кого-кого, а его подозревать точно не станут.
А вот в подвале Антиквара оказалось пусто. Правда, дверь была выбита, так что тут я серьезно промахнулась, но предьявить ему было ровным счетом нечего, он лишь развёл руками и добавил страшилку в копилку городских баек.
Но это все случилось позже, а сейчас… сейчас я лежала в своей кровати, вновь нацепив пирсинг, и тихо всхлипывала, не в силах перестать плакать. Завтра же пойду в хозяйственный, куплю краску для волос и вернусь в свою нору. Поиграла и хватит. От этого нового образа одни расстройства.
— Да засыпай ты уже, — проворчала недовольно, разозлившись на себя, и с силой потёрла лицо ладонями, тут же ойкнув от резкой боли, задев за пирсинг в брови.
— А я говорил — сними, — сказал Миша наставительно, сидя у кровати и привалившись спиной к тумбочке.
Мое сердце забилось в бешеном темпе, я замерла, испугавшись, что он мне привиделся и протянула к нему руку, но тут же отдёрнула.
— Подумал? — спросила, сглотнув.
— Подумал, — хмыкнул в ответ и положил одну руку на кровать, постукивая пальцами. — Часики верни, они мне нравятся. А, погоди… — ухмыльнулся и посмотрел на свою руку, — вот же они.
— И что надумал? — спросила вновь, потерев запястье, на котором они ещё совсем недавно красовались, и почувствовав какую-то пустоту, как будто недоставало существенной части меня.
— Дохрена всего, — хохотнул в ответ. — Этой ночью я дважды чуть не сдох. Первый раз — когда тот плюгавый мудозвон пырнул тебя ножом, а никто из моей команды, включая меня, не оказался достаточно близко, чтобы это предотвратить. Второй — когда ты снова проделала этот фокус с часами. Я догадывался, конечно, что это ты растишь во мне паранойю, но сам себе отказывался верить. Нет, думаю, это не может быть правдой. Не может и все тут.
— А вывод? — спросила кисло, а он пожал плечами:
— Люблю Тютчева. Сними эту хрень со своего лица, пока я ее не вырвал, — сказал строго и поморщился: — Случайно, разумеется, — и зажмурился, чтобы мне не пришлось бежать в ванну.
Я быстро сняла сережки и буркнула:
— Все, — он открыл глаза и улыбнулся, а я потянулась руками к его ямочкам. Была ни была… — Миш, я…
Договорить он мне не дал, пододвинулся ближе и забрал у меня из рук сережки, отшвырнув подальше и продолжая держать мою правую руку в обеих своих.
— Так вот, — продолжил незамысловато, — я влюбился в одну девчонку, а она оказалась совсем другой. И я чуть не спятил от осознания. Решить, по сути, нужно было только одно: ворованное или дождаться утра. Подождать не получилось… ночь — это так долго, а у тебя тут пол района желающих и эта рожа этажом ниже. Короче, вот, — убрал руки, а я увидела на своём безымянном пальце кольцо. Повисло неловкое молчание, я просто не могла выдавить из себя ни слова, а он явно ждал какой-то ответ, проворчав: — Что скажешь?
— Красивое, — промямлила, пряча взгляд, а он вздохнул:
— Заслужил… — взял мою руку в свои горячие ладони и заговорил с волнением в голосе, покручивая на моем пальце кольцо: — Нин, мне нужно было немного времени поверить в своё счастье. Я думал, что спятил. Что придумал себе все, свою идеальную женщину, что сплю. Я так люблю тебя, черт, так сильно я не люблю даже себя, — я прыснула, а он тяжело выдохнул: — У меня сейчас сердце встанет, ответь что-нибудь. Выйдешь за меня?
— Сколько время? — спросила вместо ответа. Он мельком взглянул на запястье, где ещё минуту назад были часы, глухо простонал и залез ко мне на кровать, придавив собственным весом.
— Идеальная, — сказал с чувством и шумно поцеловал, тут же отстранившись и заглянув в глаза: — Но это не ответ.
— Да, — ответила просто и лукаво улыбнулась, сверкнув глазами.
— Что задумала? — хмыкнул в ответ.
— Поиграем? Кто проснётся без часов — тот проиграл.
— Я по-любому выиграл, — ответил самодовольно и начал целовать мне шею, прошептав: — Вызов принят.
