– Так в Брестской крепости поступали немцы, когда выкуривали последних защитников из подвалов. Там даже кирпич плавился. До сих пор висит застывшими сосульками, – припомнил Беляцкий, когда в очередной раз загудело, разрослось пламя.
– Нам от этого не легче. – Боцман обернулся. – Мы уже почти под командным пунктом. Ничего, миссию свою выполняем, осуществляем прикрытие отхода основных сил.
Послышался топот перебегающих корейских спецназовцев, но на него наложился и другой звук, идущий с другой стороны коридора.
– Что там? Кажется, тоже огнемет? – прислушался Николай.
– Боюсь, ты не ошибся, – Боцман сжал зубы. – Это что ж получается? Они зашли и с другой стороны?
– Получается так. Смотрите, парни, не начните стрелять по своим, – напомнил Зиганиди.
Вскоре худшие опасения подтвердились. Боцман столкнулся за очередным поворотом с теми, чей отход они прикрывали.
– Там огнемет, – зло произнесла Катя. – Мы ничего не можем сделать, вот и отступаем.
– С нашей стороны, как видишь, то же самое, – проговорил Боцман, когда за углом в очередной раз полыхнуло пламя. – Надо сворачивать, вот только куда? – Тут взгляд Саблина устремился в боковое ответвление, и он торопливо раскрыл нетбук. – Пусть встретятся здесь, тогда никто не будет поджимать нас с тыла.
– Там стрелка – тупик, – с горечью в голосе произнес Йон. – Мы там взрывчатку храним.
– Нет, – вгляделся в схему подземелья Боцман. – Там есть проход.
– Но я же знаю, я же не первый год здесь. Есть еще вариант. Но если взорвать, то и нас засыплет.
– Других вариантов у нас нет. Идем.
Боцман бежал впереди, подсвечивая себе фонарем. Коридор петлял недолго – и закончился просторным помещением с железобетонными сводами. Луч света остановился на сложенных штабелем брусках самодельной взрывчатки, выплавленной из неразорвавшихся бомб. Неподалеку, отделенные от тротила сложенной из блоков перегородкой, стояли несколько армейских деревянных ящиков.
– Там детонаторы и подрывная машинка. Я собирался заминировать подход к лагерю с юга, но не успел, – стал пояснять Йон.
– К черту взрывчатку. Где проход? – Саблин наконец сориентировал нетбук относительно помещения.
Получалось, что проход находился за штабелем. Все тут же бросились его разбирать. Лишь старик Йон пытался всех убедить, что там сплошная стена. К сожалению, прав оказался именно он. За штабелем оказалась кирпичная кладка.
Шипение огнеметов уже слышалось четко, тянуло бензиновой гарью. Корейские спецназовцы, видимо, свернули в ответвление, оканчивающееся тупиком.
– Не всегда строят согласно плану, иногда и отступают от него, – грустно произнес Йон.
– Только не в нашем случае. Я везучий, – сказал Боцман.
Никто не успел понять, что он задумал. Саблин резко побежал, словно собирался разбить себе голову о стену. В последний момент он прыгнул и ударил ногами. Кирпичная кладка треснула и обвалилась. За перегородкой, выложенной в полкирпича, открылся проход. Никому не нужно было объяснять, куда двигаться дальше. Люди один за другим стали исчезать в проеме. Боцман придержал Йона за рукав гимнастерки:
– Так в военных ящиках электродетонаторы?
– Немного. Одна коробка.
– А провод есть?
Вскоре Боцман уже забирался в проем, держа в руках старомодную «адскую машинку» – ручное динамо; за ним от развалившегося штабеля с самодельными брусками взрывчатки тянулся провод.
Отсветы огнеметов уже прыгали по стенам. Виталий бежал, на ходу разматывая провод. Он боялся одного: не успеть повернуть ручку «адской машинки», опоздать. Спецназовцы могли опередить его, увидеть взрывчатку и успеть разомкнуть цепь.
Провод кончился. Саблин, конечно же, рисковал – взрывом могло обрушить перекрытия и у него над головой. Но он все же сделал это – взялся двумя руками за рычаг и вдавил его. Взрывной волной, прошедшейся по коридору, Боцмана отбросило к стене. Все заволокла не проницаемая для взгляда пыль. Свет фонаря в ней казался молочным конусом. На щеке Саблин ощутил что-то липкое и теплое, провел пальцами и понял – это кровь течет из уха.
Он не знал, сколько спецназовцев погибло и погибли ли они вообще. Но дело было сделано. Позади него наверняка был непреодолимый завал. Он помог товарищам уйти.
Боцман поднялся, его качало. Придерживаясь за стенку, он брел по коридору и кашлял от каменной пыли, висевшей в воздухе.
Когда Саблин появился у развалин ангаров на краю леса, то все молча смотрели на него.
– Чего молчите? – удивился Виталий и вытер ладонью лоб.
