и его легонько кольнуло чувство зависти. Молодая девушка влюбленно смотрела на своего кавалера, что-то рассказывающего ей, и легкими нежными движениями касалась его руки.
— Что будем заказывать? — поинтересовался излучавший доброжелательность русскоязычный официант и протянул Владимиру меню.
— Не густо у вас сегодня, — имея в виду посетителей, произнес Локис, окидывая взглядом пустующие столики, — в прошлый раз народу побольше было.
— Да уж, — кивнул официант, — людей мало. Впрочем, что тут удивляться? Все боятся новых обстрелов, хотя несколько дней уже тихо и власти заверяют, что больше опасности нет. Нам такое малолюдство приносит, естественно, убытки, но что поделаешь? Если поставить себя на место человека, зашедшего в тот мрачный денек на чашечку кофе и чудом оставшегося в живых, то все можно понять.
— Принесите мне холодного чаю, — попросил Владимир. — Сейчас больше всего хочется освежиться.
Теперь его взгляд привлек появившийся на горизонте белый парус виндсерфингиста. Летя на волнах, подгоняемый ветром, он приближался к берегу, постепенно увеличиваясь в размерах. За ним появился второй, третий, четвертый… Владимир невольно увлекся этим красивым зрелищем. Наблюдая, Локису приходилось держать руку козырьком, защищая глаза от яркого, слепящего солнца. А там, в море, все было в бесконечном движении. Вся четверка парусов, выстроившись в горизонтальную линию, двигалась последовательно друг за дружкой. Они прошли вдоль берега и, синхронно развернувшись, направились обратно.
Достав мобильный телефон, Локис набрал номер матери. Антонина Тимофеевна сняла трубку после первого прозвучавшего гудка.
— Володя! — раздалось у Локиса в телефоне. — Сынок, почему не звонил? Я уже не знаю, что и подумать.
— Мама, да что ты волнуешься, — произнес он, — я ведь на учениях.
— Места себе не нахожу, номер твой набираю, а у тебя «абонент недоступен, позвоните позже»! — причитала мать. — Сны дурные вижу, переживаю. Сейчас время такое, что спокойной остаться просто невозможно…
— Со мной все в полном порядке! — заверил Локис Антонину Тимофеевну. — Это ж армия. Полная секретность, мам, телефоны не работают. Как объяснил капитан, поехавший с нами, над военной частью висит колпак, гасящий все сигналы сотовой связи, — складно врал заботливый сын, прекрасно зная, что мать все равно не понимает подобных тонкостей. — Можешь не волноваться, через пару дней дома уже буду.
Закончив разговор, он глотнул холодного чая и взглянул направо. К нему приближались Суламифь и ее дедушка. Увидев красавицу, Локис чуть не лишился дара речи. В этот раз она была, как и тогда, в первую встречу, одета в облегающий сарафан. Только сегодня он был не светлым, а с ярким рисунком из полевых цветов. Сарафаны очень шли ей, прекрасно подчеркивая ее девичью фигуру, выставляя напоказ яркую красоту девушки, ее соблазнительные формы. Дедушка щеголял в новой соломенной шляпе и, довольный, вышагивал рядом с внучкой, держа в руке зонтик.
— Я вижу, Володя, ви человек тоже несерьезный, — в своем ключе начал беседу Семен Гоц. — Кто ж девушке теперь в кафе свидание назначает? Надо было к нам домой прийти. Мы на северной окраине живем, туда ракеты не долетают. Вот и Суламифь себя совсем не бережет. Наивная, верит властям! Тут же каждый момент на голову могут упасть ракеты, страшные шахиды появиться. А власти все врут. Им же соврать — что стакан воды выпить. Каждый думает только о своих интересах. А кто, скажите ви мне, о людях подумает? Так что я очень беспокоюсь. Я — что, и так на этом свете зажился. А вот Суламифь… Ви мне пообещайте за ней присмотреть, она же такая беззащитная!