Только тогда Катя поняла, что перед ней не призрак, а просто побеленный каменной пылью Боцман.
Она бросилась ему на шею:
– Я уже думала…
– Не важно, что ты думала. Я жив. Уходим в лес.
Ким Ен Джун с остатками своего отряда все же сумел выбраться из подземелья. Длинный завал пришлось разбирать вручную почти в полной темноте. Легендарный корейский старлей смотрел на лес, понимая, что в нем скрылся его противник. Достав рацию, он связался с Пак Нам Чхолем.
– Товарищ адмирал, – деревянным голосом произнес Ким Ен Джун. – Необходимо вооружить часть экипажа «Сохо» и срочно перебазировать людей на берег. У меня большие потери. Я не закрою побережье.
Глава 12
Саблин вывел людей из леса к побережью, когда уже вечерело. То, что он увидел, взобравшись на скалу, заставило его тяжело вздохнуть. О прежнем плане можно было забыть. Пляж напротив земснаряда и подходы к нему надежно охранялись. Он насчитал около полусотни моряков, а сколько их оставалось сейчас в палатках, можно было только догадываться. Вселяло надежду лишь то, что «Щука» по-прежнему находилась в погруженном положении, выставив на поверхность перископ и шноркель. Ввязаться в прямой бой – значит погубить большую часть экипажа субмарины. Такую цену Боцман посчитал чрезмерной. Одно дело рисковать своей жизнью, другое – чужими.
Он спустился со скалы, отозвал в сторону своих товарищей. Николай сразу понял, что дела плохи. Беляцкий, еще не успевший как следует изучить нрав командира, подумал, что Саблин просто усиленно думает. Катя держалась настороже, зная наперед, что Боцман постарается оградить ее от трудного задания.
– Ложный штурм отменяется, – произнес Виталий и коротко объяснил причину. – Единственно, что возможно сделать, – это проход в заградительной сети. Если подлодке удастся уйти, исчезнет и смысл охотиться на нас. Так мы спасем людей. Под воду уйдем мы с Николаем. В случае неудачи попытаетесь проделать проход и вы, – глянул он на Беляцкого с Сабуровой.
– Почему именно такой расклад? – прищурилась Катя. – Потому, что я женщина? Тогда не надо было брать меня в группу.
– Не утомляй, и без тебя тошно, – вздохнул Саблин. – Я все это уже сто раз слышал. И результаты сдачи нормативов у тебя лучше, чем у Зиганиди, и IQ выше, чем у меня. Я всегда повторяю, что вы все мне одинаково дороги, все абсолютно надежны, среди вас нет ни худших, ни лучших. Каждый из вас способен выполнить любое задание… – Виталий не успел договорить.
– Ловлю на слове, – хищно улыбнулась Катя. – Раз мы все равноценны, то выбор должен решить случай – жребий.
– Мы служим на флоте, – напомнил Боцман. – И тут не место играм в фантики.
– То, что ты идешь, как командир, не обсуждается. Я готова выполнить любой твой приказ, но только – справедливый, – последнее слово она произнесла по складам.
– Она права? – Боцман посмотрел на товарищей.
– Права, – вынужден был признать Зиганиди.
– Да, – подтвердил Беляцкий.
Катя уже держала в кулаке три палочки:
– Идет тот, кому достанется самая длинная.
Жребий тянули молча, без шуток. В кулаке у Кати осталась длинная палочка.
– Вот теперь все справедливо, – произнесла она.
* * *– Знаешь, почему мне с тобой всегда везет? – спросил Боцман, прежде чем надеть маску.
Он стоял уже по пояс в воде. Ночное небо дробилось в волнах.
– И мне везет с тобой, но давай поговорим об этом после.
– Что ж, будет повод, поговорим.
Боцман надел маску, взял загубник, снял с плеча мешок с инструментами. Катя показала Саблину большой оттопыренный палец. Аквалангисты ушли под воду.
Весь путь до заградительной сети Катя и Виталий держались рядом. Светом не пользовались, чтобы не выдать себя. Наконец Боцман уперся в переплетенные тросы сети. Ему казалось, что он угадывает контуры «Щуки», но знал – это обман зрения. Подлодка была неподалеку, но разглядеть черный корпус в ночной воде невозможно – это просто игра света.
Саблин и Сабурова выжидали, пытаясь понять, есть ли кто-нибудь еще поблизости. Даже временно перекрыли вентили на своих баллонах. Но они не услышали, как поднимаются пузырьки воздуха, что могло означать присутствие затаившихся корейских аквалангистов.
Боцман подал знак: «Начинаем!» Катя сунула ему в руки извлеченные из мешка кусачки. Трос лег между лезвиями. Виталий сводил длинные рукоятки медленно, боясь повредить инструмент. Сперва трос вроде бы поддавался, но затем что-то хрустнуло, шарнир разошелся, и кусачки просто зажали так и не разрезанный трос между лезвиями. Кусачки заклинило намертво, ручки было не развести.
